Введение

Библеистика предполагает самостоятельную работу с первоисточниками: текстами Ветхого и Нового заветов, а также кумранскими, раввинистическими и другими релевантными документами. Именно первоисточники, а не научная литература, лежит в основе исследования. Исследования же ученых могут стать лишь подспорьем в работе: отправной точкой для собственных выкладок или советчиком, партнером по диалогу.

Однако, несмотря на вторичную роль научной литературы, экзегеты используют ее весьма активно. Ведь мы начинаем толкование не с чистого листа, а имея за плечами столетия экзегетических поисков, в процессе которых было собрано множество фактов, способных пролить свет на библейские тексты, и выявлено множество смысловых возможностей в каждом отрывке. Любой современный экзегет не столько ведет «монолог», сколько присоединяется к разговору тысяч других комментаторов.

У студентов встречаются две противоположные ошибки, связанные с недооценкой или переоценкой научной литературы.

• Заблуждение первое: «Чужие толкования надевают шоры на восприятие, поэтому без них лучше обойтись». Некоторые люди, стремясь к непредвзятости и самобытности, пытаются толковать текст исключительно сами, на основании одних лишь первоисточников. Это приводит к плохим результатам. Не стоит изобретать велосипед! Полностью новые идеи в библеистике довольно редки. Обычно мысль, которая пришла автору в голову, не нова, но уже высказывалась и обсуждалась, зачастую со множеством нюансов (а нередко и была опровергнута). Талантливые и незаурядные люди совершают элементарные и грубые ошибки, обесценивающие их труд, лишь потому, что не вникли в научное состояние вопроса. Правда, чужие толкования и впрямь могут надевать шоры на восприятие, но эти «шоры» лучше преодолевать тщательным критическим анализом научных работ.

• Заблуждение второе: «Прочтя этот солидный том, я узнаю, что означает текст». К большинству вопросов в науке существует множество подходов; часто комментаторы понимают текст несколько по-разному, а подчас и взаимоисключающим образом. Одним из ключевых приоритетов должно быть развитие аналитического подхода: умение критически анализировать не только первоисточники, но и экзегетическую литературу, видеть и взвешивать плюсы и минусы гипотез.

В данном пособии сначала описываются основные способы оценки научных исследований (глава 1), а затем даются библиографические рекомендации по работе с комментариями (глава 2), периодикой (глава 3) и справочными изданиями (глава 4). Основное внимание уделено литературе по новозаветной библеистике, но все, сказанное в главе 1 (а также некоторые дальнейшие материалы), относится и к библеистике ветхозаветной^[1].

Глава 1
Анализ научных исследований

Рекомендации по работе с чужими исследованиями составлены таким образом, чтобы они были полезны и при написании собственных исследований.

1. Структурированность. Одна из первых вещей, которые следует подмечать при чтении работы, состоит в том, сколь ясна и прозрачна ее структура. Плохая структурированность – не только признак недостаточной культуры (или даже хаотичности, спутанности мышления), но может указывать на то, что автор сам недостаточно разобрался в материале. При этом могут помочь следующие ориентиры:

• Сколь быстро стал понятен основной тезис? Если к третьей странице он еще не ясен, зачастую это признак плохой структурированности. Если основной тезис вообще нигде не сформулирован, как правило, это означает, что место статьи – не в журнале, а на помойке.

• Сколь четкий план у работы? Пункты должны быть ясно взаимосвязаны между собой, логически следовать друг за другом.

• Много ли отступлений? В норме не должно быть никаких отступлений. (Исключение составляют научно-популярные тексты, в которых могут делаться небольшие отступления для привлечения интереса читателя.) Отступления часто говорят о недостаточной дисциплине мышления. Западные ученые подчас пишут более раскованным и неформальным стилем, чем их российские коллеги, вставляя даже случаи из жизни: это допустимо, но у хороших авторов любой случай из жизни работает на основной тезис и не является в собственном смысле «отступлением».

2. Аргумент. Это главное. Именно качеством аргументации определяется основная ценность работы. Назовем лишь некоторые признаки качественной аргументации^[2].

• Обоснованность. В работе не должно быть ни одного голословного утверждения. При чтении чужих работ необходимо довести до автоматизма следующую реакцию: откуда автор это знает? Чем обоснована его мысль? Основана ли она на надежных фактах (или как минимум, логичном умозаключении) или на домыслах? Не умалчивает ли автор о каких-то фактах, не обходит ли их стороной?

• Логичность. Нет ли поспешных обобщений? Нет ли случаев non sequitur^[3], petitio principii^[4]? Нет ли ложных дилемм? Ученые стараются избегать подобных ошибок сами и подмечать их у коллег.

• Взвешенность. Подлинный ученый всегда приходит к выводу, взвешивая данные. Он смотрит, какие факты говорят за и против каждой гипотезы. Более того, одним из важнейших качеств является способность ставить под сомнение свою собственную позицию. Подчас приходится видеть работы, в которых высказаны свежие и оригинальные идеи, но эти идеи не пропущены сквозь сито самокритической рефлексии.

