Глава 1

Капли дождя били в стёкла автобуса и быстро слетали, уносимые ветром. Серое октябрьское небо намекало, что солнечных лучей жители Англии дождутся не слишком скоро. В марте. А пока можно переходить на витамин D в капсулах и растворах.

Автобус «Бристоль-Кливдон» монотонно гудел, вгоняя в лёгкую дрёму. Этот звук был слышен даже через наушники, он вмешивался в медленную песню, создавая характерный фон. Элизабет прислонилась лбом к стеклу и вздохнула. Как ни странно, она всегда любила автобусы и поезда. Особенно, если предстояла долгая поездка. В это время можно заткнуть уши и поспать. Редкий приятный момент. Лиззи катастрофически не хватало сна, поэтому поездок на дальние расстояния она ждала с предвкушением. Даже если «дальними» считались каких-то пятнадцать миль.

Белая разметка на асфальте сливалась в одну линию. От этого мельтешения веки отяжелели и медленно опустились. Сквозь гитарный перебор раздался резкий хлопок. Лиз мгновенно распахнула глаза, сердце пропустило удар и провалилось в желудок. Автобус тут же мотнуло в сторону, прозвучал скрежет тормозов, Элизабет впечаталась лицом в стекло, и её сразу же отбросило на спинку сиденья. И всё стихло.

Что за чёрт?

Выдернув из ушей наушники, Лиз потёрла правый висок и скулу. Если останется синяк, придётся долго объясняться с родителями. Осторожно, как сурикат, она выглянула из-за спинки противоположного кресла и посмотрела по сторонам.

– Все живы? – прозвучал взволнованный голос водителя.

Он настороженно осматривал салон, в ответ по автобусу прокатился недовольный ропот.

– Какого хрена? – выкрикнул белобрысый толстяк, сидящий по левую сторону прохода. Его живот, похоже, не позволил ему как следует прочувствовать шторм.

– Кажется, колесо лопнуло, – прозвучал ещё один голос.

– Давайте не будем паниковать!

– А кто паникует?

– Тихо! – перекричал всех водитель. – Сохраняйте спокойствие, я сейчас приду.

Он открыл дверь и вышел в дождь. Лиззи тяжело вздохнула, закрыла глаза, упала назад на мягкую обивку. Просто прекрасная кульминация этого чёртового дня! Может, дальше неприятности пойдут на спад? Сначала Лиз проспала, опоздала на встречу с заказчиками, долго извинялась и пришлось пообещать бешеную скидку на услуги. Заказчики не уложились по времени, и Элизабет опоздала на предыдущий автобус. Проезжающая мимо машина обрызгала ей ноги до колен. И как пик счастья – следующий по времени автобус, в который Лиззи запрыгнула почти на ходу, сломался посреди трассы М5. А с неба льётся вода. Ну не прелесть?

Водитель вернулся в автобус спустя минуту, с его темных с проседью волос стекали ручейки.

– Лопнуло, – подтвердил он непонятно кому. – Я позвонил на станцию, но неизвестно, когда приедет другой автобус. Все заняты.

И снова недовольный ропот прокатился над спинками кресел.

– И что нам делать?

– Я опаздываю, у меня дантист в три!

– Полечишь зубы в другой раз, Фанни.

– Но я с трудом записалась!

– Пожалуйста, перестаньте, – попытался вмешаться водитель. – Нам еще повезло. Лопнуло заднее. Если бы переднее, мы бы уже сделали сальто.

Гул и ропот стихли. Очевидно, все пассажиры представили сальто. По крайней мере, Элизабет представила. В красках. И тут же вздрогнула.

– Так что, дамочка, сядьте и ждите, – поставил точку водитель и царственно опустился на своё место.

Первая волна шока прошла очень быстро, и снова полетели ропот, шепотки, тихое возмущение. Невозможно ожидать, что люди и правда оценят счастье жизни. Никто не видел ничего радостного в том, что лопнуло заднее колесо. Всех захлестнул факт простоя на дороге в промозглый осенний день. Элизабет тоже недолго просидела с чувством облегчения. Её в очередной раз за сегодня накрыло чувство безысходности.

Она непростительно опоздала. И опоздает еще непростительнее, если будет сидеть и ждать помощи. У Марго день рождения, мама просила приехать пораньше, но, как обычно, всё шло не так. Вряд ли оправдания в виде лопнувшего колеса будет достаточно.

Лиззи снова тяжело вздохнула. Она вынула из объёмного рюкзака резинку для волос, собрала розовые пряди и связала в короткий хвост. Набросила на голову капюшон чёрной парки и встала со своего места. Продвигаясь по проходу к выходу, Лиз с тоской смотрела на свои мокрые до колена ноги.

Что ж. Пора, очевидно, соблюсти равновесие – намокнуть полностью.

– Ты куда? – хмуро спросил водитель, когда Элизабет оказалась возле двери.

– Откройте, я пойду пешком, – пробурчала она в ответ.

– Десять миль?

– Угу.

Брови водителя переместились на лоб.

– В дождь?

– Угу.

– Ты ненормальная?

Лиззи закатила глаза. Какое ему дело?

