События, изложенные ниже, никогда не происходили. Все герои вымышлены.

Пролог

Я сидел в центре сквера на скамейке и перелистывал газету. Выглядело это довольно странно, поскольку давно уже появились смартфоны, и люди в основном пользовались ими. Но я был консервативным человеком и любил газеты. Одет я был в таком же стиле, под стать любителю газет. Поношенный коричневый плащ и такого же цвета шляпа, как одевались миллионы американцев за пятьдесят. Правда, до пятидесяти лет мне было ещё далеко, но тем не менее.

Меня зовут Андрей Терентьев и я работаю секретарём нашего консульства в Нью-Йорке, а по совместительству ещё и офицером ГРУ. Сейчас я встречаюсь с нашим агентом, который должен был передать мне микрочип со стратегической секретной информацией.

Напротив меня на такой же скамейке сидел мужчина в серой куртке и тоже читал газету. Это и был агент, с которым я должен встретиться, и я знал, что в левом кармане его куртки находилась открытая пачка жевательной резинки, где и был спрятан микрочип. Мы уже давно обменялись паролями, и сейчас он должен был передать пачку мне, но я решил ещё раз подстраховаться.

Я сложил газету и медленно повернул голову направо. Через две скамейки от меня сидел молодой человек и ковырялся у себя в телефоне. Заметив мой взгляд, он как-то неправдоподобно быстро отвернулся.

Я так же неторопливо повернулся налево. Метрах в тридцати стояли парень и девушка и о чём-то беседовали. Я заметил, что они находились прямо под солнцем, из-за чего девушка всё время щурилась и закрывала глаза ладонью, что явно приносило ей неудобства. Если бы они приблизились к высокой кирпичной стене, стоящей рядом, то оказались бы в тени. Но тогда им было бы меня не видно.

Я сразу всё понял. Моего агента «пасли», и скорее всего собираются арестовать именно сейчас, в момент передачи.

Я посмотрел на агента и понял, что тот заметно нервничает, и ему было от чего. Если бы у него при аресте ФБР нашли микрочип, то самое малое, что ему грозило, это пятнадцать лет тюрьмы. Сейчас он не мог его даже просто выбросить, поскольку наверняка с разных сторон велась видеосъёмка. Я понял, что нужно спасать парня.

Я свернул газету трубочкой и согнул её пополам. Получилась буква «V». Это означало, что мы должны приступить к запасному варианту операции.

Агент еле заметно кивнул, давая понять, что понял меня. Он не торопясь достал из кармана пачку жевательной резинки, вытащил оттуда одну пластинку и положил в рот. Потом поднялся и неторопливо побрёл к выходу из сквера. Проходя мимо мусорного бака он как можно незаметнее бросил туда полупустую пачку жвачки, но американские контрразведчики наверняка заметили этот жест. Парень, который делал вид, что копается в кнопках мобильного телефона, сразу же вскочил на ноги и быстро пошёл за агентом.

Медлить было больше нельзя. Хорошо бы поднять большой шум, и я тут же придумал, как это сделать.

Я встал и почти бегом бросился вслед за агентом. Вставая, я расстегнул браслет моих наручных часов и проходя мимо урны, в которую мой человек бросил пачку жвачки, как бы случайно уронил в неё свои часы. Я остановился, громко ругаясь, нагнулся над мусорной урной и стал выбрасывать из неё всякий мусор. Пластиковые стаканчики и обёртки от хот-догов, пустые пачки из-под сигарет и мятые жестяные банки полетели на аккуратно стриженный газон. Всё это сопровождалось таким шумом, что все люди вокруг останавливались и смотрели на меня. Я заметил, что парень, идущий за агентом, тоже остановился и оглянулся. Я был уверен, что отвлёк внимание всех следивших за моим человеком фэбээровцев хотя бы на короткое время. У моего агента было минимум две секунды, и он должен был ими воспользоваться. Если не дурак, конечно.

