© Каменистый Артём (Мир S-T-I-K-S, его устройство и терминология)

© Горшенев Герман

© ИДДК

* * *

Пролог

В небольшой комнате с тусклым светильником сидел мужчина неопределённого возраста, как и все здесь в Стиксе. Он очень натужно выводил аккуратные, как ему казалось, буквы в большой толстой книге: «Летопись первая. Сие есть правда, ибо происходившее записано из личного опыта и памяти, дабы следующим было о чём узнать и не потерялись эти события в летах». Открыв дверь, в комнату без окон зашёл человек с длинной бородой, лысый, вернее подстриженный под ноль, в рясе поверх кольчуги. В руках он держал здоровенную булаву. Вошедший посмотрел через плечо в текст:

– Добрая Милая Крёстная, кончай выпендриваться. Выпендриваться – сие не есть богоугодное дело, пошли лучше пожрём, а то ты всё со своей книгой. Нам уже выдвигаться скоро, зачехляй перо, времени зело мало, – и ткнул по-дружески в бок пудовым кулачищем с набитыми костяшками.

Глава 1. Командир ядерной пушки

Это был элитник, такой отличный, здоровый элитник. Не то чтобы самый большой, но и не маленький. Заражённые сюда постоянно приходят, чтобы в интересную игру поиграть – «получи в пасть ядро». Да, совсем не обязательно получить, и совсем не обязательно в пасть. Можно неплохо подкормиться, собственно, чем они и занимаются.

– Кошки! – проорал я.

Требушеты глухо стукнули. Кошки полетели к заражённым через узкую полоску непроходимой черноты. Истошный визг, шик, мяв. Как они могут издавать такие звуки, эти кошки? Я вообще-то сам кошатник, не очень люблю собак, больше люблю кошек, но собаки уже закончились. Вначале, конечно, были травоядные, потом собаки и только потом кошки.

Касаясь границы черноты, визг стихал. Тонкая полоска чёрной зоны была тонка и смертоносна. Там погибало всё живое за доли секунды, хоть человек, хоть кошка, хоть огромный отожравшийся элитник. Беспорядочно кувыркаясь в полёте, уже дохлая дичь падала за узкой, метров в сто, полоской черноты.

Сейчас там земли и не было видно. Заражённые набились так плотно, что стояли, упираясь плечами. Тела животных не успевали долетать до земли. Как в лучших фильмах про цирковых крокодилов клацали пасти, и мелкие тушки исчезали в брюхах тварей. Самое время. Упираясь плечом в тяжеленный ствол древнего ядерного орудия, немного довожу прицел. Орудие стреляет не разогнанными изотопами, а такими шарами из бронзы. Есть и из камня, но я использую самую последнюю разработку из чугуна. Лапка улыбающегося енота коснулась морды элитника. Это уже мой прицел – смартфон, примотанный к пушке тряпками. Тут у нас много странных поделок, и древнее орудие двенадцатого века с примотанным к нему смартфоном – не самая экзотика.

– Огонь! – заорал я.

Ба-а-ам!!! Ядро понеслось. Пудовое, так и написано – «Пудъ». Реакция, конечно, у твари отличная. Всего какая-то сотня метров, но лёгкое движение головы – и ядро пронеслось мимо. Подкатываем тяжеленное орудие на исходную, ещё один прицел.

– Ядро!!! – и, повинуясь моей команде, в ствол запихивают ещё один чугунный шар.

Ба-а-ам! Хитрая тварь! Двигается на пределе видимости глаза. Очень быстрая.

Чем я тут занимаюсь?

Это у нас такая совместная охота. Подкармливаем заражённых на узкой полоске земли, зажатой между чернотой. Они сюда приходят раздобыть деликатесов, мы – потренироваться в попадании в них из пушки.

