Отзывы на книгу «Вогнем і мечем»

...litera scripta manet...

...золочёным тиснением проступают сквозь кожу переплёта заглавные словеса верительной грамоты Нобелевской премии. Ярче других: «выдающийся эпос». Перед вами – «Огнём и мечом» польского писателя Генрика Сенкевича. Внутри – один из самых драматических и, вместе с тем, завораживающих отрывков из летописи земель, ныне зовущихся Niepodległa Polska и незалежна Україна. Это при том, что даже в тот период, а освещается хронология восстания Богдана Хмельницкого 1648-54 годов, ничем уж совсем экстраординарным данные события не изобиловали. Всё было как всегда: в корчмах – наливали, крестьяне – пахали, бунтовщики – бунтовали, бедные – беднели, а богатые – богатели. Правители плели интриги, за которые их воинства, в перерывах между приступами мертвецкого пьянства и грабежа захваченных земель, сражались, побеждали, проигрывали и умирали. И разрешение любых неоднозначностей, допускающих изначальную двойственность трактования, происходило исключительно с применением мантры «казнить-линчевать». Так что романтизация и популяризация образов описываемой эпохи заслуга практически исключительно великолепного авторского таланта. Подобно латинской пословице из эпиграфа, написанное в книге теперь уже не вырубишь даже топором. Было так на самом деле, или нет, но для многих читателей казацкий бунт семнадцатого столетия останется в восприятии именно таким, каким его изобразил пан Сенкевич. Повествованием не то убедительным, не то убеждающим. А местами, и попросту – выдуманным. Но воспринимаемым, тем не менее, до странного правдоподобно. И даже доверительно. Вереницы букв которого, незаметно для читающего, сливаются в слова. Те, в свою очередь, сплетаются узором абзацев, из которых и сложено это, несмотря на впечатляющий объём, удивительно короткое и головокружительно увлекающее сказание о казаке и татарине, шляхтиче и русиче, Украйне и Речи Посполитой, Диком Поле и Сечи Запорожской. О том, как огнём и мечом, благородством и отвагой, подлостью и доблестью, смекалкой и хитростью, пирами и посольствами, ратными подвигами и злобными деяниями триста лет тому назад писалась история земли русской...

...и ведь историческая трилогия, первым томом которой и является «Огнём и мечом», в результате стала самым кассовым, да простят меня поклонники классической литературы за такое определение, творением знаменитого поляка. Общая сумма полученных за трёхкнижие гонораров, ещё при жизни автора перевалила за отметку в 70000 царских рублей. Что, в переводе на нынешние финансы, составляло бы где-то порядка двух с половиной миллионов (sic!) долларов США. Но Нобеля просто за такое даже в те времена не давали. Тут дело в другом. Время написания – 1884-ый. В 2014-ом сто тридцать годов уж книге будет, между прочим. Но вот ведь штука, столь почтенный, да что там – откровенно дремучий, возраст не ощущается совершенно. Архаизмом тут и не пахло. Роман задорен, кипуч и читается, как лучшие достижения современной литературы. Одновременно с тем, события книги разворачиваются с деланной неспешностью, неотвратимо, с неукротимым достоинством и тяжеловесным изяществом идеально вышколенной панцирной фаланги. Получаемый таким противоборственным разнообразием эффект, оказывает воздействие, если и не магическое, то уж сродни лёгкому гипнозу определённо. Конечно, по ходу чтения, может показаться, что пан Сенкевич изваял собственную версию «Трёх мушкетеров» Дюма. Но не стоит обманываться. Это исторический трактат. Практически – скрижаль. Волею случая проступивший на бумаге в виде удивительно поэтичной, беллетризированной приключенческой прозы. Ценность исторического труда, побуждающего отдельными местами к откровенному хихикающему веселью, невозможно определить в скупых рамках метрики «понравился-непонравился-безразлично». Даже современный читатель, одурманенный миазмами доподлинно вымышленных интриг и хитросплетений вестеросских королевств, и никогда не происходивших приключений славного малого Рейнмара, прозываемого Рейневаном, поневоле вынужден будет проникнуться необоримой мощью исполинской поступи описанных в романе событий. Ибо из них и им подобных и проистекает вся нынешняя фэнтезийная и альтернативно историческая проза. По крайней мере – лучшая её часть. А ведь это, как и упоминалось выше, всего лишь малая частица истории меньшей половины европейских земель. И рассказ ведётся всего-то о шести годах одного века. И, по раздумии, читатель вправе предположить, что не в тысячах лет придуманной хронологии многих миров, стало быть, книжная сила. А в Слове она. И в Образах, им порождаемых. Что в действительности, и не придумывая очередной трёхручный арбалет и ещё один элитный орден конных саблеметателей, можно владеть вниманием читающего безраздельно: от корки до корки, от предисловия до оглавления...

