© Милин Г. 2018

«День уходит. Закат, догорая…»

 
День уходит. Закат, догорая,
На опушке спалил лебеду.
Загляделась луна молодая
На своё отраженье в пруду.
 
 
Лёгкий ветер, резвясь в поднебесье,
Гонит облачность редкую прочь.
В темноте потонуло полесье,
В небе звёзды рассыпала ночь.
 
 
Затаились ночные просторы.
В окнах отблески гаснут огня.
Лишь гармони слышны переборы
Отголоском минувшего дня.
 
 
Лес завесил ветвями мохнатыми
Небосвод, свет луны пригасив.
Про любовь парни шепчут с девчатами,
Под гармони весёлый мотив.
 
 
Им не спится. Душа молодая
Не болит от житейских забот.
Счастлив тот, кто печали не зная,
Жизнь свою не читает вперёд.
 

«Меркнет день, полыхая зарницами…»

 
Меркнет день, полыхая зарницами.
Тишина бьёт набатом в ушах.
Я хочу с перелётными птицами
Проложить новый путь в небесах.
 
 
Затеряться в неведомой дали,
Схоронясь в потаённой глуши.
Там, где мысли мои обитали,
Окрыляя порывы души.
 
 
Неуёмный порыв! Ненасытный!
Сам его не могу я понять.
Мне, быть может, инстинкт первобытный
Побуждает желанье летать?
 
 
Я шагнул бы с отвесного края,
Улетев от мирской суеты.
Только падаю я. Не летаю.
И боюсь я, боюсь высоты.
 

«В печальном сумраке развеянной мечты…»

 
В печальном сумраке развеянной мечты
Я вижу только призраки былого.
Но тленье скрыто в них под маской красоты,
Так мысли черные порой скрывает слово.
Мне к прошлому пути закрыты навсегда.
Лишь в редкие часы воспоминаний
Доходит до меня боль минувших страданий,
Как светит сотни лет погасшая звезда…
 

«Ты не знаешь, мой друг. Нет, не знаешь…»

 
Ты не знаешь, мой друг. Нет, не знаешь,
Как жестоко болеет душа.
Больно так, что рассудок теряешь.
Так, что жизнь не стоит гроша.
 
 
Мне любовь – роковое проклятье!
Я не думал, мой друг, никогда,
Что любви искромётной объятья
Могут быть холоднее льда.
 
 
Я без женщины этой – никто.
И другим без неё я не буду.
Потерял я надежду на то,
Что когда-то её позабуду.
 
 
Я люблю её так, что не знаю,
Что сулит мне грядущая новь.
Каждый день я её вспоминаю,
Каждый день проклинаю любовь.
 
 
Для тебя это, может быть, блажь.
Может бред моего безрассудства.
Но прошу тебя, друг мой, уважь
Ты мои омертвевшие чувства!
 
 
И к подружкам своим не зови.
На подружек смотреть я не стану.
Не желай ты мне новой любви,
Обрекая на новую рану.
 

«Пробираюсь глухими просёлками…»

 
Пробираюсь глухими просёлками.
Лес замшелый бурьяном зарос.
На полянах, украшенных ёлками,
Островки одиноких берёз.
 
 
Никого по пути не встречается,
Ни людей, ни следов, ни жилья.
День усталый к закату склоняется
Под призывную песнь соловья.
 
 
Я люблю захолустные дебри.
Купола обветшалых церквей.
И букетик увянувшей вербы
На притворе церковных дверей.
 
 
И лампады мерцающий пламень,
И дымок благовонный кадил,
И надгробия мраморный камень
В изголовье забытых могил.
 
 
За оградами в ржавой коросте
Каждый камень со мной говорит.
Всё минувшее на погосте
В пересказе могильных плит.
 
 
Память робкая тихо тлеет,
Время топчет её следы.
И теперь лишь асфальт темнеет
Там, где прежде цвели сады.
 
 
Всем достойным, что было в жизни,
Что теплом согревало грудь,
Я обязан моей отчизне,
Той, которую не вернуть.
 
 
Я не видел нигде, где бы не был,
И забыть не могу до сих пор,
Как бесстыжее синее небо
Обнажает бескрайний простор.
 
