Читать книгу «Прикосновения. 34 эссе о внутреннем величии» онлайн полностью📖 — Греты Ионкис — MyBook.
image
cover

Г. Ионкис
Прикосновения. 34 эссе о внутреннем величии

Сыну Роберту, внучкам Линде и Берте-Ванессе, первой правнучке Сашеньке с любовью


Авторское предисловие

Уважаемый читатель, перед вами сборник эссе, на мой взгляд, лучших из более трехсот, написанных мною в Германии за последнюю четверть века. Вам предстоит и погружение в ”веков завистливую даль” и прикосновение к проблемам современности.

Название книги ”Прикосновения” выбрано не случайно. Даже тактильные прикосновения могут быть волшебными, а бывают ведь и божественные. Название сборника эссе говорит о том, что перед вами не научный труд, требующий доказательств, выкладок, сносок и т.д. Жанр эссе позволяет прикоснуться к жизни и судьбе героев. Эссеистика предполагает не исследование, а скорее – свободный полет мысли. При фактографической точности эссе допускают ассоциации, неожиданные повороты, отступления и даже повторы.

В молодые и зрелые годы я писала диссертации, монографии, статьи, но эссе – это нечто иное. Прикасаясь к проблеме, теме, явлению, личности или судьбе человеческой, оно будит читательский интерес, подталкивает к размышлениям.

Эссе, собранные под обложкой книги и сгруппированные по разделам, весьма разнообразны, как, впрочем, и сама жизнь. Между ними существует определенная связь, которую легче почувствовать, переходя от страницы к странице, но начинать чтение можно и с любого, указанного в оглавлении, текста.

При всей пестроте, выбор текстов не случаен. С некоторыми авторами (Пушкин, Гейне) и персонажами (Клеопатра) я соприкоснулась еще в детстве. Марлен Дитрих я даже видела на концерте в Москве, когда училась в аспирантуре. Творчеством таких выдающихся личностей, как Гёте, немецкие романтики, Бальзак, Ницше, Фрейд, англичане – Уайльд, Киплинг, Элиот, сёстры Бронте я занималась в процессе своей научной и педагогической работы. С некоторыми (Лютер, Глюкель и Берта Паппенхайм, Нелли Закс и др.) я познакомилась уже здесь, в Германии. Так или иначе, они сопровождали меня по жизни, были моими спутниками. Я сроднилась с ними, когда работала над своими книгами по английской литературе и написанными уже в Германии книгами ”Евреи и немцы в контексте истории и культуры” и ”Золото Рейна. Сокровища немецкой культуры”.

Раздел первый
Реформаторы

1. Истоки менталитета немцев и их Ordnung

История германского народа, если начать ab ovo – от германских племен (всех этих франков, саксов, готов, швабов, вандалов, алеманов и пр. и пр.), насчитывает более двух с половиной тысяч лет. Но ментальность народа формируется, когда происходит объединение племен. Процесс этот тянулся около тысячи лет.

Понять ментальность немцев помогают русские поэты. Поэзия, как известно, предлагает сгустки смысла. Александр Блок в своем известном стихотворении ”Скифы”, из которого все помнят автохарактеристику: ”Да, скифы мы, да, азиаты мы с раскосыми и жадными очами”, определил главные черты ментальности европейских соседей – французов и немцев, сказав: ”Нам внятно всё: и острый галльский смысл, и сумрачный германский гений”. Что такое ”гений”? Дух. Дух немцев сумрачный, трагический.

У Осипа Мандельштама есть стихи, где создан образ старых германских сказителей-скальдов и удивительно точно и лаконично передан дух их героических песен:

 
В серебряном ведре нам предлагает стужа
Валгаллы белое вино,
И светлый образ северного мужа
Напоминает нам оно.
 
 
Но северные скальды грубы,
Не знают радостей игры,
И северным дружинам любы
Янтарь, пожары и пиры.
 

Мандельштам, как и Блок, уловил очень важное качество германцев: холодность, грубость, суровость, северные мужи и их певцы-скальды не знают радостей игры. Что это значит? Они серьезны, не признают шуток, любовь задвинута куда-то в угол. Это всё свойства германского менталитета. Характерно, что их отметили русские поэты, это был взгляд со стороны. Разумеется, этими свойствами менталитет не исчерпывается, но они существенны.

Заслуги Карла Великого

Немцы религиозны. А чтобы вы поняли, как и с каких пор вколачивались в них основы христианства, вспомним о Карле Великом, короле франков, которого в 800 году Папа римский короновал императором. Карл Великий, или Шарлемань, как его называют французы (будете в Париже, увидите его на коне справа перед собором Парижской Богоматери), этот замечательный Каролинг основал огромную империю. Он был не только великим воином, но и первым просветителем Европы, причем сам он стал школяром в 30 лет. За 2 года он освоил латинскую грамматику, начала астрономии, стал сведущим в риторике и античной литературе.

