Helen Dickson

From governess to society bride

From Governess to Society Bride Copyright © 2008 by Helen Dickson

«Любовь без правил» © «Центрполиграф», 2018

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2018

© Художественное оформление, «Центрполиграф», 2018

Глава 1

1820

Молодая женщина замедлила шаг. В этот ранний час Лондон еще мирно спал. В огромном парке, окутанном плотной завесой тумана, которым славится этот город, царила тишина. Казалось, она одна в целом мире. Это было ее любимое время.

Внезапно до нее донесся цокот копыт. Она не сразу поняла, откуда раздается звук, и обернулась как раз в тот момент, когда почти перед ней возникла огромная вороная лошадь.

Женщина громко вскрикнула от ужаса, метнулась в сторону, споткнулась и упала на траву. Всадник натянул поводья, и взмыленный конь взвился на дыбы, блеснув серебряными подковами. Под гладкой блестящей кожей великолепного скакуна перекатывались мощные мускулы, раздутые ноздри и сверкающие глаза делали его похожим на обезумевшего от ярости дракона.

Женщина не на шутку испугалась, увидев, как всадник, словно темный призрак в развевающемся плаще, спрыгнул с коня одним уверенным и ловким движением. Она с трудом поднялась и, оправив юбку, сердито уставилась на незнакомца, сердце у нее в груди билось как сумасшедшее.

– Проклятая идиотка! – воскликнул он. – Какого черта вас понесло на дорогу? Я ведь мог вас убить.

– Прошу прощения! – огрызнулась она и поправила шляпку, которая сбилась набок.

Перед ней стоял очень высокий, красивый, черноволосый мужчина. Вот только губы его были сурово сжаты, а взгляд светлых глаз не сулил ничего доброго.

– Окажись вы чуть ближе, я растоптал бы вас. Неужели в вашей безмозглой голове нет ни капли здравого смысла?

– Послушайте, да как вы смеете? – Охваченная гневом, она почувствовала, как ее лицо заливает краска. – И будьте так добры, перестаньте размахивать хлыстом с таким видом, словно собираетесь пустить его в ход.

Незнакомец опустил свое грозное оружие, не отводя от собеседницы взгляда.

– А мне бы очень этого хотелось. Разве вы не знаете, что нельзя гулять по мостовой? Она предназначена для лошадей и экипажей, а не для леди.

Она воинственно вскинула голову:

– Я не предполагала, что найдется глупец, который станет разъезжать по улицам в таком густом тумане. Я шла по мостовой, потому что боялась заблудиться.

– Это очень опасно. – Незнакомец помолчал и вдруг с легким беспокойством взглянул на нее: – Вы не ушиблись?

Она сердито уставилась на него:

– Нет, слава богу. Вы должны быть внимательнее и осторожнее. Но возможно, у вас своенравный конь, которого вы не смогли научить подчиняться вашей воле.

– Уверяю вас, конь прекрасно обучен.

Он внимательно взглянул на незнакомку и наконец осознал, что перед ним чрезвычайно привлекательная молодая женщина, чье поведение свидетельствовало об отваге и достойном воспитании. Но даже если бы она не отпрыгнула в сторону, такой опытный наездник, как он, не сбил бы ее.

Незнакомец лениво улыбнулся:

– Какая вы злюка. Вы действительно споткнулись, а не упали в обморок от испуга?

Гневная краска залила лицо молодой женщины, и в ее синих глазах вспыхнул огонь.

– Какой же вы самодовольный, бесцеремонный грубиян. Вы слишком высокомерны, если вообразили, что я могла бы упасть в обморок при виде вас. К счастью, я не настолько слаба. Удачного дня, сэр.

Но он не собирался так легко с ней расстаться и коснулся ее руки, чтобы удержать:

– Позвольте мне хотя бы проводить вас до дому.

Она окинула его ледяным взглядом и отдернула руку:

– Не прикасайтесь ко мне. Я вполне могу сама дойти до дому. – Женщина гневно взглянула на черного жеребца, который нетерпеливо фыркал и гарцевал на месте. Его неуемный темперамент вполне соответствовал поведению хозяина.

– А вы не боитесь? На вас могут напасть разбойники. С молодой женщиной, гуляющей в одиночестве в такой час, может случиться все что угодно.

– Это уже произошло, и меня не покидает ощущение, что разбойники представляют для меня меньшую опасность, чем вы. И, возможно, они галантнее вас. – Отвернувшись от него, она высоко вскинула голову и зашагала прочь.

Он вздохнул и покачал головой:

– Какая неблагодарность.

– Неблагодарность? – потрясенно выдохнула она, обернувшись. – Вы называете меня неблагодарной после того, как едва не убили на мостовой?!

