Глава 1/ Всюду Бодрийяр и Батай

Реальности не существует она беспрерывно крошиться и разрушается на прошлое и будущее, где в одном уже ничего не изменить а в другом предугадать. Толи ещё будет, наверное навстречу шел человек в настежь расстегнутой куртке Аляска темно-синего цвета, заветная мечта студенческих лет, белая лохматая с желтизной оторочка капюшона комом лежала на левом плече словно усталая линялая белка или кошка, увидел лицо, с огромными мешками под глазами, редкие усы и бородка, залысины и торчащие волосы, круглое с хитрицой и удивлением, Кубрик Стенли, сразу мелькнула мысль, прошел мимо и по ступенькам вверх вышел из станции метро.

Чертов Бодрийяр, всюду эта индустрия потребления с уловками и законами! Симулякр – как отражение и естество человеческой сущности. Все наконец схлопнулось под давлением содержания до критической массы. Неуправляемая цепная реакция охватила все среды: общество, науку, культуру. Волосатик и пижон в круглых очках Джобс видит угловатый мигающий курсор мыши на экране черно-белого монитора в закрытой лаборатории Xerox в Пало Альто. Частицы деления бороздами треков вспыхивают внутри графитового куба под сенью университета Беркли: вещество излучает и делится. Ферми и Гейзенберг обнимаются и плачут от восторга, заглушаемые треском ошалевших цикад счётчиков Гейгера. Наука захватывает все уголки общества, она стремится стать царицей мира искусства, бесконечное усовершенствование, типирование и копирование, монотонные среды поточного производства, массовые вторжения орд суррогатов, пастишей и фетишей. Первые угловатые Apple рисуют квадратики и круги. Изображения двигаются по экрану монитора, меняют целых 256 цветов. Рядом Уорхол, с детства напичкан штампами и клише глянцевой рекламы – неужели такое возможно?

Далеко за океаном на бетонной площадке, в ожидании ясного для полёта дня, огромный "толстяк" бережно укутан датчиками состояния, внутри под слоем отражателей чистый восьми килограммовый кусок металлического урана объёмом с бейсбольный мяч, но только в момент взрыва. Тягачи мягко тянут тележку с идолом к брюху яркой серебристой «сигары» летающей крепости с именем матери командира: Энола Гэй. Капли росы стекают по идеальному корпусу алюминиевого чуда, оставляя матовый рисунок узоров лезвия самурайского меча, скоро старт к островам ужаса всей планеты. Час "X", взрыв клубка частиц в Нью-Йорке в галерея на Манхеттане, большие листы шелкографии с оттисками банок Томатного супа, улыбка Мерилин Монро в тираже…. Ударная волна трансформации сознания тысяч вырвалась на свободу, важна утилитарность и только. Предметы труда и быта – это уже искусство, тень Дюшана мелькнула в обломках "Большого Стекла".

Это атомный взрыв Поп-арта, критическая среда технологий, медиа масса…Все было готово и взрыву. handmeade уже не имеет смысла. Человек расщеплен и перестроен для новой реальности цифровой эры. Доступность и обесценивание знаний, нескончаемые вариации превращений форм и функционала, вытеснение реальности проекциями жизни и деятельности.

Мадонна в будке у эскалатора вниз, за стеклом в цилиндре удивительная красота и безмятежность. Показалось, что давно уже спит, униформа, шеврон, шляпка. Покрутил и полистал в Гараже-Данто, слишком маленький формат, тонкая книжка, в итоге купил Бодлера и Беньямина. Третьяковка Новая прекрасно, быстро нашел Малевича, Черный Квадрат был без освещения, в полумраке и какой-то скрытный, серьезная женщина смотритель, сказала, это специально, чтобы не трескался. Скорее всего надо прийти ещё раз.