Ба-а-ам! Ещё одно ядро пронеслось. Ну конечно, из заражённых никто и не собирался уходить, но и никто не дожидался, чтобы в него попадали. Мимо. Надо что-то попроще. Ага. Вот! Вот этот немножко поспокойнее или поглупее. Или? Или не знаю, что у них там в голове. Лапка енота на прицеле смартфона опять коснулась морды элитника. Отставить морды! Не надо морды, надо тело. Он зажат между двумя огромными руберами. Вот же отожрались где-то. А где? Тут и отожрались.

– Огонь! – ору я и подношу фитиль.

Кричу для того, чтобы все руки убрали. Древнее орудие при выстреле отскакивает, как бешеный заяц, и, если кто окажется рядом, то переломы гарантированы.

Ба-а-ам! Всё! Готов! Попал! Пудовое ядро не смогло пробить шкуру, но прекрасно перемололо кости и внутренности. Всё-таки пуд чугуна – это что-то для здоровья не очень полезное. Конечно, ещё живой, они очень живучие твари, но ничего, задёргался и тут же попал под раздачу. Свои начали рвать, и теперь надо всех распугать.

Два требушета стукнули почти одновременно. Какая-то мелкая живность, кошки, собаки, барсучки-бурундучки, всё, что мы смогли наловить, лишь бы живое и много, разлетелось вправо и влево от места, где несколько тварей драли раненого элитника.

Наша живность к порядку уже приучена. Теперь они знают, что будет. После того как их прикормили, справа и слева, в месте, где лежит раненая тварь, начнётся ад. Не дожидаясь залпа, твари побежали в стороны, бросив разодранный труп бедолаги.

Даже если все разбегаются, мы всегда даём залп. Пусть не отвыкают. Пять орудий, ещё более древних, чем моё, стреляли последовательно импровизированной картечью. Вместо картечи мы использовали камни, вытащенные гвозди, наконечники стрел и всё, что появилось на кластерах с древними домами и не подверглось механической обработке. Просто пугать по принципу – добрым словом и пистолетом. Те, кто не захочет пожрать справа или слева, попадут под раздачу. Начинаем стрелять медленно, с интервалом, с чувством достоинства.

Ба-бах! Целиться не надо. Когда стреляешь картечью, вместо прицела можно компас использовать. Ждём двадцать секунд. Ба-бах!

Мужики тащат удочку. Так мы называем пятиметровое нечто, с помощью которого мы забрасываем древний крюк, привязанный на верёвке из наших волос. Чернота уничтожает почти все предметы мгновенно, кроме древних предметов и волос иммунных, которые у нас выросли уже здесь. Подобным творениям чернота даёт минут двадцать, прежде чем разодрать в клочки. Вполне хватает, чтобы попробовать притащить труп заражённого к нам.

Мужики как на рыбалке забрасывают крюк на ту сторону. Уже неплохо приловчились. Чернота нашу штуку разрывает бросков за десять, а волосы растут медленно, да и попыток у нас не густо. Кидаем, промахиваемся, вытаскиваем и снова забрасываем. Хреновые нынче рыбаки, это вам не Шимано кидать. О! Зацепили, отлично, тащим, сорвалось, но уже нормально. Теперь труп элитника в черноте, никто нам не помешает, не оттащит тушу в сторону, не лишит нас нашего спорового мешка. Кончик лапы показался на нашей территории, зацепили баграми – затащили. Вот и первый на сегодня трофей.

Всё, прикормка закончилась. Несколько дней обойдёмся без охоты, а там уже и кластеры перезагрузятся, и новой прикормки как раз наловим.

Глава 2. Самое странное место Стикса

Вся окружающая нас территория похожа на гигантскую прилепленную к Пеклу кривую звезду с лучами, огороженными тонкими полосками черноты. Наши соседи могут проходить через центр звезды, да и в самой черноте немало дыр. Аномальная зона выполняет функцию барьера с небольшими проходами. Над нашей территорией Стикс решил поиздеваться основательно. Мы полностью изолированы. Наша маленькая коммуна расположились в конце длинного узкого луча, на единственном крохотном стабе, а дальше вниз пошли кластеры, которые время от времени перегружаются. Иногда перегружаются все сразу, иногда по очереди. Всё это отхвачено чернотой у самого настоящего Пекла, и только узкая полоска аномальной зоны не даёт огромным тварям ворваться на нашу территорию. Мы каждый день видим элитников в паре сотен шагов, уже привыкли, как посетители в зоопарке.