• Объективность. Объективным быть трудно, а полностью объективным – невозможно. Однако возможны усилия в этом направлении. Поэтому следует замечать, упоминает ли автор о взглядах оппонентов? Если нет, к чему приводит это умолчание? Если да, сколь точно изображены эти взгляды? Добросовестный автор старается изложить позицию оппонентов максимально точно, показать ее наиболее сильные стороны. И наоборот, автор недобросовестный изображает мнение оппонентов в искаженном и карикатурном виде, а о сильных доводах умалчивает. В английском языке для подобной риторики есть выражение straw man («соломенное чучело»). «Бить чучело» значит «опровергать» оппонента, излагая его доводы в дурацком и искаженном свете. (Имеется в виду, что соломенное чучело при нападении не сопротивляется, в отличие от реального живого противника!)

Когда вы сами пишете работу, включайте самокритическую рефлексию. Полезно спрашивать себя: что сказал бы об этом аргументе оппонент? Что сказал бы об этом аргументе я сам, если бы его придерживался не я, а мой злейший враг? Если сделать такую реакцию рефлекторной, останется лишь удивляться, сколь высокий процент идей будет забраковываться!

3. Стиль. Легок ли он? Понятен ли? Не расплывается ли автор мыслью по древу? Сколь просто выражается? Лексика должна быть максимально проста (насколько это позволяет точность в научной терминологии). Конечно, не все хорошие исследователи являются хорошими стилистами.

Однако легкость и понятность стиля часто отражает ясность мысли. Напротив, если автор говорит очень сложно, это часто означает, что с ним что-то неладно: за вычурностью и сложностью формулировок сплошь и рядом скрывается убожество или хаотичность мысли. Пусть излишняя сложность и заковыристость станут красным сигналом, звонком тревоги.

4. Тональность. Хорошей научной работе свойственна рассудительная и взвешенная интонация, в ней мало эмоций. Обращайте внимание, нет ли в работе ригоризма, агрессивной убежденности в своей позиции? Конечно, ригористичными бывают и компетентные исследования. Однако очень часто за резкостью и эмоциональностью формулировок стоит слабость содержания и/или предубежденность. Когда вы видите в научной работе повышенный градус эмоциональности, «звонок тревоги» должен включаться. Хорошее исследование написано нейтральным языком, без особых эмоций и эпитетов, уважительно к оппонентам.

• Признаком слабого аргумента (и дурного тона) считается переход ad hominem (на личности). Не вполне уместно и обсуждение мотивов автора: во всяком случае, оно не должно быть частью аргументации, ибо ничего не доказывает. Пример подобной риторики: «Можно ли всерьез рассматривать точку зрения, явно высказанную из соображений самопиара?». Или: «Автором явно руководит желание обосновать христианскую доктрину, поэтому его выкладки нельзя воспринимать как серьезную науку». (Даже если автор исходит из подобного желания, – что само по себе не факт – это не означает его неправоты.)

• Наличие в работе оценочных суждений, особенно если их много и/или они резкие, должно настораживать. Пример оценочного суждения: «Фарисеи отличались крючкотворством и выдумали смехотворные истолкования Закона». Оценочные суждения сами по себе не девальвируют исследование, но часто выдают предубежденность автора, а предубежденность не способствует взвешенности в оценках.

5. Ссылки, библиография. Глядя на ссылки и библиографию, можно сделать прикидочную оценку уровня работы еще до ее серьезного изучения. (После внимательного прочтения работы эту оценку нужно скорректировать.)

• Не ограничен ли кругозор автора старыми работами? Если нет исследований, написанных в последние десять-двадцать лет, это тревожный знак. (Бывает, конечно, что исследование касается очень узкой проблемы, по которой последняя научная работа написана давно, но это редкий случай.) Это может означать, что в работе не отражены новые факты и знание новых аргументов, высказанных за последние десятилетия. Скажем, если тема «Закон и Евангелие» обсуждается без учета полемики, возникшей в связи с трудами таких авторов как Д. Флуссер, Г. Вермеш и Дж. Кроссли, это может предвещать серьезный изъян в исследовании.

• Не ограничен ли кругозор автора новыми работами? Подлинно хорошие комментарии живут веками, как, например, труды Иоанна Златоуста или Кальвина. Но и помимо древней классики, есть ценные работы последних веков, которые нельзя забывать: например, серьезный исследователь богословия Павла едва ли минует Барта и Кеземана. Вообще новизна отнюдь не всегда является гарантией качества, и новые толкования могут быть хуже старых. Бывает, что хорошие старые идеи забываются. Диалог с одними лишь современными исследованиями может означать, что автор чрезмерно увлечен модой.

• Охвачены ли в ссылках основные специалисты (и наиболее важные комментарии)? Если, скажем, автор ссылается на неспециалистов, возникает вопрос: способен ли он отличить компетентного человека от некомпетентного? Понимает ли он, какие дискуссии идут в науке?

• Представлены ли в ссылках (и анализе!) разные научные школы, разные подходы?^[5] Если в ссылках отражены лишь работы ученых какой-то одной школы или одного направления, это может говорить либо о неосведомленности автора (иные точки зрения ему не знакомы), либо о его предубежденности. Очень хорошим показателем является способность позитивно сочетать вклад комментаторов разных эпох (например, святоотеческих и современных) и разных школ (например, традиционных/евангельских и постколониальных/феминистских).

Необходимо сделать две оговорки. Во-первых, иногда авторы искусственно увеличивают библиографию, включая в нее не проанализированные и даже не прочтенные работы. Особенно этим грешат студенты, но иногда данный изъян встречается и у специалистов. Поэтому сноски нельзя рассматривать в отрыве от основного текста. Следует обращать внимание, отражено ли в основном тексте знакомство с проблематикой работ, указанных в ссылках.