 
Я нигде не встречал, где бы не был,
Утра раннего тёплый туман.
Запах медленный чёрного хлеба,
Разнотравья цветущий дурман.
 
 
Много разных просёлков мной пройдено.
Тех, что в разных краях пролегли.
Как прекрасна ты, Русь! Моя Родина!
Краше нету на свете земли!
 

«Грустно всё. Быт надежду угробил…»

 
Грустно всё. Быт надежду угробил.
Повседневность страшнее оков.
Я бы жизнь свою трезвую пропил,
Если б не было в жизни стихов.
 
 
Если б не было в жизни искусства,
Если б не было в жизни любви,
Чем бы стал я питать свои чувства,
Пробуждая волненье в крови?
 
 
Если б не было дивной природы,
Сохранившей свой облик живой.
Неизбывность пьянящей свободы,
Безмятежный душевный покой!
 
 
Остальное всё горько до боли.
Я не пьянь, не сижу на игле.
Мне действительность хуже неволи,
От неё не укрыться на грешной земле.
 
 
Тяжко всё. Лишь ленивый не гнобил
То, что дорого мне, чем горжусь.
Я бы жизнь безутешную пропил,
Если б не было края с названием «Русь»!
 

«Мне так хочется жить вне навязанных правил…»

 
Мне так хочется жить вне навязанных правил,
Жёсткой рамки законов, произвола властей.
Я бы всё, что имею, оставил,
И отшельником зажил вдали от людей.
 
 
Я хочу позабыть городские мотивы,
Все блага бытия и её суету.
В диких дебрях укрыться, пока они живы,
Заповедных земель повидать красоту.
 
 
Ни за что не платить. Не служить проходимцам.
Позабыть череду бесконечных забот.
И не кланяться низко значительным лицам,
С благодарной улыбкой пропуская вперёд.
 
 
Приобщиться хочу к забулдыги мытарству.
Не считать ни часов, ни недель, ни годин.
И служить одному – своему государству,
Где я сам и слуга, и его господин.
 
 
Даже если случится, что мне будет трудно,
Я не стану роптать и о прошлом скорбеть.
Об одном лишь судьбу умоляю прилюдно –
В одиночестве стылом мне не дать умереть…
 

Рио 2016

 
Зажгла огонь Олимпиада.
И в пламени её огня
Вся олимпийская плеяда,
Любая почесть и награда
Отныне происками ВАДА
На долгий срок посрамлена.
 
 
Нет, здесь не может быть сомнений:
В борьбе бесчестной уличён,
Любой спортсмен, пусть даже гений,
Нигде не знавший поражений,
Без многотрудных размышлений
От игр быть должен отлучён.
 
 
Но почему, с какой рожны,
В угоду звёздно-полосатым,
Законам следуя мохнатым
Средневековой старины,
Презрев презумпцию вины
Атлеты лишь одной страны,
Чья невиновность вне сомнений,
Лишь на основе измышлений
Прав олимпийских лишены?
 
 
В каком бреду, каких прострации,
Низкопоклонство Федераций
Чужим полотнищам знамён
Позорно обошло закон?
 
 
Какая на судьбу обида, –
Пусть не по сердцу, по нужде,
Могла сподвигнуть инвалида
Предать собратьев по беде?
 
 
Не гоже вам, Филип Крэйвен,
К Макларену питать либидо.
Печальная вас ждёт планида –
Бесчестье почестям взамен!
 
 
Пусть лизоблюдством слуги лживы.
Но как поборник права МОК
Все олимпийские призывы,
Пока они единством живы,
От поругательств не сберёг!?
 

Пхёнчхан 2018

 
И всё равно Россия победила!
Сумела доказать, наперекор всему,
Что ей сродни умение и сила,
И допинг для победы ни к чему.
Что Русское упорство и отвага
У всей планеты вечно на виду.
И пусть лишили гимна нас и флага,
Российский Триколор
Господствовал на льду!
 

И минул век…

 
Сколько зря было пролито кровушки!
Сколько было несчастных сирот!
По мужьям пригорюнились вдовушки,
Поминая семнадцатый год.
 
 
Время царствий Россию покинуло.
Разгулялась народная злость!
Все устои страны опрокинула
Так, как мало кому довелось.
 