Наша чернота особенная. Не такая, как везде. В ней мгновенно погибает вся электроника, электрика, точная механика, неточная механика, живое, неживое и всё, что младше говна мамонта. Это правда. Говорят, чернота имеет временно́е смещение лет в шестьсот, и любой предмет, не пришедший к нам со времён Ивана Грозного, разрушается за доли секунды. Почему я это знаю? А потому, что люди у нас современные, из самого что ни на есть двадцать первого века, а кластеры нам достались старинные. Пробовали определять – век двенадцатый-четырнадцатый, не старше. Так что предметов лубочной старины у нас хоть отбавляй, только из современного к нам может попасть только то, что найдём в карманах заражённых. А самое главное, что закрыты мы со всех сторон, как тараканы в стеклянной банке. До наших соседей метров пятьсот, руками можно махать, но пройти или предмет передать нельзя, всё наша чёрная поганица уничтожает.

Мужики уже затащили обглоданного элитника на нашу территорию и потрошат споровый мешок. Заражённые почему-то никогда не едят хранилище споранов, и это хорошо, нам больше достанется. Это моё умение, я его почти не осознаю, но когда лично выбираю цель, то добычи с заражённых значительно больше, чем у других. Теперь я бессменный наводчик и командир расчёта. Сколько ни пробовали меняться – у меня всегда добыча круче.

– Ну, ты, Добрая Милая Крёстная, и дал! Как обычно! Как ты их узнаёшь? Смотри, одна розовая, две красные, десятка полтора чёрных жемчужин и сотни две горошин!

Это меня сейчас похвалили за моё умение выбирать добычу и ловко управляться с чугунным бревном с дыркой для ядра. А вы думали, я это пушкой называть буду? Пушки появились позже, а это и есть бревно с дыркой. Радуются мужики как дети, а я, как обычно, сейчас буду настроение портить, и спрашиваю:

– А сколько споранов?

– Ну, с десятка три, – неуверенно так отвечают. Дошло, наверное.

– Хреново. Вот вы никак не поймёте, что чёрные жемчужины и горошины – это сейчас бесполезная вещь. У нас этих горошин два мешка, и чёрного жемчуга бочка стоит! Кто его ест? У нас сто пятьдесят рыл, и народ что-то не очень горит становиться квазами, а живчик каждый день готовим. Мы и на треть людей не набрали! Скоро мы весь леспромхоз на спораны вырежем, а хватать не будет!

Это всё перекосы местной географии. У нас в этой звезде прикормлена очень и очень серьёзная элита, поэтому мелочёвка не приходит, вот мы крупняк и бьём. Бывает, добываем огромную, мощную тварь, и она тебя одаривает бесценным красным жемчугом, горстью чёрного, нереальным количеством горошин, а вот споранов почти нет. Вот как сейчас. Огромный элитник тонны под две, и что? Десяток споранов? Тут в каком-нибудь топтуне или рубере спораны могут быть сотнями, а в элитниках спораны почти полностью исчезают, а живчик пить необходимо каждый день.

Посмотреть на результаты охоты лично вышло наше верховное начальство – сам Король Артур. Он по жизни Иван, но не прижилось. Это тоже одна из странностей нашего места – длинные имена, а моё аж из трёх слов, и сокращать нельзя. Наш начальник заорал командным голосом:

– А ну, демократы, кончай базарить! Занялись делом!

Мужики забегали, как обычно, порубили тварь в полутуши, затем на куски. Нагрузят телегу и отвезут мясо в леспромхоз. Мы так несколько кластеров называем, где заражённых доращиваем.

Прибежала взмыленная Зойка Буфетчица:

– Кластер перегрузился! Теперь к церкви можно пройти, дорога открылась!

