Отзывы на книгу «Ужас Данвича»

Классика лавкрафтовского ужаса, одна из самых крупных его вещей, состоящая из 10 глав, что для этого автора довольно много. Повествование начинается неспешно, постепенно наполняясь холодящими кровь деталями, а к концу достигает высокого напряжения.

В центре сюжета - пришествие антихриста. Ну, а как еще можно назвать живое существо, явившееся в этот мир, будучи зачатым от древнего бога зла, читай Сатаны, одно из имен которого - Йог-Сотот.

Лавкрафт начинает издалека, так инициатор всей той сатанинской вакханалии, что сотрясла спокойный до тех пор Данвич, - старый греховодник и черный колдун папаша Уэйтли родом происходит из того самого Салема, который навсегда вошел в историю американской магии. Так вот, там - в Салеме - старый Уэйтли обзавелся старинными колдовскими книгами, в которых описывались Древние боги и ритуалы по их вызову.

Вынужденный бежать из Салема, он находит другое место, наполненное тёмной силой, Это и оказался Данвич, стоящий в окружении куполообразных холмов. Здесь ходят поверья, что в старые времена местные колдуны вызывали на этих холмах темных духов, а посредниками им служили птицы козодои.

Старый Уэйтли принимает эстафету и теперь он два раза в год - на Вальпургиеву ночь и на Хэллоуин - устраивает на вершинах холмов таинственные обряды, он не пожалел свою единственную дочь, которой он с помощью магических ритуалов устроил любовную связь с Йог-Сототом.

И вот тогда, с её помощью, явился в мир антихрист, вернее, даже два антихриста. Но человеческий облик имел лишь один из них, второй же был точной копией заповедного папашки.

Что ждало мир от этих чудовищных экспериментов не сложно предположить - человеческому роду была уготована страшная участь. Дело было за малым, одному из близнецов, Уилбуру, который имел человеческий облик, нужно было только проникнуть в Массачусетскую библиотеку, где хранилась страшная книга "Некромикон", похитить её и использовать древнее знание, записанное в ней, для торжества своего злого дела.

Но, в этот раз Лавкрафт отступает от своей минорной тональности, преобладающей в большинстве его произведений, и дает возможность добру восторжествовать. За дело берутся трое славных американских ученых - три богатыря от науки, три мушкетера от рационализма - энциклопедист, лингвист и медик.

После страшной кончины Уилбура, они спешат в Данвич и там - на Сторожевом холме - вступают в смертельную схватку с силами зла, воплощенными в образе второго брата-близнеца - чудовищного монстра, каких еще не видывал свет. В этот раз мир был спасен!

Произведение очень кинематографично, поэтому неудивительно, что кинорежиссеры трижды обращались к сюжету этой повести.

Немногие помнят, что в 20 веке социал-дарвинизм и евгеника были популярны не только в Германии. Так или иначе, но серьезным изучением (а после апологией) данных теорий занимались во многих странах Европы. Но особенно они полюбились американцам. Это сейчас тезисы сторонников «расовой гигиены» и «положительной и отрицательной селекции» кажутся античеловеческими. А раньше всерьез этим увлекались, с упоением размышляли, во что может превратиться человеческая цивилизация, согласись мы на тщательнейший контроль за результатом совокуплений. «Все на благо красивым потомкам» – лозунг всех антинаучных течений. В «Стране Лавкрафта», как уже было сказано, очень полюбили довольно примитивные выводы евгеники. Так, согласно евгенике, наши способности и черты характера (ум, выносливость, таланты, а так же болезни – физические и душевные) полностью зависят от наших родителей. Это сейчас ученые признают сложность наследственности и толком не могут объяснить, почему у умных и талантливых людей раз – и появится туповатый и ни к чему не способный ребенок. Или того хуже – у хороших и добрых ребенок растет с психопатией. А из семьи алкоголиков и преступников выходит талантливый и добропорядочный молодой человек. Во времена Лавкрафта верили в прямолинейность (что, как известно, есть зло). Если родители умные – значит, и дети будут умные. Родители слабые, бесталанные – и потомство у них получится слабым, нежизнеспособным. Оттого есть положительная евгеника (скрещиваем талантливых и умных, чтобы получить замечательное потомство) и отрицательная евгеника (запрещаем размножаться слабым физически, больным… ну, или с неправильным цветом кожи, волос или глаз).

В Америке даже были странноватые (на современный вкус) выставки, на которых показывались самые «породистые» семьи. Для участия в такой выставке членам семьи нужно было заполнить специальную анкету, в которой указывалась информация обо всех родственниках, дабы организаторы выставки убедились, что в семье не было больных. Стоит ли говорить о том, что в то время были запрещены браки между людьми разных рас? Так же существовал запрет на брак для эпилептиков. Нежелательный член общества мог быть подвергнут принудительной стерилизации. Небольшая цитата:

«К 1941 году в США в установленном порядке стерилизовали несколько десятков тысяч лиц, в одной только Калифорнии было проведено 20 тысяч операций. Фактически такие законы позволяли правительству штата решать, кто вправе и кто не вправе иметь детей».

