За лечение в «Каньоне» пациенты платили шестьдесят тысяч долларов в месяц. За работу мне платили четырнадцать долларов в час, но я выполнял бы ее и бесплатно. Обо мне заботились больше, чем о многих пациентах, – наверное, потому, что эта забота была мне нужна. Я нуждался в помощи. Я был трезв два с половиной года и не собирался останавливаться на достигнутом. Я думаю, что моя жизнь могла бы сложиться иначе, если бы мои родители могли оплатить мое лечение там. Или если бы нашелся человек, к которому можно было обратиться за помощью, – как у многих пациентов, которые лечились в клинике и выписывались. Но я был в отчаянии. И Кэтлин, и Лео, и Келли понимали, что я хочу выздороветь и исправиться, и поэтому лезли из кожи вон, чтобы помочь мне. Сегодня я благодарю Бога, что они разглядели потенциал во мне – в неограненном камне-сырце.
Пробелы в образовании я восполнял усердным трудом. Хотя я работал в ночные смены и подменял людей, я говорил сотрудникам: «Пожалуйста, если хотите взять день отгула, буду рад вас подменить».
В клинике работали две дюжины человек, и так как очень скоро я стал подменять людей ежедневно, то зачастую я работал две-три смены подряд. Мне нравилось. Я зарабатывал деньги, и мне даже оплачивали медицинскую и стоматологическую страховку, которых у меня не было с детства. Моя жизнь становилась вполне сносной как по форме, так и по содержанию. Я даже немного влюбился в девушку, которая работала в «Витаминном парке» в Малибу. Ее звали Хейли.