Науки как таковой не существовало. Что же касается учености, то главной заботой ученых мужей было слово. И это понятно. Как сказано в Евангелии от Иоанна: ”В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог”. Главной книгой была Библия. Причем на заре средневековья в основе обучения было слово звучащее, а не начертанное. Овладение грамотой до Х—ХII веков – вещь редкая. Слушать – слушаться – послушник, послушание как норма жизни.

Центр монашеской педагогики – это опыт молитв. И здесь был необходим тщательный тренинг. Карл Великий распорядился: ”Символ веры и молитву Господню должны знать все. Мужчин, которые их не знают, поить только водою, покуда не выучат. Женщин не кормить и пороть розгами. Стыд и срам для людей, называющих себя католиками, не уметь молиться”. Это VIII век.

Державное единство, как его понимал Карл, к которому он стремился, требовало со стороны церкви единых культурных действий. Перво-наперво началась выработка учительского канона (канонический текст Библии, свод реформированных литургических обрядов, образцовый сборник проповедей на все случаи – всё это нужно было подогнать, затвердить, застолбить, встроить во ”всеобщее” сознание). И комиссия при дворе Карла этим и занялась, канон был создан и действовал примерно до XV века.

При дворе Карла в Аахене была создана придворная школа, получившая позже в исторической науке название ”академии Карла Великого”. Потом при нем же она выросла в сеть школ. Это был питомник скороспелой культурной элиты, которой предстояло управлять франкской державой. Придворная школа для детей короля и высших вельмож, будущих государственных сановников, существовала у франков и раньше, но при Меровингах она служила, главным образом, воспитанию воинских доблестей, – при Карле Великом она стала служить обучению латинскому языку, классикам, Библии и семи благородным наукам. Учителями здесь были лучшие ученые, съехавшиеся со всех концов христианской Европы, учениками были франки из лучших родов, предназначенные Карлом для политической карьеры.

Если вы спросите, а что это за семь благородных наук, то я отвечу: грамматика, риторика, логика, этика, арифметика, геометрия, астрономия. А классики – это Вергилий, Гораций, Овидий. Император обязал духовенство открывать школы для всех сословий. Его инициативы просто потрясают. На дворе стоял VIII век, а Пётр I, которого тоже неспроста звали Великим, начал свои реформы на исходе ХVII-го. Так что помнить о Карле Великом стоит: не так уж много столь развитых личностей оказывается в разные времена у кормила правления.

Влияние реформатора Мартина Лютера

Но еще более значительное влияние оказал на менталитет немцев Мартин Лютер. Это уже ХVI век. Родом из крестьянской семьи, отец его, правда, уже работал на медных рудниках, Мартин вырос в нищете и вопреки воле отца постригся в монахи. Монахом он оказался мятежным, восстал против католической церкви и Папы римского: Рим иначе как ”вавилонской блудницей” не называл. Он считал, что католическая церковь отступила от заветов Христа, погрязла в коррупции, разврате и других грехах. Уже будучи доктором теологии, он в 1517 году в день Всех Святых прибил к дверям храма в Виттенберге свои ”95 тезисов”. В течение месяца они распространились по всей Европе. Ведь открытие Гуттенберга уже состоялось, и печатный станок работал. Масштабы последствий своего выступления Лютер, возможно, и не представлял. Но Стефан Цвейг очень точно выразился: Лютера ”переполняет и распирает мощь и буйство целого народа”. Цвейг объяснил, почему именно Лютер возглавил Реформацию: ”Он мыслит, инстинктивно ориентируясь на массу, воплощая ее волю, возведенную до высшего накала страсти. С ним в сознание мира прорывается всё немецкое, все протестантские и бунтарские немецкие инстинкты, а поскольку нация принимает его идеи, он сам входит в историю своей нации. Он возвращает стихии свою стихийную силу”.

Его обращения к народу вызвали Крестьянскую войну, а понашему – пугачёвщину. Он этого не хотел. Лютер пытался остановить восставших крестьян, его не слышали. Обида жгла его. Тогда он поддержал князей, призвал их ”бить, душить, колоть восставших тайно и открыто, как поступают с бешеными собаками”. Всё обернулось большой кровью. Сто тысяч человек погибло. Великий гуманист Эразм Роттердамский упрекал Лютера: ”Крестьяне поверили тебе, а ты их предал!” Крестьянская война ”перепахала” Лютера: ”Я доныне думал, что можно управлять людьми по Евангелию. Но теперь я понял, что люди презирают Евангелие; чтобы ими управлять, нужен государственный закон, меч и насилие”.

От бунтарства к проповеди послушания

В целом учение Лютера привело к ”заземлению” религии. Бунтарство против Папы соединялось у Лютера с проповедью долга и нравственности. Лютеранство рассматривает мирскую деятельность человека как служение Богу. Католики, призывая служить Господу, убеждают в необходимости отвернуться от земного. Лютер утверждает противоположное: не в бегстве от мира, а в земной жизни человек должен искать спасения, но для этого его жизнь должна быть нравственной. Само по себе прекрасное утверждение, но проблема в том, что считать нравственным?