Бывало и так, что пытались жаловаться. В 1927 г. одна женщина подала в суд, но судья ей заявил:

«Для всего мира будет лучше, если, вместо того чтобы ждать рождения нового дегенеративного потомства, способного только на преступления или на пожизненное нахлебничество из-за своего слабоумия, общество сможет предотвратить продолжение рода таких лиц…»

Зачем же столь долгое вступление?.. А затем, что творчество Лавкрафта, будучи порождением не только его фантазии, но и реальной жизни, впитало в себя идеи того времени, в т.ч. евгеники. Не думаю, что сам Лавкрафт был сторонником этих странных законов. Его «Ужас Данвича» в большей степени пронизан страхом с примесью иронии: до чего же может довести человечество мысль о «лучших» потомках, «совершенных» – в сравнении с обычными людьми?

Данвич – образ полузаброшенной старой Америки. Маленький поселок, забытый всеми. Люди в нем живут, отстранившись от цивилизации. В Данвич обычно никто не приезжает. В самом начале Лавкрафт замечает любопытную деталь: все местные, из-за бессистемного скрещивания вплоть до родственных связей, отмечены печатью вырождения. Давно уж Данвич не знает сильного и умного потомства. Каждое новое поколение оказывается хуже предыдущего.

Все в поселении удивились, узнав, что у незамужней дочери старого Уэйтли появился необычный ребенок. В семействе Уэйтли решили скрыть, кто приходится отцом мальчику. Но постепенно в Данвиче начинают понимать: то было существо развитое и сильное, более совершенное, нежели человеческий род. Мальчик Уэйтли рос быстрее своих сверстников. Он раньше научился ходить, говорить и читать. В свои 5 лет он был похож на 15-летнего юношу.

Казалось бы, большое счастье – такой интересный ребенок, развитый не по летам. Старый Уэйтли был рад возможности породниться с высшим существом. Все лучше, чем местные, которые и могут, что на тяжелых работах спины гнуть. Тут – огромнейшая тайна жизни, великолепнейшее существо.

Но у местных ребенок вызывает сильную неприязнь. «Великолепнейшее существо» кажется им противоестественным, насилием над природой человека. Каким бы совершенным оно ни было по меркам вечности и «высшего», в глазах обычных людей его совершенство – это страшнейшее уродство, от которого хочется заслониться.

«Ужас Данвича» не столько страшен, сколько неприятен. Сама мысль о неестественности происхождения мальчика Уэйтли вызывает отторжение. Лавкрафт, конечно, прямо не рассуждает на темы своего времени, но не заметить, с каким интересом он рассказывает о селекции, невозможно. В его рассказе попытка вывести «сверхсущество» путем чисто научного спаривания («чтоб было лучшее потомство»!) приносит несчастье абсолютно всем. Даже «положительному» ребенку. Получившегося ребенка даже жалко, несмотря на его отвратительные свойства: он все же не сам виноват. И он стал жертвой чужих испытаний.

Нельзя же на такое обрекать человека, ребенка, без его согласия.

Какой?
Не так давно я расчитала автора, и не совсем, наверное, понимала и осознавала всю шумиху и мифологию вокруг него. Для меня сэр Говард - это не ужас ужасный или отвращение, а - прежде всего эстетика, которая очень старается вас напугать, но меня - только восхищает слогом. "Внук По, дедушка Кинга" - считаю очень остроумной характеристикой. На эту книгу я услышала очень увлекательный обзор - и не смогла пройти мимо!
Ну вот я и поняла! Потребовалось более объемное произведение, чтобы прочувствовать, что значит "космический ужас" и "повелитель иных миров". А начиналось все так... В любимом мной стиле автора: он словно путешествует вместе с читателем и, остановившись на развилке, рассказывает о поселении, затерявшемся в штате Массачусетс. У которого (что очень удивительно для Америки) даже таблички нет. Потому что в основном оно состоит из различных ветвей семейства Уэйтли. Живут они довольно закрыто, и автор даже использует такие эпитеты: выродившиеся и невыродившиеся. Понятно, к чему клонит?)
Первые абзацы - ну просто прекрасны! Я прям восхищаюсь, как сэр Говард умеет создавать атмосферу: этой полуразвалившейся деревни, гниющих и заплесневелых домов, этих жителей... А еще ж у них периодически что-то стонет под землей, а еще есть лысый холм, прозванный Танцплощадкой Дьявола. Ну первая главка - просто... И есть старый Уэйтли, чья дочь Лавиния рожает сына. От кого? Жители, видимо, нам подскажут - только шепотом. Потому что сыночек, прозванный Уилбером, мало того, что черты имел какие-то отталкивающие, практически козлиные, так еще: пошел в семь месяцев, заговорил в 10, а в три года - у него уже борода росла...
Понятно мне стало, что сыночек одержим одной целью и идет к ней практически маниакально. Даже приезжает для этого в Аркхем. Думаю, это название знакомо поклонникам автора, как и профессор Армитедж. Вот она, лавкрафтавская мифология, с которой я столкнулась впервые. Как и с чисто лавкрафтовским монстром. И... что-то мне не очень понравилось. Понятно, чей сыночек наш главный герой, и он очень хочет к папочке, и обладает нужным чувством упорства. Но... даже для сэра Говарда мне показалось грязновато и слишком уж отталкивающе. Ну и более субъективный фактор: автор ну так весь рассказ нагнетал и подтравливал: ну такой ужас случился в 28м году!