Его глаза весело заблестели.

– Думайте как хотите. – Надвинув котелок на лоб, он прыгнул в седло. – Удачного дня.

Пришпорив жеребца, повеса поскакал прочь, причем она услышала, что он смеется! Это очень рассердило ее, она даже топнула ножкой. Ей еще не доводилось встречать человека, вызывавшего у нее столь сильное раздражение.

Это был восхитительный весенний день. Яркий диск солнца лениво выплыл из молочно-белого тумана. Ясени и платаны, вишни и сирень стояли в цвету, нежные чашечки нарциссов и гроздья примул украшали клумбы и тротуары. Воздух наполняла свежесть, с реки за Гайд-парком долетал легкий ветерок. В парке царила тишина, и лишь высоко в небе пел свою песню жаворонок. Только двое прохожих вышли на раннюю прогулку, в том числе и молодая женщина с двумя маленькими девочками.

Сидя на скамейке и наблюдая, как ее пятилетняя дочь Эстель беззаботно резвится среди цветов в компании щенка лабрадора по кличке Джаспер, которого недавно приобрела ее подруга Бет, Ева подавленно вздохнула. Почему собственная жизнь кажется ей такой пустой? Она здорова и обрела настоящую подругу в лице Бет Сигрув. Она хороша собой, и благодаря ее любимому, ныне покойному отцу у нее столько денег, что она не представляла, что с ними делать. Она неглупа и может похвастать разносторонними интересами. И у нее есть Эстель, в которой она души не чает. Со стороны казалось, что у нее есть все для того, чтобы чувствовать себя счастливой. Но нет, ей недоставало чего-то большего, чего-то, что потребовало бы от нее много времени и сил.

Сегодня вечером у леди Эллесмер на Керзон-стрит соберется избранный круг людей, хорошо знающих друг друга. Именно такие вечера и любила Ева, предпочитая их роскошным светским раутам, она испытывала искреннее удовольствие, посещая их в компании Бет и ее мужа. В общем все хорошо, но Ева понимала, что должна зарабатывать на жизнь, пока не получит наследство отца и сможет приобрести собственное жилье.

Обернувшись, она взглянула на молодую, лет восемнадцати, женщину с детьми. Она была хорошо одета, однако костюм серого цвета и отсутствие украшений делали ее похожей на няню. Бледность ее лица подчеркивали темные круги под глазами, она выглядела очень утомленной. Женщина сидела на скамейке, склонив голову на грудь. Ее плечи едва заметно дрожали. Ева поняла, что женщина тихо плачет.

Две ее маленькие подопечные стояли рядом и не сводили с нее глаз, они были явно напуганы. Наконец младшая девочка расплакалась, прижавшись к сестре.

– Не плачь, Сара, – сказала старшая девочка женщине на скамейке. – Все будет хорошо.

Подняв голову, женщина улыбнулась ребенку, но ее плечи по-прежнему были уныло опущены.

Ева встала и, достав из кармана платок, направилась к огорченной троице.

– Могу я вам помочь? – спросила она, обращаясь к молодой женщине, и, наклонившись, улыбнулась плачущей девочке: – Дай-ка я вытру тебе слезы. – Ева ласково вытерла лицо малышки, серьезно смотревшей на нее большими синими глазами. – Как вас зовут?

– Я – Софи, – вежливо ответила старшая девочка, – а это моя сестра Эбигейл. Ей почти четыре, а мне пять лет.

– Неужели? Что ж, я очень рада познакомиться с вами, – сказала Ева, отметив, как хороши эти маленькие девочки с аккуратными личиками и блестящими каштановыми локонами. Сестрички были одеты в одинаковые голубые платьица. Взглянув туда, где играла Эстель, Ева помахала ей рукой: – Эстель, пока я поговорю с… – Она вопросительно взглянула на молодую женщину.

– Сара, Сара Лэйси, – тихо ответила та.

– Пока я поговорю с мисс Лэйси, почему бы тебе не пригласить Софи и Эбигейл поиграть с Джаспером. Хотите? – спросила она девочек.

Они кивнули, вопросительно глядя на Сару.

– Все в порядке, девочки. Вы можете пойти и поиграть. Я увижу вас отсюда.

Эстель, привыкшая к играм с непоседливыми сыновьями Бет, протянула руку Эбигейл, и девочки побежали по траве за Джаспером.

Улыбнувшись, Ева уселась на скамейку рядом с молодой женщиной. Бедняжке было явно не по себе.

– Надеюсь, вы не возражаете, чтобы ваши девочки поиграли с моей дочерью. Щенок не причинит им вреда. Кстати, меня зовут Ева Броди.