Долг немца, учит Лютер, есть послушание, в нем – добродетель, а сама добродетель и есть благодать Божия. Такова была мораль, которую он завещал немцам и которой они следовали несколько веков, что способствовало улучшению нравов.

Специфически немецкие понятия долга (Pflicht) и нравственности (Sittlichkeit) не поддаются точному переводу на другой, в том числе и русский язык. Добросовестно исполненный долг (Pflicht) – это и есть, согласно Лютеру, добродетель (Sittlichkeit).

Внутренней свободе, о которой Лютер говорил поначалу, он с годами противопоставил непоколебимый порядок вещей, установленный в мире Богом. Долг послушания выходит на первый план, христианин должен быть покорным и преданным подданным. Глава Реформации внушал немцам безусловную покорность государю, существующим законам, необходимость соблюдения порядка. Позиция Лютера однозначна: народ нужно держать в узде. Вот откуда растет знаменитый немецкий порядок – Ordnung! Со времени Лютера послушание стало национальной добродетелью. Дух Реформации радикально повлиял на образ жизни и образ мысли немцев. Великий парадокс состоит в том, что человек, провозгласивший полную свободу христианина в обращении к Богу, духовно обуздал немецкую нацию, поставив ее под авторитарное ярмо.

Через 250 лет после Реформации великий немецкий философ Иммануил Кант, этические представления которого близки учению Лютера, записывает: ”Среди всех цивилизованных народов немцы легче и проще всех поддаются управлению; они противники новшеств и сопротивления установленному порядку вещей”.

Ницше усматривал негативные последствия Реформации в ”обмелении европейского духа”. Французская писательница мадам де Сталь, хотя и была настроена пронемецки, тоже писала, что ”современные немцы лишены того, что можно назвать силой характера. Как частные лица, отцы семейства, администраторы, они обладают добродетелью и цельностью натуры, но их непринужденная и искренняя готовность служить власти ранит сердце…” Она говорила об их ”почтении к власти и умилении страхом, превращающим это почтение в восхищение”. Почтение к власти, переходящее в восхищение, – это сказано метко и сильно. Тот, кто читал роман Генриха Манна ”Верноподданный”, поймет, что имела в виду французская писательница. Она подметила эту немецкую национальную черту – обожествление власти и верноподданичество – еще в начале ХIХ века. Генрих Манн написал свой роман в 1914 году, т.е. спустя столетие. Итак, лютеровский завет продолжал безотказно действовать, по крайней мере, до 1945 года, когда нацистская Германия потерпела крах. Томас Манн утверждал, что немецкая интеллигенция вплоть до Первой мировой войны воспитывалась на Лютере. Как у всякой медали, и у этой оказалось две стороны. В условиях нацизма удушающие требования подчинения, долга, доведенные до абсурда, связали руки значительной части немецкой культурной элиты и мешали сопротивлению преступной, поистине сатанинской власти. Великий реформатор оставил на века свою печать на значительной части немецкого народа, такова была сила его личности! Однако за всё приходится платить. И немцы заплатили (и продолжают платить до сих пор!), но от Лютера не отреклись. Их любимая присказка: ”Кто умеет подчиняться, тот и сам может стать господином”.

Немцы гордятся своей работоспособностью, организованностью, дисциплиной, опрятностью и пунктуальностью. Ведь из этого складывается порядок (Ordnung), который вмещает в себя не только такие понятия, как чистоплотность, организованность, но и корректность, пристойность и множество других замечательных вещей. Ни одна фраза не греет так сердце немца, как ”alles in Ordnung”, означающая, что всё в порядке, всё так, как и должно быть. Категорический императив, который чтит каждый немец, звучит так: ”Ordnung muss sein”, – что, по смыслу, означает: ”Порядок превыше всего”. И всё это восходит к заповедям протестантизма, они лежат в основе жизни бюргеров (граждан). Очень важно, что эти заповеди стали претворять в жизнь власть предержащие – фюрсты северных земель. А Фридрих Великий создал в Пруссии жесточайшую бюрократию, и вот уже вся Европа зауважала прусский порядок.

А вот мнение Гейне: ”Протестантство оказало самое благое влияние, способствуя той чистоте нравов и той строгости в исполнении долга, которую мы обычно называем моралью”.

Лютер осудил роскошь и приучил свою паству к скромности. Если сравнить католические храмы и протестантские кирхи, сразу можно почувствовать разницу. У русского поэта Фёдора Тютчева, долго находившегося в Германии на дипломатической службе, есть такие стихи:

 
Я лютеран люблю богослуженье,
Обряд их строгий, важный и простой —
Сих голых стен, сей храмины пустой
Понятно мне высокое ученье.
 
Создатель национального языка
 








 






...
7

На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Прикосновения. 34 эссе о внутреннем величии», автора Греты Ионкис. Данная книга имеет возрастное ограничение 16+, относится к жанру «Биографии и мемуары». Произведение затрагивает такие темы, как «выдающиеся личности», «биографическая проза». Книга «Прикосновения. 34 эссе о внутреннем величии» была издана в 2020 году. Приятного чтения!