Она не хотела умереть от пневмонии. И все же в глубине моих мыслей повисла свинцовая туча, злость из-за того, что она сделала со мной. Эта злость разрушила мою жизнь». Как и Синтия, я знаю, что моя мать не хотела оставлять меня. Знаю, что она очень сильно хотела видеть, как растут ее дети. Но она умерла, и я была вынуждена бороться с разрушительными последствиями ее смерти. Даже сейчас отсутствие мамы ощущается как огромная ужасная дыра. У меня больше нет дома, в который можно приехать на праздники. Нет человека, который утешил бы меня или рассказал, какой я была в детстве. У моих детей нет бабушки. Гнев и печаль, которые я когда-то чувствовала, увидев маму с дочкой в магазине или кафе, уступили место ненависти, которую я испытываю, видя на улице представительниц трех поколений – бабушку, маму и дочь, которые смеются над шуткой или просто решили прогуляться в очередной день совместной жизни.