Молодая женщина покачала головой:

– Нет, я не возражаю. Я их няня. Им полезно общаться с другими детьми. К сожалению, это бывает так редко. Бедняжки. – Опустив голову, она с трудом подавила рыдание. – Простите.

– Ничего страшного, Сара, – ответила Ева и придвинулась ближе. – Вы больны?

– Просто немного болит голова, только и всего, – смущенно ответила девушка. – Со мной все будет хорошо. Мне уже гораздо лучше.

– Тогда почему вы плачете? Вы выглядите очень расстроенной.

– По правде говоря, миссис, в последнее время я сама не своя. Не знаю, что делать. Правда не знаю.

– Почему?

– Марк, мой жених, служит главным конюхом в большом доме в Суррее. Он сделал мне предложение, но это означает, что я должна уйти с работы и оставить девочек.

– И что в этом ужасного? Ведь о них может позаботиться кто-нибудь еще, например их мать?

– У них нет матери. Мой хозяин, лорд Стейнтон, отец девочек, собирается продавать дом, поэтому я и увела девочек так рано, чтобы избавить их от беспокойства. По всему дому снуют рабочие, и его светлость сейчас не в лучшем настроении. Все слуги, кроме меня и экономки, уволены, и очень скоро мы должны будем переехать в загородное поместье лорда Стейнтона в Оксфордшире. Я еще ничего не говорила Марку и ужасно боюсь. Мне кажется, он не поймет моей привязанности к девочкам.

– Если эта работа так для вас важна, почему жених не может поехать с вами?

– Лорд Стейнтон не может позволить себе других работников. Его дела идут из рук вон плохо, поэтому ему и приходится продавать дом в Лондоне.

– Даже если так, его проблемы вас не касаются, Сара. Лорд Стейнтон должен найти другую няню для девочек. Это не так уж и сложно. Не сомневаюсь, что на свете полно молодых леди с отличными рекомендациями, которые с радостью ухватятся за такой шанс.

– Я знаю, но детям уже пришлось пережить столько страданий за свою короткую жизнь, что у меня сердце разрывается при мысли, что придется оставить их. Я забочусь о них с тех пор, как Эбигейл исполнился год. Мне больно расставаться с ними. Это разобьет им сердце, и мне тоже, но я понимаю, что должна так поступить.

– Ваша забота достойна похвалы, Сара, но вы должны подумать о себе.

С лужайки до них долетел смех Эстель. Ева взглянула в ту сторону и увидела, как ее дочь возится в траве с Джаспером, который лижет ей лицо, а Софи и Эбигейл стоят в сторонке, не решаясь присоединиться к игре, но на их лицах светятся радостные улыбки. Она снова с беспокойством взглянула на молодую женщину.

– Вы выглядите измученной. Вам стоит пойти домой и прилечь, – заметила Ева.

Сара покачала головой:

– Это невозможно, хотя мне действительно пора возвращаться назад. – Она встала и, внезапно покачнувшись, прижала ладонь ко лбу, а другой рукой ухватилась за спинку скамьи. – У меня кружится голова.

Ева встала и взяла ее под руку:

– Пойдемте, я вас провожу. Я не могу отпустить вас одну.

– О нет. Вы очень добры, но я и так уже отняла у вас много времени.

– Я настаиваю. Кроме того, мне все равно нечем заняться. Где вы живете?

– Недалеко отсюда, прямо за парком, на Аппер-Брук-стрит.

– Это рядом с Беркли-стрит, где я живу. Пойдемте, дети, – позвала Ева. – Эстель, ты понесешь Джаспера. – Она улыбнулась, глядя, как дочь наклонилась и подхватила на руки Джаспера.

В особняке Стейнтонов полным ходом шла подготовка к переезду. Повсюду сновали рабочие, часть мебели в доме была накрыта чехлами от пыли, другую часть загружали в фургоны, стоявшие на улице. Держа за руки детей, Ева и Сара вошли в дом. Вид и внутреннее убранство особняка поразили Еву. Интерьер был выполнен в бело-золотых тонах, и она ясно представила, как элегантно здесь все выглядело до того, как начался весь этот хаос с переездом.

Ева уже собиралась попрощаться с Сарой и девочками, но неожиданно Джаспер вырвался из рук Эстель, плюхнулся на пол и, звонко лая, ринулся к широкой лестнице, расположенной в центре просторного вестибюля.

– Не беспокойтесь! – воскликнула Сара. – Я принесу его.

Девочки расселись на ступеньках лестницы, с интересом разглядывая рабочих. Ева посторонилась, пропуская двух мужчин, выносящих из дома зеленый диван с золотыми полосками, и резко обернулась, услышав громкий голос:

– Эй, вы, черт вас дери, осторожнее! Этот портрет стоит целое состояние. Испортите, и никто его не купит.

