Всего сто пятьдесят две записи, и вроде бы я ни разу не выбилась из ее стиля. Эми из Дневника я создавала с особой тщательностью. Она должна быть убедительной и для полиции, и для общественности, если какие-то фрагменты текста будут опубликованы. Дневник должен читаться как готическая драма. Чудесная женщина с добрейшим сердцем – вся жизнь была у нее впереди, или что там еще говорят о покойницах? – ошибается с выбором спутника жизни и платит самую высокую цену.
Я должна им понравиться. Точнее, она.
Конечно, мои родители волнуются, но обязана ли я жалеть их после того, как они создали меня такой и бросили на произвол судьбы? Они никогда, никогда не отдавали себе отчета в том, что зарабатывали деньги на моем существовании и обязаны были делиться авторским гонораром. А потом, отобрав мои деньги, они отправили меня вместе с Ником в Миссури, как предмет мебели, как невесту по переписке, как ученицу по обмену. И они еще смеют называть себя феминистами!