Считается, что сложней всего писать про секс и сны. И причина этого проста. У всех есть свой неповторимый опыт и того, и другого, а писателю очень сложно попасть в резонанс с читателем. Тем не менее, и про секс, и про сны пишут много, а мы частенько смеемся над такими текстами. Пожалуй, этот список надо пополнить чтением. Мы, запойные читатели и завзятые библиофилы знаем, что опыт погружения в текст у каждого свой, он не менее индивидуален, чем сексуальный и сновидческий. В конце концов, не зря Джакомо Казанова, ставший на закате жизни библиотекарем, сравнивал книги с женщинами, а сосредоточенное чтение частенько называют сном наяву. Про чтение, конечно, пишут поменьше, но все равно изрядно. А мы читаем эти книги, наверное, в надежде найти того, с кем совпадает наш личный опыт, того, кого можно было бы назвать подлинным единомышленником в этой области. А, возможно, и учителем. Чаще всего подобные тексты кажутся нам глупыми, банальными, скучными, они вызывают раздражение, кажутся не стоящими потраченного на них времени. Правда, это не мешает нам из раза в раз наступать на все те же грабли. Тут стоит сразу оговориться, что «Читателя на кушетке» Гвидо Витиелло нельзя назвать ни глупым, ни банальным, ни скучным, вот только он и впрямь может вызвать у многих раздражение.
Гвидо Витиелло подходит к чтению и собирательству книг с позиций психоанализа. Все мы понимаем, что может увидеть психоаналитик в самой обычной жизненной практике, потому не стоит удивляться определенному эпатажу собранных в «Читателе на кушетке» эссе (всего числом пятнадцать). Более того, это сознательная позиция автора: шокировать читателя, вывернуть наизнанку то, что считается в обществе если ни приличным, так хотя бы приемлемым. Но, к счастью, Гвидо Витиелло хватает хорошего вкуса, чтобы относится к психоанализу с иронией. Правда, эта же ирония не дает понять одного: насколько автор серьезен. Если внимательный читатель решит к концу книги определить, какова же точка зрения автора по изложенным в ней вопросам и проблемам, то у него это не получится. Гвидо Витиелло старательно уходит от хоть какой-то конкретизации собственной позиции. И вот это как раз и может вызвать раздражение. В оправдание автора, в котором он, конечно, не нуждается, можно сказать, что все его увертки и избегания столь изящны и прихотливы, что уже одно это делает его книжку достойным самого сосредоточенного чтения.
Гвидо Витиелло отталкивается от идеи того, что чтение не является безусловной добродетелью, более того, оно порой может быть весьма нездоровой привычкой. На самом деле эта мысль далеко не такая шокирующая, как может показаться на первый взгляд. И боваризм тому яркий пример. Гвидо Витиелло не придумал ничего нового, он это прекрасно понимает и абсолютно не стесняется. Так можно сказать про темы всех его эссе: каждую из них уже кто-то да разрабатывал. Мы любим перечитывать любимые книги потому, что они вызывают у нас приятные воспоминания. Культурные люди по умолчанию со слишком большим трепетом относятся к каждой книге, независимо от ее содержания. А собирательство книг носит в себе нездоровый оттенок, так как все их не прочитаешь. И так далее, и так далее. Отталкиваясь от каждой этой идеи, Гвидо Витиелло демонстрирует начитанность, изощренный стиль и неожиданные ракурсы развития мысли. Если вам нравится рассматривать всяческие узоры, складочки, замысловатые приспособления, то удовольствие от «Читателя на кушетке» вы точно получите. Главное не относиться серьезно к утверждению, что «пустая страница – материнское тело, напечатанные слова – оплодотворяющие, но в то же время оскверняющее это тело мысли отца, а читателю отведена роль сына».
По дороге можно узнать много занимательного. Например, про Иоганна Эрнста Бирона, который любил в буквальном смысле есть книги. Однажды он умудрился съесть международный договор. Подробности можно узнать у Бальзака, который посвятил этому персонажу несколько страниц в «Утраченных иллюзиях». Или про то, как однажды Карл Густав Юнг демонстрировал своим парапсихические способности Зигмунду Фрейду (с помощью книжного шкафа). А вот еще один интересный факт: во время Великой французской революции один приговоренный к казни на гильотине был так увлечен чтением, что дошел до эшафота с книгой в руках и перед смертью машинально положил закладку в месте, где остановился. Этот факт надо, кстати, запомнить, так как он стал поводом для самого проникновенного, самого личного эссе в книге. В общем, Гвидо Витиелло постарался, чтобы было что рассказать после прочтения «Читателя на кушетке».
Так вот, тот самый казненный. Он фигурирует в предпоследнем эссе, в котором Гвидо Витиелло размышляет над тем, как связано чтение с нашим пониманием смерти. Повторять все его пассажи здесь, безусловно, не имеет смысла. Но именно в этом тексте автор оставляет иронию и предельно серьезно говорит об утешительной силе литературы, о том, что мы чувствуем себя всемогущими, когда читаем, в конце концов, о том, что недочитанная книга порой может быть лучше дочитанной, ибо в нашем сознании ее персонажи будут жить вечно. Именно в этом месте Гвидо Витиелло максимально приближается к своему учителю – и это не Фрейд и не Юнг, даже не Адлер, - это, конечно Умберто Эко. Но если ты итальянец, который пишет про чтение, то, наверное, иного и быть не может.
У каждого из нас своя читательская стратегия. Кто-то читает сразу несколько книг, а кто-то может заниматься только одной. Кто-то после окончания книги сразу берется за следующую, а кто-то выдерживает длительную паузу для осмысления. Кто-то охотится за редкими книгами, но так и не читает их, а кто-то читает все подряд, а потом раздаривает прочитанное. Нет правильной стратегии. Но нет и неправильной. В конце концов, то, как мы управляемся с книгами, свидетельствует о том, как мы управляемся с жизнью. Хотя, конечно, не стоит обожествлять тексты, хотя есть именно такие тексты, которые по умолчанию сакральны. И да, здравый смысл не повредит. Но он точно всегда на пользу.
А сама книжка Гвидо Витиелло стоит потраченного на нее времени.