P.S. ...в постскриптуме – немного о героях книги. В отличие от четвёрки вымышленных приключенцев, каковые нарочито литературные, главные отрицательные персонажи – Богун и Хмельницкий – вышли из под пера Сенкевича доподлинными великими людьми своего времени. Благородными, безжалостными, изворотливыми, подлыми и достойными порицания и восхищения скопом. В общем, личностями предельно противоречивыми, но, безусловно, способными увековечить память о себе и собственных деяниях в умах будущих поколений...

P.P.S. ...на сладкое – приторная, концентрированного авторского мастерства, цитата:

Стычки под орудийным огнем уже начались. С флангового укрепления были видны и отдельные всадники, и целые группки, мерявшиеся друг с другом силами. Это татары сходились с сине-желтыми казаками Потоцких. Всадники наскакивали друг на друга, проворно разлетались в стороны, объезжали друг друга с боков, перестреливались из пистолетов и луков, метали копья и пытались заарканить один другого. Издали стычки эти казались скорее игрой, и только кони, там и сям бегавшие без всадников по лугу, были свидетельством тому, что игра велась не на жизнь, а на смерть.

Какая же раньше на меня тоска и скука находила, когда слышала фамилии Хмельницкого и Вишневецкого - вспоминались сразу неинтересные уроки истории Украины в школе, когда училка настолько “вдохновленно” рассказывала о событиях минувших дней, что сама за своим же рассказом и засыпала… И тут на тебе - благодаря Сенкевичу эти двое, да и многие другие исторические личности наконец ожили, обрели плоть и поскакали-понеслись творить дела и бороться за справедливость, так же как и стали объемными и более внятными события восстания Богдана Хмельницкого и его войной с Речью Посполитой.

Только вот разбираться насколько правду Сенкевич тут описал нет ни малейшего желания - все это настолько субъективно и, рассматривая некоторые события то в одном, то в другом свете, скрывая подлости одних, и акцентируя внимания на прелестях других, можно долго и нудно перетягивать одеяло. Да и исторической точности тут как раз меньше всего хочется - ведь не учебник по истории берешь читать, а захватывающий роман. И он именно таким и получился у Генрика - милый, героический, романтизированный и довольно таки сентиментальный роман о чести, отваге и доблести польского панства с неизбежной (и необходимой для поддержания интереса читателя и накала эмоций) любовью до гроба и преданностью стране и князю.

Помимо главных героев в книге, как бы мило пан Володыёвский не шевелил усиками, какие бы чудеса доброты и силы не проявлял Лонгин Подбипятка, я не смогла остаться равнодушной к пану Заглобе - трусливому старому пройдохе, который только то и умеет хорошо делать, что пить да болтать. Хотя от страха и боязни за свою шкуру, он таких геройств натворил за все повествование, что по его внешности и характеру сложно поверить, что он на такое способен. А как он ругался и огрызался - я практически все его перлы выписывала, настолько они хороши! Слуга Скетушского тоже особо полюбился - такой хитрюга и с подвешенным языком, который из любой неприятности выкрутится. И на фоне этих двух (ну ладно, ладно, трех - маленький Михалка прелесть та еще) сам пан Ян смотрится пресным и прилизанным - слишком разумным, слишком идеальным и степенным. Хотелось каких-то больше безумств от него увидеть. И единственное, что поддерживает к нему интерес - это его любовные переживания к прекрасной Елене.