 
Прячут власти себя за заборами.
Им на мир не пристало глядеть.
По дворам комиссарят с поборами,
Забирая последнюю снедь.
 
 
Всё как в пропасть бездонную сгинуло.
Права нет, лишь один произвол.
Жизнь удавку на шею накинула
И к затылку приставила ствол.
 
 
Что за сила такая, чей умысел
Искромсал всю страну по частям?
Кто все истины добрые выбросил,
Те, что кровью дарованы нам.
 
 
Ко всему ты, Россия, привычная.
Всё, что выпало, будешь терпеть.
Ой, страна ты моя горемычная,
Как же больно на это смотреть!
 
 
Где предел, что за гранью терпения
Поднимает народ на борьбу?
Чтоб его довести до кипения
Нужно всем искорёжить судьбу.
 
 
Чтобы всё полыхало пожарищем,
Все народы раскинуло врозь.
И опять безрассудным товарищам
Белокрасных стравить удалось.
 
 
Русь моя! Упаси тебя сбыться
Новой напасти в мирной стране!
Пусть она стороною промчится,
Как кошмар, промелькнувший во сне…
 

«У русского царя в чертогах две палаты…»

 
У русского царя в чертогах две палаты,
Российской славой и величием богаты,
Реликвии веков порушив на куски,
В один казённый зал свели большевики.
 
 
Царя уж нет давно. Но нынешний мессия
Всё возродил назад, как было в старину.
И царский герб, и флаг вновь обрела Россия.
Осталось малое – лишь возродить страну.
 

«Ты красива. Ты очень красива!..»

 
Ты красива. Ты очень красива!
Я красивой такой не встречал.
Помню, как ты прошла торопливо,
Промелькнув в отраженьи зеркал.
 
 
У витрины стояли мы рядом.
За тобой наблюдал я тайком.
Любопытным встречались мы взглядом,
А потом… Что же было потом?
 
 
Помню, мы с тобой долго молчали,
Благосклонной смиряясь судьбе.
Мне глаза твои всё рассказали.
Всё мои рассказали тебе.
 
 
Мысли где-то витали, далёкие.
Кроме нас всё исчезло вокруг.
Только мы, мы с тобой, одинокие,
Волей случая встретились вдруг.
 
 
Утром ты не была мне знакома,
Не встречал я тебя никогда.
Но теперь, провожая до дома,
Я хотел быть с тобой навсегда.
 
 
Тихий вечер вздыхал молчаливо.
Мы простились до нового дня…
Ты красива. Ты очень красива!
Как никто до сих пор для меня.
 

«Когда на склоне дня румянцем небосвода…»

 
Когда на склоне дня румянцем небосвода
Окрашен мир, как пламенем костра;
Когда, притихшая, готовится природа
Сном праведным забыться до утра;
Когда не слышится докучливого шума,
Когда дремотная не движется река,
И в небесах торжественно-угрюмо
Багряные пылают облака;
Когда полуденного зноя
Забудется томительный дурман;
Когда на землю медленный туман
Падёт, и мирного покоя
Наступит час, – тогда
Напрасная бежит меня тревога,
И долгие не тяготят года.
И дней грядущих череда,
Надежд исполнена, стучится у порога.
 

«…Торжествовали звуки…»

 
…Торжествовали звуки.
Душа была смятением полна.
Рояль стонал. Шарахалась в испуге
По комнате ночная тишина.
И в памяти невольно воскресали
Мелодии давно минувших лет, –
Тех лет, когда и паузы звучали,
И чувства отзывались им в ответ.
 

Ода старости

 
На старость мудрую гляжу с благоговеньем.
Она мне дорога, как близкая родня.
Её спокойствие неведомо сомненьям, –
Кто прожил жизнь, рассудок сохраня,
Кто верил и любил, тому на склоне лет
Смерть не покажется счастливым избавленьем
От тягот суетных и мимолетных бед.
О, если б молодость беспечная могла
Судить разумно, жить неторопливо!
Зачем природа к ней несправедлива,
И, чувством наделив, рассудком обошла?
Мне грустно. Никогда взамен былых страстей,
Бесцельной праздности и призрачной свободы,
Не возвратить утраченные годы,
И юных дней…