Именно серийность предполагает возможность изменения. Подобно средневековым алхимикам с тонкими тканями философских и мистических умозрений, с вторжением механических практик и преобразований грубой материи и металлов, займёмся переосмыслением современных интуиций и смыслов, бесчисленных образов, цифровых изображений, фотографий, идей включением этого в процесс преобразований и творчества конкретных авторов, интегрируя и смешивая уникальный рецепт и формулу, помещая в колбу-яйцо, кукурбит, в грядущих проявлениях, соединениях, обещанием благодатных и удивительных явлений. Доведения до абсурда, распад и самоуничтожение, от всего к нулю, теория и практика скрытые в герметическом яйце патафизического явления и универсума.

Донать или изыйти, каждый мнит себе куратора, плати и научу зарабатывать и даже правильно думать, вести себя, говорить, тусить и общаться, главное заплати мне это все чистой и нечистой воды кашпировщина и того хуже демонстрация плутовства уровня низших демонов. Засилье тиражных успешных авторов, уморительно наблюдать нелепость всех этих усилий, на кого это рассчитано, Данте почему-то влепил Аристотеля в круг своего лечебного адского лимеса, этого учителя ученейших, видимо имело место. Они смотрят на тебя и им безразлично это и есть главный принцип развития и роста. Сделались орудием, поставщиком товара для сферы развлечений и инструментом пропаганды и образования. Коммерциализированных интеллектуалов.Не знаю кто это.

Педантизм и правила, принцип архитекторов и тюремщиков, утопия Бентама видеть из центра всех больных в камерах, хотя самому быть незаметным. Улей, коммунальной сегрегации, блаженство мучительного эгоизма в одиночестве и заточении, бессовестная цельность не спасает от мономании, эти комнатки с ледяным душем в одной и креслом качалкой из Шарантона в другой, неизбежно, что «Пинель» освободит всех при утреннем обходе.

Дигитал Крысы/реинкарнация среды.

Всё пространство заполнено, включая потолок, плоттерными распечатками цифровых сред, форм, пейзажей, дигитальных авторов.

Сингулярные.

Случайная выборка авторов, непредсказуемое сочетания.

Децимация.

Невозможное/ Все ещё живые Pop Art авторы, сюрреалисты, и тп.

Ремейки выставок/Пустота/Кляйн.

Курс концептуального искусства рисования.

Первый шаг, это бумага и маркер, рисую то что вижу, рисую то что просят, это хорошо, а что если отказаться от этих костылей, Юнг и Адлер нам в помощь. Множество интерпретаций с кругом и линией, включаем подсознание на полную катушку, создаём нагромождения и сель из простых форм, только так возможно увидеть скрытое, уже затем, постепенно расчищая области, увидеть тайное. Удивительное и чудесное всегда появляются из ничего. Взаимодействие вещества, химические, атомные процессы на поверхности бумаги, схожи с движением внутри духа. Практика: рисуем круг/1/2/3/что это и как можно дополнить. Старички средневековья Дюрер и Босх, Брейгель, безусловные мистики и фигуративисты, у кого-то больше одного и наоборот, но рисовать умели классно, да и с цветопередачей, как по справочнику Pantone.

Кубизм. Неутомимая связка: форма, перспектива, тень. Как стать истинным кубистом, и это скорее всего ужасная правда, но как скрыть плоское воображение? только рисуй объём и перспективу. Брак, был не дурак, лепим кубики повсюду, инфантильные мозаики и вот, ты настоящий авангардист. Сидя в Парижском кафе Пикассо одной рукой держал очередную картинку, а другой вытирал столик тряпкой иначе кубиста выгоняли на улицу. Делайте выводы, рисовать надо уметь всегда, независимо отношения среды, которая всегда по умолчанию враждебна и безразлична.

Можно рисовать, и не быть философом, иногда это прекрасно, часто философ не рисует это также обыденно, но рисующий философ это сверх сила. Рисуя, создаётся твоя история, и надо стремится что бы это не было утомительно и банально, всегда интрига, всегда неожиданный, это то к чему стремится рисунок. Кто из художников, что то написал по философии или подобное, конечно Кандинский, Петров-Водкин, Филонов, есть у Клее, и штудии Дюрера, Леонарда, Мане и Матисс.