В тисках Джугдыра

Я на горку шла,
Тяжело несла,
Уморилась, уморилась,
Умо-ри-ла-ся!

Вот какая песня (и соответствующая пляска) помогла нашему покорному слуге Григорию Анисимовичу разогреться без огня в мрачной и тягучей тайге! Умеете ли Вы танцевать? Учитесь!

Эта книга действительно стала для меня классической по теме "Путешествие в тайге"!

Из Википедии: Приключение — захватывающее происшествие, неожиданное событие или случай в жизни, цепь нечаянных событий и непредвиденных случаев; нежданная быль, замечательное свершение, волнующее похождение, интересное испытание, возбуждающий переворот или любовная авантюра.
Приключениями могут быть смелые подвиги, увлекательные путешествия, неожиданные происшествия, главные свершения жизни. Герои приключенческих книг — всегда смелые, сильные, неутомимые, стремящиеся открыть новое, изменить жизнь; увлекают своим примером; им хочется подражать, искать и найти.

99 процентов этой книги являются настоящими приключениями, произошедшими с исследовательской экспедицией в тайге районов Станового и Джугджурского хребтов. Григорий Федосеев через строки своих повестей может проникнуть к нам глубоко в сознание и привить молодым людям любовь к природе, взаимопомощь, мужество, смелость, наблюдательность, чувство восхищения пожилым поколением коренного таежного населения. Григорий Анисимович Федосеев стал теперь одним из моих любимых авторов!

Да, он был популярен только в Советском Союзе, а не во всем мире. Да, он не был профессиональным писателем, а инженером-геодезистом. Да, он не получал Сталинских Премий и даже не стал членом Союза Писателей СССР, но, тем не менее, его повести были переведены на 13 языков (в том числе на английский, французский, шведский и иврит). Да, в его повестях нет ни слова о политике партии, но это не мешало ему издаваться в ведущих советских издательствах «Молодая гвардия», «Художественная литература», «Современник» и «Детская литература».

В его повестях нет шедевральных лирических отступлений, нет многообразия представленных литературных стилей, зато есть реальные истории о таежных исследователей, очень точно подмеченные присказки, приметы, поверья коренного населения тайги, есть личные примеры мужества, целеустремленности и самоотдачи профессионалов. Это очень добрая и теплая книга!

Главным героем этой повести незаметно для нас стал не автор-рассказчик, а пожилой восьмидесятилетний эвенк Улукиткан.

Этот дедушка-следопыт поразил нас своей энергией, наблюдательностью, логикой, непримиримостью к смерти. Несколько его высказываний могут войти в список лучших жизненных афоризмов, которые могут сопровождать нас по жизни. Улукиткан родился, когда у белок появлялись детеныши, потому его и назвали по-эвенкски "бельчонок".

Автор повести не раз вспоминал слова старика, особенно в сложных ситуациях, когда жизнь рассказчика висела на волоске. Целый год мы провели с ним и Улукитканом и, наконец-то, нашли перевал между горами Джугджурского хребта (который позже и был назван его именем).

Какой же Улукиткан настоящий! Я хотел бы иметь вот такого мудрого и искреннего друга, такого внимательного наставника, такого веселого собеседника, такого ценителя природы, такого человека, подающего тебе пример во всем.

И конечно же меня поразила до глубины души последняя глава, нервы были на пределе, рассказчик теряет ослабленного старика в тайге и не может его найти, блуждая обессиленно по марям и пролескам в тумане. Казалось, тайга победит наших героев, они, как прутья веника, теперь разделены в этом сложном природном мире...

