Сервер и дракон

От этой книги я получила фейерверк ярких образов и новых идей. Читая этот сборник, крайне сложно предугадать, что ждет тебя на следующей странице. Последний раз я получала столько впечатлений от фантастики, когда читала Чайну Мьевиля. Эти авторы работают в разных жанрах, но их объединяет неистовый, изобретательный полет фантазии и оригинальность прозы. Смесь научной фантастики и мифологии я встретила впервые, и это было отличное знакомство с новым автором.

В рамках ознакомления с шорт-листом номинантов на Премию Книга года Фантлаба в номинации лучший рассказ/повесть нерусскоязычного автора.

Обожаю такие НФ-тексты с обилием переусложнённой наукообразной терминологии. Райаниеми на этом поле ничуть не уступает Игану, Строссу и Уоттсу. Обратите внимание — среди перечисленный визионеров-футурологов нет ни одного американца! Да! Финн, австралиец, британец и канадец.
Итак. Практически всемогущая, как мы потом увидим, структура, оказывается в системе звезды, улетевшей из галактики. Несмотря на всю мощь, Сервер призван служить (второе значение термина) и связан достаточно любопытными самоограничениям: не саморазмножаться, не суицидствовать. Но бесчисленные эоны одиночества для ИИ размером с систему не проходят даром. Структура создаёт целую новую... ну да, Вселенную. А что нам стоит?!
Параллельно случается лавхейт с вирусом-драконом.
Масштабно, фантастично, ярко.

Возьмёт премию? Весьма вероятно, вещь сильная.
10(СУПЕР)

О сборнике рассказов трудно писать, особенно когда общая идея, которая собрала рассказы под одной обложкой, сходу не просматривается.

Первая треть сборника – тотальный Кибердянск, Ассанджелипсис, цифровая чума и прочий Гиперион. Стремительно, ярко, мозговыносяще. Каждый маленький рассказ хоть и завершенная история, но она помещена в мир, законы которого никто объяснить не удосужился. А я вам не какая-то нейросеть, чтобы за десяток страниц текста дорисовать не только фон, но и детали происходящего на авансцене. Голова кругом. При этом очень «интернационально», хотя основная причина, почему я взялась за незнакомого автора, его финская фамилия (питаю я слабость к финскому мировосприятию). Даже полезла читать про него: учился в Великобритании, живет в США. Человек мира – догадался Штирлиц.

Ну да конечно. Никакое человекомирство и годы жизни в США не могут вывести из истинного финна его sisu (и тягу к сауне). И вот сначала робко, а потом в полную силу заговорили герои Калевалы, а главное, воздух стал стремительно напитываться классическим финским абсурдом – мрачным, как ноябрьские дни, и томительным, как ночь на Ваппу. Ровно то, ради чего я свое время бегала за выпусками Finnish Weird. К рассказу же «Влюбленный Париж» (в котором простой финский парень, рыжеволосый и в клетчатой рубашке, приезжает в Париж и не он сразу влюбляется в город, как должно было бы быть, но город в него), стал понятен и лейтмотив всех рассказов – как раньше не догадалась? Они все про любовь. И было это хорошо.

Антти изо всех сил пытался сказать то, что финские мужчины всегда говорят очень быстро, как будто сквозь комок в горле, слегка покраснев – но намного искреннее, чем все остальные.
– Потому что я тебя люблю.
Париж затаил дыхание в утренней тишине и ждал.
– Вот что, – сказал Антти, – зимой я вернусь.