– Что-то вроде того.

Аргумент оказался неоспоримым. Мужчина сощурился, впился в Элизабет долгим изучающим взглядом, внимательно осмотрел капюшон, вроде как непромокаемую парку, джинсы, тёмные от воды ниже колен, и рифлёные ботинки с множеством заклёпок, замков и цепей. Лиз было всё равно, что он подумает. Она молча ждала, когда он нажмёт на кнопку и впустит в салон холодный воздух. Примерно через полминуты водитель так и поступил. Глядя Лиззи в лицо, он потянулся к панели и открыл дверь.

– Спасибо, – пробормотала Лиз, развернулась и соскочила со ступенек.

Прежде, чем дверь снова закрылась, в спину полетело замечательное: «Маленькая дурочка».

– Не такая уж и маленькая, – прошептала Лиззи теперь уже сама себе.

Она поправила на плечах массивный рюкзак, спрятала руки в глубокие карманы куртки и побрела в сторону Кливдона.

Парка оказалась непромокаемой до определенного момента. Примерно через милю сырость проникла под ткань, к толстому тёплому джемперу. Элизабет быстро шла вперед, выпростав в сторону руку с поднятым вверх большим пальцем, но за милю пути никто так и не остановился. Что за люди? Неужели не жалко одинокую бредущую фигурку с рюкзаком наперевес?

Дождь не усилился, и это хорошо. Если бы он перерос в ливень, ситуация выглядела бы куда плачевнее. Хотя и так весёлого мало. Лиз проклинала этот день. Почему её сестра вздумала родиться именно сегодня? Почему именно сегодня будильник не сработал, а заказчики оказалась очень разговорчивыми? Нельзя было выбрать хотя бы день без дождя?

Рука устала и начинала ныть от постоянного нахождения на весу. Волосы под капюшоном растрепались. Элизабет остановилась, резко опустила руку вниз, потрясла, и та от сброшенного напряжения начала мелко дрожать. Стянув с головы капюшон, Лиззи сняла резинку, тряхнула головой, стала снова собирать розовые волосы. Мама будет не в восторге. Легко представить, что она скажет про эту прихоть.

«Лиззи, милая, разве помощники юристов могут красить волосы в такой цвет? А что за ботинки? Разве у тебя на работе нет дресс-кода?»

Дресс-код был.

И бледно-розовые волосы – не то, что хотят видеть в юридической фирме. Но мама об этом не узнает.

На горизонте показалось тёмное пятно. Машина. Элизабет в очередной раз подскочила к краю проезжей части и выбросила руку с поднятым большим пальцем. На самом деле она уже не слишком рассчитывала на успех. Машин почему-то было немного, все куда-то спешили, на одинокого путешественника никто не обращал внимания. Чёрная «тойота»-пикап не стала исключением. Автомобиль промчался мимо, брызнув грязным фонтаном из-под колёс.

Ну конечно.

– Твою мать…

Лиз опустила руку, спрятала её в карман и развернулась на пятках, чтобы продолжить движение. И осталась стоять на месте, не веря своим глазам. Чёрный пикап прижался к обочине и медленно сдавал назад. Да не может быть! Схватившись за лямки рюкзака, Элизабет сорвалась с места и побежала навстречу пятящейся «тойоте».

Оказавшись рядом с пассажирской дверью, Лиз припала к опустившемуся стеклу и всунула голову в салон.

– Куда идёшь? – вырвался ей навстречу густой баритон.

Элизабет моргнула, привыкая к полумраку, и тут же отпрянула от двери. На неё с любопытством смотрели синие глаза. Под густыми медными бровями. На суровом лице, половина которого пряталась в короткой медной бороде. Ниже бороды виднелось массивное тело в чёрной куртке с капюшоном, отороченным искусственным мехом. Выше бороды – серая шапка крупной вязки.

Канадский лесоруб.

Из всех людей остановиться решил угрожающе большой, бородатый парень, напоминающий канадского лесоруба. Элизабет украдкой осмотрела салон. Взгляд поймал валяющиеся на сиденье жестяные банки, смятые салфетки на передней панели, а под зеркалом – жёлтый освежитель воздуха. В форме таблички, какие вешают на дверные ручки в отелях. Надпись на нём сообщала: «Секс на борту».

Лиз нервно сглотнула.

– Э-э, – протянула она, переведя взгляд на синие глаза, которые всё еще с любопытством её рассматривали. – Никуда. Я, наверное, пойду дальше.

«Лесоруб» звучно хохотнул и развернулся на сиденье, являя взору размах плеч примерно в три фута.

– Расслабься, – весело бросил парень. – Можешь сфотографировать номера и отправить подружке. Я подожду.

Он еще и прикалывается? Отличная ситуация, просто отличная. Но в этой шутке есть доля здравого смысла. Лиззи безнадёжно посмотрела по сторонам: несколько машин проехали мимо, и трасса снова опустела. Ждать следующего альтруиста можно до старости. Бросив еще один настороженный взгляд на рыжую бороду, Лиз обошла машину и встала возле капота. Достав мобильник озябшими руками, она быстро навела камеру на номерной знак, сфотографировала, отправила фото единственной подружке в Кливдоне.