С невидимых туч на тайгу падают невесомые пушинки снега. Резко похолодало. С веток перестало капать. Как мучительна тишина леса, какая невероятная пытка — это однообразие среди густого, беспросветного тумана! Кругом мрак, сырость, необъятная тайга, и я один среди гнетущего безмолвия. Бывает у человека такое состояние, когда ему уже ничего не нужно, когда меркнет сознание и он начинает забывать себя. Так шел и я навстречу неизбежности…
Земля магнитом тянет к себе. Знаю: только соблазнись, присядь — и уже никогда не встанешь. Собираю последние силы, иду. Путаюсь между валежником, теряю равновесие. Наконец ноги подламываются, но руки успевают схватиться за березу. «Нет, не сяду!» — протестующе шепчут губы, и я, обняв березу, молча прошу пощады.
— Вот и край!.. — страдальчески вырывается у меня.
Глаза хотят последний раз взглянуть на окружающий мир… И я...

Но нет, этого не произошло, это еще не последнее путешествие автора в тайгу, и с Улукитканом он еще встретится!.. Ура!

Замечательная повесть, как и другие книги автора. Если в художественном плане они и уступают Пришвину, Паустовскому или Астафьеву (с чем можно и поспорить), то их эмоциональное воздействие огромно. И напряжение читателя не отпускает, заставляя сопереживать и с нетерпением ждать благополучной развязки. А всё дело в том, что герои Григория Анисимовича — реальные люди, а проносящиеся перед глазами события происходили на самом деле.

Герой этой повести — эвенкийский таёжный проводник 80-летний старик Улукиткан, всю жизнь проведший в суровой приохотской тайге, сроднившийся с ней и понимающий её как никто, всеми органами чувств. Даже утратив одно из них, зрение, он отнюдь не бессилен на тропе испытаний, ведь не утрачено главное — накопленный многолетний опыт, цепкая память и врождённое чувство ответственности. Глубокая симпатия, которую сам автор испытывает к старику, становится и нашей. И мы вместе с автором дивимся и внимаем его простой мудрости, учимся языку природы, переживаем события столь богатой ими жизни, оставшиеся многочисленными различными засечками на прикладе раздолбанной берданы. Мы проникаемся самим духом и идеей кочевья: в движении жизнь, ибо «в быстрой воде муть не держится», а «человеку даны ноги, чтобы он долго не сидел на одном месте». Кроме того, долгое пребывание на одном месте входит в привычку, органы чувст притупляются, «скучают», что в тайге равносильно смерти, «смерть ищет нас, обязательно ходить надо», и обмануть её можно и должно — на то тоже способы есть. Улукиткан делится приёмами чтения следов с восстановлением полной картины событий, даже давних, учит расшифровывать «веточные послания», знакомит с таёжным календарём. Его точные замечания удивляют, хотя его самого удивляет, как можно этого не нонять сразу: «Надо понимай, что слышит ухо. Зачем напрасно таскаешь его?», «Зачем с собой глухой нос напрасно таскаешь?», «Человеку не напрасно дан ум. Если нашел на снегу кучу перьев — не ходи дальше, непременно узнай, чьи они и почему лежат тут; если заметишь сломанную веточку — тоже узнай, кто и зачем ее сломал; увидишь след бежавшего сокжоя — разберись, от кого он удирал. Глаз все должен видеть. Но только видеть — это мало, нужно и понимать, что видишь.» Улукиткан очень похож на другого известного и тоже реального персонажа, Дерсу Узала Арсеньева. Почти полвека разделяют их, но тип мудрого, знающего и самоотверженного проводника не изменился, как неизменны подлинные мудрость, знание и самоотверженность.