К слову, “Огнем и мечом” мне многими мотивами и настроением напомнил “Крестоносцев” того же Сенкевича: обет одного из персонажей не жениться, пока не насобирает определенное количество голов врага, а так же любовь главного героя, когда ему с его суженной столько препятствий и неприятностей выпадает, что рано или поздно с ним же теряешь надежду, что они когда-либо уже будут вместе. А добавить ко всему этому восхищение и хвастовство силой и героизмом польских рыцарей - и всплыло чувство дежа вю. Но это книгу ни разу не портит - я готова Генрика читать и перечитывать вдоль и поперек и вряд ли он от этого станет хуже и менее интересным.

Вышла куча необоснованных (хотя почему же необоснованных - книга-то прелесть) восторгов и радости, но по-другому с Сенкевичем я не могу - настолько он мил и интересен. Ведь мало кто может похвастаться таким умением совместить юмор с серьезностью происходящих событий, не говоря уже о том, как захватывающее у него получается рассказывать про битвы, подробные описания которых занимают целые главы, но тем не менее ни капельки не утомляют. Подожду теперь, чтобы немного улеглись впечатления и побегу читать продолжение. Уж очень хочется снова встретиться с полюбившимися героями и послушать как они в очередной раз одолеют своих неприятелей.

Совсем неплохая книга. Если постараться избегать термина "хорошая".

Хорошесть книги состоит во многих достоинствах.
И историчность (с вполне понятными и объяснимыми включениями художественной придуманности некоторых героев и каких-то ситуаций).
И приключабельность на уровне: и сам ход исторических событий так и заставляет приключения впрыгивать в текст романа, и воля автора.
И даже актуальность романа, как ни странно, тоже тут как тут (с учётом современных реалий этого восточно-европейского региона).
И горячая и горячащая любовная линия — с трудностями и опасностями, с разлуками и стремлениями друг к другу, с обретениями и потерями.
И даже некоторая мушкетёристость тоже есть: боевых друзей-соратников тоже оказывается ровно четверо, и их неразлучимость и готовность быть вместе везде и всюду так и подталкивают читателя к именам прославленных героев Дюма.
И яркие и характерные герои, начиная от нашей четвёрки и переходя уже к другим, как совершенно историческим личностям, так и к придуманным авторам персонажам.
И красочные картины польско-украинских земель.
И жанрово-бытовые сценки жизни людей в этих местах и городах — что украинских, что польских (и вкрапления украинизмов, а также латинских выражений, распространённых в те времена и в тех местах).
И сочные и порой промораживающие душу описания боёв и штурмов, осад и сабельных стычек, и многочисленных сцен насилия одной стороны над другой и обратно.
В общем, скучать не приходится.

А избегать термина "хорошая" заставляет явная предвзятость и избирательность автора в своей симпатии к одной из противостоящих сторон. Всё, что делается панством и польским "рыцарством", шляхтичами — всё это подаётся явно с одобрением или, как минимум, с пониманием и сочувствием Генрика Сенкевича. И ровно такие же по жестокости и бессмысленности действия восставшего и бунтующего украинского казачества подаются автором только как чрезмерные и бесчеловечные жестокости и зверства. Одна сторона противостояние заранее назначена автором как неправая и преступная, а вторая явно обеляется и романтизируется, приукрашивается и как бы возвышается. И именно эта предвзятость Сенкевича и не даёт читателю возможность оценить роман очень высоко.

Хотя нужно отдать должное мастерству Сенкевича как литератора — он сумел-таки вызвать явную симпатию и сочувствие с некоторым своим героям. И уж конечно к влюблённой паре. И заразившись этим чисто человеческим сочувствием поневоле как бы становишься на сторону польских шляхтичей...