Я успел найти пачку жвачки и вдруг почувствовал, как меня схватили крепкие руки.

– Стоять! ФБР! – раздался громкий голос.

– А в чём, собственно, дело? – спросил я, повисая на руках у тех, кто меня держал. – Я уронил сюда свои часы.

– Не паясничайте, Терентьев, – услышал я знакомый голос.

Я оглянулся и увидел моего большого «друга», заместителя начальника местного отделения ФБР Фреда Миллера. Этот господин давно обещал выслать меня из штатов в двадцать четыре часа и его очень злило, что у меня была дипломатическая неприкосновенность.

– Здравствуйте, Фред, – я улыбнулся как можно шире. – Какого чёрта вы здесь делаете?

– Да вот, пытаюсь наконец-то поймать одного наглого русского шпиона, – он улыбнулся ещё шире меня. – И я думаю, что мне наконец это удалось.

– Кого это вы имеете в виду?

– Вас, Терентьев, вас, – произнёс он. – Скажите, зачем вы устроили весь этот спектакль?

– Я уже сказал, что случайно уронил в урну часы.

– Тогда это что такое? – спросил Миллер, указывая на пачку жвачки, зажатой в моей правой руке.

– Не знаю, Фред, – ответил я. – Наверное, схватил машинально.

– Понятые, подойдите, – сказал он.

Понятых было двое: полный рыжий мужчина и совсем молодая прыщавая девушка.

– Вы видите, что находится в руке у этого джентльмена? – спросил Фред.

Понятые быстро закивали.

– Хорошо, – продолжал Миллер. – Подпишите протокол.

– А со мной что? – нахально сказал я.

– А с вами, господин Терентьев, – торжественно, как судья на процессе, произнёс фэбээровец, – мы продолжим разговор в ближайшем полицейском участке.

– Надеюсь, вы не забудете пригласить туда нашего консула, – проворчал я.

В полицейском участке начался настоящий цирк. Сначала офицеры ФБР обследовали пачку жвачки, но к своему удивлению ничего в ней не нашли. Они мяли и рвали её несколько раз, пока она не превратилась в грязный комочек бумаги. Потом начался личный досмотр. Хотя я обладал дипломатической неприкосновенностью и несмотря на мои протесты, меня раздели до трусов. Прыщавая тинэйджерка конфузливо хихикала, а фэбээровцы осмотрели каждую складку на моей одежде, но ничего запрещённого не нашли. У Миллера было такое лицо, как будто он проглотил пчелу. Он уже понял, что я опять обвёл его вокруг пальца.

– Последний вопрос, Терентьев, – Фред сделал знак одному из полицейских, и в комнату втолкнули агента. – Вы знаете этого человека?

– Впервые вижу, – честно ответил я.

– А вы… – обратился он к агенту.

– А я без адвоката даже рта не открою.

«Браво!», подумал я. Агент оказался далеко не глуп.

– Мы ещё не осмотрели его трусы, – на полном серьёзе сказала толстая афроамериканка в полицейской форме с пучком грязных волос на голове, показывая на меня пальцем. Услышав это, я посмотрел на Миллера и весело рассмеялся.

– Я думаю, что в этом нет необходимости, – уныло произнёс Миллер. – Одевайтесь, Терентьев.

– Спасибо, но я, пожалуй, подожду нашего консула в таком виде, – задыхаясь от смеха, сказал я. – Пусть он полюбуется, как соблюдаются международные законы в самой свободной стране Мира.

И тут как по заказу открылась дверь, и в неё вошёл консул. Семён Андреевич Горшков был крупным мужчиной не меньше двух метров роста. Копна седых волос и холёная внешность делали его похожим на средневекового графа.

Увидев всю картину, Семён Андреевич тут же покраснел от гнева.

– Что здесь происходит!? – вскричал он таким голосом, что задрожали стёкла.