Но, хотя Улукиткан и самый яркий образ повести, он не единственный. Восхитительны и соратники руководителя экспедиции Федосеева: Василий Мищенко, Кирилл Лебедев, Трофим Королёв, верные собаки Бойка и Кучум. Каждый из них заслуживает отдельной книги. И автор выводит их не в одной повести. Благо материала, накопленного в записных книжках и аккуратно ведущихся путевых дневниках более чем достаточно! И не менее важен образ самого автора, неизменно остающегося как бы в тени, чтобы ярче раскрыть характеры своих друзей и спутников, — но ведь именно он собрал вместе этих ярких, храбрых по-настоящему героических людей, выполняющих общую и такую важную работу в невообразимо тяжёлых и смертельно опасных условиях. Если вы ещё не знакомы ни с одной книгой этого замечательного учёного, геодезиста, первопроходца и писателя, — «Тропою испытаний» — в самый раз для начала. Есть и более обстоятельный вариант этой повести, включённый в собрание сочинений и существующий в аудиоверсии. Но именно это прижизненное издание 1961 года с отличными графическими иллюстрациями П. Кирпичева не может не понравиться, не влюбиться в сжатый и насыщенный авторский стиль и не искать новых встреч с необычайно интересными мужественными людьми, живущими на страницах федосеевских книг!

Первый раз эту книгу я прочитала много-много лет назад, еще учась в средних классах школы. Тогда книга мне очень понравилась, но видимо не настолько, чтобы попасть в разряд любимых. По крайней мере больше (до недавнего времени) я ее не перечитывала. А тут летом разбирала книжный шкаф и вытащила знакомый красный томик. Стала вспоминать о чем же эта книга и поняла, что воспоминания какие-то однобокие: бескрайняя тайга, горы, реки, зайчики-белочки, олени, медведи. И еще - почему-то романтика походов: костер, палатки... И я решила перечитать.
Что же изменилось за это время? Как любил повторять один из главных героев книги

Мать дает жизнь, а годы - опыт

Вот и у меня за прошедшие годы кое-какой опыт появился. Начать надо с того, что Григорий Федосеев по большому счету не является профессиональным писателем. Он более тридцати лет проработал инженером-геодезистом, принимал участие в составлении карт Сибири и Дальнего Востока. А все его книги основаны на записях дневников, которые он вел во время экспедиций. Меня же 15 лет назад судьба забросила к почвоведам. И за эти годы я не раз бывала в различных экспедициях. Конечно, не столь масштабных, не столь дальних и не столь длительных... Но представление о работе почвоведов, картографов, географов, геологов имею не понаслышке: что значит после долгого перехода добраться наконец вечером до своей палатки и что, как выразился однажды мой коллега, "дым костра вовсе не создает уют, это производственная необходимость". Поэтому книга Федосеева мне была интересна прежде всего с профессиональной точки зрения: особенности условий работы, сама работа геодезистов, картографов, топографов. Ну и конечно, отношения между людьми. Такими разными, оторванными от цивилизации и вообще всего мира, но объединенными общей работой.

А еще я совершенно влюбилась в одного из главных героев - проводника экспедиции, старика эвенка с непривычным для русского уха именем Улукиткан. Так и хочется сказать: "Таких людей сейчас не делают". Улукиткан в 80 (!!!) лет забирается в горы, ходит на лыжах, в одиночку охотится на горных баранов и на медведя. Этот старик, никогда не учившийся в школе и всю жизнь проживший в тайге, иногда по-детски наивен, верит в сны и духов, но в тоже время разбирается в приметах, может предсказывать погоду лучше любого метеоролога и является просто кладезем народной мудрости, у которого что ни фраза - можно записывать в цитаты. Ну а про его память я вообще молчу. Многие ли из нас способны в 80 лет (хотя до них еще тоже дожить надо) вспомнить (а затем и найти) где в горах находится единственный перевал через хребет, по которому ты проходил единственный раз в жизни в раннем детстве?
В разговоре с геодезистами один из стариков-оленеводов сетовал

Люди есть, да не все теперь тайгу знают, -- ответил Осикта после раздумья. -- Совсем другой школа учатся, картошку от лука отличают, да они тут не растут, а след волка от собачьего не разбирают, блудят в лесу, время не знают, когда кто родится, где живет.

Вот интересно: много ли сейчас осталось таких людей, которые как Улукиткан знают, любят и понимают тайгу?