Ради справедливости нужно также признать, что есть-таки в романе строки упрёка и в адрес Речи Посполитой как государства, и в адрес польской знати — такие критические строки то и дело встречаются в тексте романа в тех местах, где анализируется общее актуальное социально-политическое положение в этом царстве-государстве в период его Смутного времени. Однако тут же вся вина и вся ответственность за смуту возлагается на казаков, на простой украинский народ и на Богдана Хмельницкого как главного смутьяна и зачинщика всех этих польских бед.

Трудно, не являясь специалистом-историком, пытаться самому раздавать сёстрам серьги, и потому при необходимости обратимся к учёным в этой области человековедения, а кому нужна настоящая критика романа Генрика Сенкевича, так за этим лучше к Болеславу Прусу. Нам же остаётся только воздать должное этому совсем неплохому историко-приключенческому роману. И решить, когда будут читаться вторая и третья часть трилогии...

В истории любой страны были лихие времена, когда гордые рыцари искали приключений, а находили их все подряд. Когда в диком поле резвились дикие души. Когда наступал пир для воронов. О таком кровавом периоде для Речи Посполитой написал свой роман Генрик Сенкевич. Писал как и подобает патриоту - ярко, страстно, сильно. И не всегда объективно, быть может. Что художественной составляющей совсем не ослабило.

Не знаю, как там, на языке оригинала, но в переводе словно летопись читалось! На память приходили для сравнения то "Слово о полку Игореве", то былинные похождения богатырей, то, внезапно, "Иван Васильевич меняет профессию". До "вельми понеже" и прочей лепоты дело не дошло, но соколиков с братушками для создания подходящей атмосферы хватало. Даже удалось пополнить свой лексикон. Например, очаровательнейшим "утрело". Вот честно, раньше это слово встречать не приходилось. Закос под старину, почти седую.

Сюжет романа далек от намерения долго раскачиваться и сразу предлагает возможность окунуться в гущу событий с головой. Заманивая хорошей дракой в чистом поле. Просто песня: "Там вдали за рекой..." Ясно, что происходит что-то в тех местах привычное, но в ночи не разобрать кто кого бьет, за что и с каким успехом. Когда кулаками махать закончат, разожгут огонь и в пляшущем пламени костра выступят на сцену основные действующие лица. Вот мы и на месте. Добро пожаловать в 1647 год. Представление начинается.

Темп сюжета степенный, неспешный. Персонажи в романе презанятные. Любо-дорого посмотреть! У молодцев - стать былинная, воля железная, нрав отчаянный. Красны девицы нежны, лукавы и разборчивы. Слуги хитры, находчивы и верны. Правители мудры и величественны аки скалы. Битвы - яростные, интриги - каверзные, страсти - нешуточные. Поступки неоднозначные. Вот так, бывало, приветишь человека в гостях, а он возьмет да и руки подопечной попросит, другому обещанной. Ну и что с ним делать? Особенно, если знатный шляхтич убеждает потенциальных родственников методом из старого советского фильма: " Девочка, что ты хочешь, что б тебе оторвали голову, или ехать на дачу? " Повезло, в общем, красавице с ухажерами. Тот, которому была обещана - тоже не прост. Дикий как степь одинокий волк. Хищник. Красивый, но опасный. Восхищаться таким лучше издали. Что весь роман Елена и пыталась сделать. С переменным успехом. Потому что своей добычи он просто так не отпустит.

Персонажи второго плана, может и не могут похвастаться такой же насыщенной личной жизнью как Ян, Богун и Елена, но интересны не менее. Лонгин Подбипента рыцарь печального образа соединивший в себе и комическое, и героическое. Угораздило доброго силача дать обет Пресвятой Богородице жить в целомудрии. Не может он жениться до тех пор, пока, по примеру своего предка Стовейки Подбипенты, не срубит своим двуручным мечом трех голов одним ударом. Скоро уже сорок пять лет стукнет, а он все еще усердно ищет случая исполнить обет. Не удалось пока. Не посчастливилось.

По две сразу бывало, а – три – никогда Ведь нельзя же было просить врагов, чтобы они сами становились по три в ряд.