Миллер вскочил со стула и опустив голову подошёл к консулу. Он был на голову ниже Горшкова и смотрелся на его фоне как нашкодивший бойскаут.

– Произошла досадная ошибка, – промямлил он. – Я приношу вам официальные извинения.

– Засуньте свои извинения знаете куда! – грохотал консул. – Я этого так не оставлю! Вы знаете, что за этим последует!

Миллер молчал. Казалось, он готов был провалиться сквозь пол. В этот момент даже мне стало его жалко.

– Я надеюсь, сейчас мой сотрудник может быть свободен!?

– Конечно, конечно, – заикаясь ответил фэбээровец.

– Терентьев, я жду тебя в машине, – сказал Семён Андреевич и вышел из комнаты.

Одеваясь, я спрашивал Миллера, что он будет делать, если его после этого дела переведут на работу в полицию. Я, дурачась, успокаивал его как мог и сказал, между прочим, что если его поставят регулировать уличное движение, то я подарю ему жезл, который мне в свою очередь подарил один гаишник в Москве. Фред всё это время молчал, но мне показалось, что пару раз я слышал скрип его зубов.

Я быстро оделся и выскочил из полиции, даже ни с кем не попрощавшись. Потом быстро залез на заднее сидение посольской машины и оказался рядом с Горшковым.

– Что это за шутки, Терентьев!? – набросился он на меня. – Когда это кончится?

– Всё прошло как по маслу, Семён Андреевич, – оправдывался я. – Вы же видите, что этот Миллер предвзято ко мне относится.

– Я уже устал от твоих фантазий, Андрей, – консул вдруг ненадолго замолчал. – Но «ноту» в Госдеп я всё-таки пошлю.

– Правильно, Семён Андреевич, – проникновенно сказал я. – Нечего им спускать.

– Ты меня ещё поучи как жить, – вдруг опять завёлся Горшков. – Через час чтобы от тебя у меня на столе лежала подробная объяснительная.

– Будет сделано, Семён Андреевич.

Когда мы оказались в здании консульства, я сразу увидел молодого белобрысого парня лет двадцати пяти, который со скучающим видом стоял, облокотившись о стену возле туалета. Это был наш программист Саша, и мне срочно надо было с ним поговорить. К себе в кабинет тащить его было неохота и я, сделав ему знак, пошёл к туалетной двери.

– Терентьев, объяснительную через час, – услышал я голос Горшкова и зашёл в туалет.

Следом за мной туда влетел Саша. Я быстро убедился, что там никого нет, и обернулся к нему.

– Рассказывай, – сказал я.

– Знаешь, что, Андрюша, – недовольным голосом начал он. – В следующий раз избавь меня от своих шпионских штучек.

Он хотел ещё что-то сказать, но увидев мой взгляд мгновенно осёкся.

Андрей сидел в кафе напротив того места, где я пытался встретиться с агентом. Перед этим он получил от меня подробные инструкции и знал, что надо делать. Он видел всё с самого начала и до конца, и именно он оказался ключевой фигурой этой операции.

– Когда я увидел, что все актёры исчезли со сцены, то я, как ты меня учил, выждал ещё пять минут, вышел из кафе и подобрал микрочип.

– И как же агент его сбросил? – спросил я.

– Шутишь? – Сашка вылупил глаза. – Он его просто выплюнул изо рта вместе со жвачкой.

Он достал из кармана прозрачный полиэтиленовый пакетик и передал его мне. Я посмотрел на свет и увидел, что микрочип был весь измазан жевательной резинкой.

– Ты бы хоть его почистил, Сашок, – сказал я.

– Ещё чего? Хватит и того, что я тебе его предоставил в целости и сохранности. И за это надеюсь получить из твоих рук если не орден, то хотя бы какой-нибудь подарок, что ли.

– Получишь, не сомневайся, – ответил я и похлопал его по плечу. – Спасибо за службу!