Ева торопливо направилась к мужчине – темной и грозной фигуре без пиджака. Серые брюки подчеркивали его мускулистые ноги и бедра, а белая рубашка была небрежно расстегнута, обнажая загорелую грудь. Черные как смоль волосы блестели, словно шкура пантеры. На лице Евы застыла маска негодования.

– Как вы можете сквернословить при детях? – строго спросила она и заметила, как напряглись его плечи при звуке ее голоса, а когда он обернулся, она догадалась, что ему стоит усилий сдерживать ярость. Он смотрел на нее с таким видом, словно она сошла с ума, осмелившись вторгнуться в его владения.

Ева узнала мужчину: это его жеребец едва не сбил ее на мостовой днем раньше.

– В своем доме я буду вести себя как пожелаю… – Внезапно он потрясенно умолк. – Господи, так это вы…

– К несчастью, это так. А вам обязательно кричать? Я хорошо слышу, а вы только пугаете детей.

– Детей? Не смешите меня. Я же их отец.

– Тем более должны держать себя в руках, – возмутилась Ева.

Лорд Стейнтон мрачно взглянул на перепуганных слуг, которые побросали свои дела и замерли, удивленно наблюдая за происходящим.

– Кто, черт подери, позволил этой взбалмошной леди прийти сюда, не спросив моего разрешения?

– Я не взбалмошная леди, и я уже предупредила вас, что не глухая, поэтому, будьте добры, не кричите. – Резко обернувшись, она направилась к лестнице, чтобы забрать Эстель.

– И что это значит? – прогремел он, направившись следом за ней, и застыл на месте, заметив трех испуганных девочек вместо двух. Уперев руки в бока, он перевел гневный взгляд с незнакомого ребенка на взбешенную молодую женщину. – Мисс Лэйси! – завопил он. Ответа не последовало, он тихо выругался и снова грозно уставился на Еву. – Откуда здесь взялась эта девочка? – указал он длинным пальцем на перепуганного ребенка. – И что, черт возьми, она делает в моем доме?

Ева быстро взглянула на девочек и с беспокойством подумала о Саре. В конце концов, именно из-за нее она явилась в это ужасное логово льва.

– Это моя дочь.

– Тогда не соизволите ли вы убраться вместе с ней из моего дома? Как вы видите…

– Вы переезжаете, – продолжила за него Ева.

– Вы всегда так решительны в своих поступках, миссис…

– Миссис Броди, и да, я всегда так поступаю, – ответила Ева, холодно сверкнув на него глазами.

Он спокойно рассматривал ее так, словно не мог понять, каким образом эта самоуверенная леди появилась в его доме. Он уже заметил ее легкий американский акцент и обратил внимание на то, что у нее шотландская фамилия.

В свои тридцать два года лорд Стейнтон был очень красив. Его покрытое бронзовым загаром лицо поражало грубой силой, запечатленной в прямой линии носа и густых бровях, четко очерченных, чувственных губах и в выступающем крупном подбородке. Он мрачно смотрел на молодую женщину, стоявшую перед ним. Все его лицо выражало неодобрение.

– Вы этого не одобряете, лорд Стейнтон, я ведь не ошиблась?

– Вы совершенно правы, миссис Броди.

– Вы самый высокомерный, злой и бесчувственный человек, которого я когда-либо встречала, – холодно констатировала Ева.

– Смею вас заверить, что я именно такой. Эти качества перешли мне по наследству вместе с титулом.

– В таком случае я надеюсь, что вы последний титулованный джентльмен, которого мне довелось встретить. Вчера я искренне понадеялась, что никогда больше не увижу вас. Такое открытое и бурное проявление злости считается признаком плохого воспитания в тех местах, откуда я приехала.

– Однако! Вы действительно самая невыносимая женщина из тех, кого я встречал. И как вы смеете являться в мой дом и говорить мне все это. Вы ведь ничего обо мне не знаете.

– О, я смею говорить все, что думаю о мужчине, который до полусмерти пугает своих детей и слуг. Несчастные ходят перед ним на цыпочках, странно, что они еще не разбежались. Мир вокруг содрогается от напряжения, которое источаете вы, лорд Стейнтон. Прошу вас, возьмите себя в руки. Не хочу видеть, как вы взорветесь.

– Поверьте мне, миссис Броди, вам лучше не видеть, как я взрываюсь. У меня вспыльчивый нрав, признаю, я могу быть страшен в гневе. А своих детей я воспитываю один и не привык выслушивать чьи-то замечания.