Если б у нас был хлеб, я бы с удовольствием их покормила. Чтобы они стали большими, сильными утиными родителями. Но хлеба у нас нет, только перемазанные жиром пальцы.
— Много бы дала за то, чтобы узнать твои мысли, — вдруг слышу я голос Уллы рядом. Она наклоняется вперёд: — О чём ты думаешь?
Говорит так, будто это её действительно интересует. Рассказать ей про уток? Но я не знаю как. Лучше не надо. Может, когда-нибудь, потом… Тут небо начинают затягивать пухлые серые облака. Дождевые.
— Я думаю про то, — говорю я и показываю на небо, — как я сижу вон там, наверху, на том облаке.