14:02. Лиз: «Если меня убили, виноват владелец пикапа (фото).»

Буквально через пять секунд пришёл ответ:

14:03. Пэт: «Как скажешь.»

Лиззи мимолётно ухмыльнулась, спрятала телефон и двинулась к пассажирской двери. Открыв её, снова неуверенно застыла на месте.

– Чёрт, – ругнулся парень.

Он наклонился в сторону, одним махом сбросил с кресла на пол жестяные банки и снова сел ровно, ужасно довольный собой.

– Так куда едем? – повторил он.

В этот момент Лиззи заметила в уголке его нижней губы тонкое колечко пирсинга. Класс. Боже, помоги! Вся надежда на Пэт. Если что-то случится – никто не спасёт, но Пэт будет знать номера машины, и кого нужно обвинять в пропаже невинной жертвы.

– Кливдон, – мрачно сообщила Элизабет, подняв ногу в мокрых джинсах и поставив её на коврик, среди коробок от фастфуда и банок из-под газировки.

– Какое совпадение, – прогудел парень.

Лиз хлопнула дверью, и рыжий «лесоруб» резко дал по газам, даже не потрудившись включить поворот.

Щетки смахивали дождевые капли с лобового стекла «тойоты». Трасса М5 тянулась бесконечным серым полотном. По радио «Металлика» вещала, что «остальное неважно», и от этого бормотания клонило в сон. Роберт вынул из подставки картонный стакан, сделал маленький глоток кофе, поставил стакан назад и поёрзал серой шапкой-бини по лбу. Он несколько раз нажал на кнопку, переключая радиостанции, но ничего лучше не нашёл, поэтому вернулся к «Металлике». К счастью, баллада перешла от «усыпляющей» части к гитарному запилу.

Мама снова попросила приехать. Она делала это почти каждые выходные. Робби был не против. После того, как отец нашёл «свою истинную любовь» и ушёл к ней, матушка стала особо чувствительной и ранимой. И беспомощной. В доме постоянно что-то ломалось, картины падали со стен, краны начинали брызгаться водой, и Роберт был первым, чей номер набирала мама. Про ремонтные службы она даже не думала. А Робби и не намекал. Он подозревал, что матери просто скучно одной, и не пытался ей противостоять. Ей и так досталось из-за развода.

Кофе, купленный на заправке, уже остыл. Девушка слева от Роба молчала, вжавшись в кресло и обняв массивный чёрный рюкзак. Смотрела она исключительно вперед. В сторону Роберта не проскочил ни один косой взгляд. Пепельно-розовая прядь выбилась из неряшливого хвоста, но девушка не убрала её с лица, продолжая сидеть, как каменная. Неужели он наводит такой ужас?

– Я не собираюсь тебя насиловать, – сообщил Роб, когда песня закончилась и наступила секунда тишины.

Девушка заметно вздрогнула, но голову не повернула.

– Спасибо, – пробормотала она после паузы.

«Спасибо». Интересный ответ. Роберта так и подмывало ответить: «Обращайся», но он тактично промолчал. Хмыкнув, он снова приложил ладонь к шапке и поёрзал ею по лбу, сдвинув до линии роста волос. Интересная девица, забавная, а рюкзак занимает треть её самой. Собак, котов и морских свинок Робу приходилось спасать постоянно, но до людей дело не доходило. Хотя нет, был один случай, когда пришлось вытянуть бывшую одноклассницу из пьяной компании, но это не считается.

– В рюкзаке ты прячешь головы врагов? – спросил Роб, глядя на дорогу.

Девчонка еще крепче сжала свою массивную ношу.

– Я фотограф. Мне нужно носить оборудование.

На фотографа она похожа. Такая, какой сразу представляешь себе типичную творческую личность.

– М-м, – понятливо протянул Роберт. – А как оказалась на дороге?

Девушка поёжилась, обняла себя за плечи. Он уловил её движение. Как до него раньше не дошло, что она промокла насквозь и замерзает? Роб потянулся вперед и увеличил обогрев салона.

– У автобуса лопнула шина, – тихо сказала девушка, наконец, бросив на Роберта взгляд исподлобья. – Я не стала ждать следующего.

– Тот, что стоит на обочине недалеко от Портбери? – вскинул брови он.

Она робко вытянула руки к вентилятору, выпускающему тёплый воздух, и повертела перед ним ладонями.

– Очевидно, он всё еще там.

– Ага.

И снова молчание. Робби постучал пальцами по рулю, снова взял кофейный стаканчик, сделал глоток и вернул на место. В динамиках мужской голос бойко выгонял девушку «из головы и из постели». Хоть что-то бодрое. Эта дурацкая погода кого угодно вгонит в тоску.

– Ты правда отправила фотографию номеров подружке? – вдруг спросил Роб.

Зря. Девушка с пепельно-розовыми волосами уже начала расслабляться, но в этот момент снова застыла камнем, повернув голову и вытаращившись на Роберта.

– Отправила, – обронила она вдруг охрипшим голосом, бросая быстрый взгляд на болтающийся под зеркалом освежитель воздуха.