Ну да отчаиваться рано, у Лонгина - целый роман, чтобы найти те самые головы и срубить. Его частые спутники, Володыевский и Заглоба, тоже хороши. Их приключения и повеселят, и опечалят. И увлекательности истории добавят. Не все же про ссору соседей рассказывать. Этак в долгую грусть-тоску впасть можно. Слишком много там крови, боли и страдания. Для всех сторон враждующих. Для всех, кто не смог удержаться на грани мира.

Добротный роман. В котором каждый персонаж проработан и интересен. Каждый получит свои пять минут славы. Следить за их приключениями довольно интересно. А больше всего порадовало, что историческая и любовная линии книги получились равноправными и одинаково увлекательными. Автор поработал на совесть, за что ему большое спасибо!

Хороша книга, что тут сказать!
Читаю и радуюсь, прониклась...ночь, степь, налетели лихие люди, свист разбойничий...чу...кто такие? За что? Не разобрать...и опять ржут кони, бряцает железо...и тут же свет костра, суровые лица чуть подсвечены, благородный воин, молод совсем - пан Скшетуский. Отбил, разговор повёл...нет в нем особой хитрости, благороден, взор прям и честен, не признал Богдана Хмельницкого отпустил с миром.
Или вот ...плеск волн, опять ночь, кипит схватка, падают люди и тёмной волной татарской захлестывает тебя и верных тебе людей, меркнет сознание , все....
И это сочным певучим языком, слегка сторомодным, но до чего же красивым. Настоящий исторический неторопливый роман о XVII веке .

И тут же , через пару страниц, наш молодой воин помогает двум женщинам , оказавшимся на дороге в тяжёлой ситуации - возок у них сломался. Взглянул он один-единственный раз в глаза девушки Елены и все...
азигунгарунге унгази гунга ааа. ....
Это , простите , из "Рабыни Изауры". И далее по тексту песни, то есть поскольку песни как таковой нет- текст имитация, набор букв- мы продолжаем читать совершенно другую книгу.
Он смотрит ей в глаза, она смотрит ему в глаза и краснеет...он опять смотрит и решает жениться. На них смотрят, как они " глаза в глаза" и масса препятствий. Её другому обещали, а он негодяй, убивец, супостат, "всех зарежу"! А перед ней, при случаи, на колени " люблю не могу" и пальцем не тронул...
Вот такая мелодрама! Закручинилась я.

И двор тоже такой же, чуть посуровее. Они как вернуться из похода, так сразу сплошной политес, и все как один влюблены...не в одну так в другую, но платонически. Или вот милота какая, пан Лонгин Подбипятка дал обет невинности, пока одним ударом меча не снесет аж три головы. От того видать сильно мается, все тренируется без устали, мечом неподъёмным махает и махает. Обет, что поделать. Читаю, нравиться...но уж приторно. Если бы не то как сочинено-прописано...

Хорошо что опять дело подвернулось, на Сечь ехать послом, абсолютно смертельное задание! И опять вжик-вжик, хрясь, бултых. Опять слышу я визг пуль, да крики умирающих. Хорошо! Кровожадная я что ли? Вот про битвы читала бы и читала. Или как судилище устроили , как били Татарчука и Барабаша, терзали плоть их ещё живую, как тела на куски рвали, как силу свою показал Хмельницкий и благородство, как за голову хвастался, понимая , что творит, а пути назад нет. Как Тугай-бей выпрыгивал...

А мелодрамы все больше, и уже пропала девица, нет жизни нашему Скшетускому, иль погибнуть, иль в монастырь... Ну и всяческие рыдания, да искания, да спасения, и все очень благородно...лыцари, что с них возьмешь. Володыевский-первый фехтовальщик; Редзян - лукавый слуга, не упускающий собственной выгоды; Заглоба, задуманный пропойцей и ставший благородным рыцарем - славные воины и интриганы немного, и вообще такие вот "мушкетеры" - не могу удержаться от затасканного сравнения. Без них и роман был бы не тем...и битвы, и любовь.
P.S.А избытком эмоций прикрыто моё позорное незнание истории этого периода. Стыдно, очень стыдно.