Не бывает одиноких героев; великими деяниями всегда движет энтузиазм многих людей.
Тема эпидемий, вакцинации, антипрививочников близка сегодняшнему миру, пережившему пандемию Ковида. В целом, куда ближе, чем была бы нам с вами образца 2018 года. Самоизоляцию, работу на удаленке, страх заразиться, сметаемые с магазинных полок имбирь и лимоны, советы диванных эпидемиологов - помнят все. Выработка коллективного иммунитета обошлась нам сравнительно малой кровью. Переболели тогда многие, кто-то перенес тяжелее, кто-то легче, и да, люди умирали, но все наши воспоминания даже приблизительного представления не дают о кошмарных эпидемиях оспы, опустошавших мир до открытия вакцинации.
Смертность от нее достигала тридцати процентов, а выжившие оставались обезображенными, она не щадила ни бедных, ни богатых: сменяя целые династии - род Габсбургов прервался смертью от оспы Карла VI и на трон воссел Карл VII из династии Вительсбахов. Российская императрица Екатерина, напуганная эпидемией 1768 года и смертью своей фрейлины Шереметьевой, сделала себе и цесаревичу вариоляцию подробно я бы и хотела рассказать, да формат книжной рецензии не позволит - но вы узнаете сами, если прочтете роман испанца Хавьера Моро, перевод которого вышел в казахстанском издательстве "Фолиант". Фолиантовцы большие молодцы с замечательно обширной географией переводов: французские, немецкие, испанские, польские, датские книги в дополнение к традиционным английским - то, что читала у них я, всего лишь отслеживающая интересные новинки.
Итак, "Экспедиция надежды", 1803 год, корвет "Мария Пита" отплывает из порта Ла-Корунья в южноамериканские владения испанской короны, где бушует оспа. Английский врач Эдвард Дженнер, большой энтузиаст вариоляций, заметил, что доярки не заражаются оспой, они объясняли это тем, что уже переболели коровьей - не опасной для человека. Он же сделал первую прививку и за собственные деньги издал брошюру. Тем не менее, даже перед лицом смерти люди не спешили вакцинироваться, опасаясь, что в результате этого у них вырастут хвосты и рога - почему мы не удивлены?
Идеи Дженнера подхватил Франсиско Хавьер Бальмис, испанский медик, в прошлом военврач, уже побывавший в Латинской Америке с экспедицией маркиза Сокорро. Он заведовал больницами в Халапе и Мехико (Мексика) поставил на поток использование эндемичных растений в лечении сифилиса, который в ту пору встречался в будуарах аристократов столь же часто, как в портовых борделях. Бальмис возглавил экспедицию, которая везла с собой приютских детей - 22 ребенка в возрасте от трех до девяти лет - живых носителей вакцины. Ни современных препаратов, ни отработанной методики тогда еще не было, все происходило на примитивном уровне: жидкость из оспенных пузырьков зараженного коровьей оспой поочередно вводилась от больного следующему носителю, после инкубационного периода тот заболевал, а первый успевал выздороветь. Так, по цепочке, укрощенный вирус путешествовал со временем, рассчитанным на все плавание к Южной Америке.
Почему именно дети? В идеале это были бы коровы, но возможностей для транспортировки тогдашними кораблями крупного рогатого скота не было, да и непонятно было, как они справятся с путешествием, сменой климата. От идеи использовать в качестве живых носителей взрослых отказались потому, что кто-то мог уже перенести заболевание в легкой форме. Ну и, давайте называть вещи их именами: приютские дети - это те, о ком не будут плакать родные. К чести Бальмоса и финансировавшего экспедицию короля Карла, предполагалось, что корона устроит их дальнейшую судьбу. И все тяготы странствий разделила женщина, ставшая добрым гением этой экспедиции Исабель Лопес Гандалия, которую сегодня называют первой испанской медсестрой.
Заведующая приютом, она отправилась со своими детьми в Америку. Ее самоотверженности , всегдашняей готовности к труду, организаторским способностям экспедиция на львиную долю обязана успехом. В романе Хавьера Моро есть место всему: Европа и Америка времени Наполеоновских войн (а вы знали, что Техас тогда был мексиканским?); любовная романтика; история детей, в чем-то созвучная "Эшелону на Самарканд" Гузели Яхиной . Ода гуманизму, которую по-настоящему интересно читать.