Но - Данвический ужас был еще впереди

Но - я говорила, что слушала обзор. И он был - со спойлерами. И поэтому я знала, что там за ужас. И считала - что он не стоит столь грандиозного нагнетания.
Но это чисто субъективная претензия, которую я снимаю. Поэтому придерусь только - к неведомой зверушке, которая была уж слишком неведома и мною не понята. А так - это та мифология, творимая американскими писателями, которую мы пожинаем и сейчас: например, в виде фильма "У холмов есть глаза". Я бы даже, наверно, удовлетворилась развязкой ближе в ту сторону - но сэр Говард сам творец своей вселенной, не буду ему ничего диктовать. И посоветую - тем, кто хочет углубиться в Америку не открыточную и пряничную, а темную и мрачную. Ну и тем, кто хочет понять суть прозы автора и постичь его мифологию наглядно. Здесь-то - уж нагляднее некуда!

Поскольку я замужем за большим поклонником Лавкрафта и его библиография занимает приличное место в книжном шкафу, знакомство с этим неописуемым, богохульным, существующим за гранью этого мира и сводящим с ума при попытке его осмыслить автором было лишь вопросом времени. Начать я решила с небольшого, но известного рассказа “Ужас Данвича”, уж очень мне понравилось издание.

В 1913 году в Данвиче, захолустном английском городке с вымирающим населением и мрачной природой, рождается странный ребенок. Деда новорожденного – замкнутый старик-колдун, которого опасаются другие жители, матушка – некрасивая альбиноска, и никто не может даже предположить, кто же отец. В принципе, уже на этой ноте можно понять, что запахло жареным) Ребеночек растет не по дням, а по часам, обгоняя в развитии сверстников, и вскоре присоединяется к опасным затеям старика.

Поначалу мне показалось, что это такая традиционная история про ребенка дьявола, который наводит шороху, но в какой-то момент история продолжила развитие по другому сценарию. Повествование очень неторопливое, напряжение возрастает с каждой страницей, а развязка (довольно неожиданная, как по мне) происходит в самом конце.

Мне нравится, что, наверное, каждый читатель по-своему представляет монстров, которых описывал Лавкрафт. Интересно было бы заглянуть в его голову – мне кажется, там вообще что-то невообразимое творилось) Иллюстрации художника Сантьяго Карузо хорошо вписываются в атмосферу книги – черно-белые, размытые, с противными персонажами. Но героев и чудищ из рассказа я представляла по-другому. Теперь мне понятно, почему достойных экранизаций Лавкрафта так мало.

Я немного боялась, что читать Лавкрафта будет тяжело, но язык оказался не таким сложным. Разве что, перед чтением нужно поймать подходящее настроение – бурного развития событий от книг Лавкрафта, видимо, нельзя ожидать, а вот гнетущей атмосферы предостаточно. Позабавило количество “козодоев” на страницу)) Видимо, в этом рассказе козодой взял на себя роль ворона из Nevermore По.

Сейчас ужас в основном передают посредством множества пролитой крови, вываливания кишок и прочих внутренностей, каких-либо жутких пыток и прочей гадости. В этой же книге автор создает мрачную атмосферу, что, мне кажется, куда сложнее. Ведь навываливать различных кишек не так сложно, а вот сделать так, чтобы вся история отдавала жутью, но в то же время реки крови не пролились — это мастерство. Когда еще в самом начале с описания небольшой деревни чувствуется, что с ней что-то не так и от туда веет каким-то холодком — это мастерство описания. Естественно, напугать меня таким не получится, но, мне кажется, меня уже ничем не напугать, поскольку я уже не маленький мальчик и мою грань реальности и вымысла крайне сложно сломать, если вообще возможно. Мне может быть противно читать что-то, но не страшно. Однако мрачную атмосферу истории я способен прочувствовать. Мне вообще все представлялось в каком-то черно-белом цвете. Ни одна картинка в моей голове не обрела красок. А это уже о чем-то говорит.
Оценка 9 из 10