Ох, как долго мы этого ждали! Надо срочно бежать. Всё бросаем, тут мужики сами разберутся, а меня хватают под руки и тащат. У нас сильнейшие рукопашники, а я бегаю как обычный человек.

Запыхавшаяся Зойка Буфетчица выдохнула:

– Эль-Маринель Ушастая рясу видела, телефон у него, далеко вроде не ушёл, можно догнать. Он там долго простоял. Туда-сюда шныряет.

Речь шла о батюшке. Батюшка перерождается почти всегда, а его телефон – это наша основная добыча в церквушке.

Глава 3. Шестопёр святого отца

Мобильник святого отца – это основной трофей охоты, который мы всегда с нетерпением ждём. Батюшка Айболит говорит, что телефон к нему попал, когда куличи святили. Какие чувства мотивировали того «быка», Батюшка не знает, но в корзинку, куда бабушки складывали куличи, крашеные яйца, сальце и бросали мелкие денежки, один крепкий пацан с золотой цепью в полтора пальца и несколькими шрамами на голове, положил мобилу. Огромный прорезиненный лапоть, называющийся Сам-хун-юнг. Название каждый раз новое выпадает, у нас даже загадывают, какое в этот раз будет. Ни разу ещё не повторялось, чего только не было! Такое ощущение, что китайцы компенсируют короткие имена богатством фантазии.

Батюшка мобильником долго пользовался, а потом внук установил прицельную программу. Если вы танкист, или артиллерист, или снайпер, или ещё кто-то, не ожидайте увидеть знакомую прицельную сетку и расчёт баллистических таблиц. Да! Считайте, что у вас крышу сорвало – это будет енот!

Енот указывает лапкой, куда попадёт ядро. Если нужно уточнить расстояние до цели, то наводишь и два раза нажимаешь, тогда у животного облачко из-под хвоста с цифрами вылетает. Кто-то с больной фантазией программу писал, но детям нравится. Ставим телефон Батюшки на моё орудие. А как иначе из древнего орудия в элитника попадать? Вот только ломается он выстрелов через двадцать, приходится ждать новой перезагрузки. При той элите, что тут прикормлена, такого количества выстрелов совсем не много.

Я тоже бегу. Основу нашего выживания составляют те, кого Стикс наделил рукопашными умениями. Могучим бойцам наше странное место дарует фантастическую силу и выносливость. Зато мне, кроме моего величайшего и уникальнейшего умения, ни фига ничего не даруется. Бегу, еле ноги переставляю.

Опа! Вот это я люблю! Вначале все смеялись, а потом уже вошло в привычку. Настя Лёня подхватили меня под мышки и тащат, почти несут, я ноги чисто символически переставляю. Намного быстрее выходит, чем я сам ковылять буду. Силищи у них дуром, я для них как пушинка. Может, предложить, чтобы себе на шею сажали?

Всё, мы на месте. Чёрная тень метнулась на краю видимости глаза. На этот раз переродившийся святой отец был быстр, как никогда, но шестопёр Батюшки Айболита был быстрее. Наш святой отец всегда любил говорить: «Это оружие не делает много крови». Крови-то оно не делает, только череп проламывает, грудную клетку пробивает или ломает позвоночник, а так-то да, вроде крови и не будет. Но не в этот раз. Удар был ужасным. Именно тот один раз на сто тысяч, когда кровь есть.

Удар пришёлся наискось, и голова отлетела в сторону несколькими кусками. Что там было повреждено – загадка, но кровища била фонтаном, метров пять вверх и по сторонам. Святому отцу позавидовал бы любой спартанец. Измазан весь, от лица до башмаков. Подбегаю:

– Ну что, Батюшка Айболит, лут выпал? Что за модель в этот раз?

– Птху на тебя! Изыди, нечистый!

– Хорош шестопёр! Испачкались? Опять рясу скинете и будете в труселях ходить?

– Святому человеку стыдиться нечего!

Шутка! Разумеется, в перемазанной в крови рясе ходить не стоит, даже такому суровому рукопашнику как Батюшка Айболит, тем более в церкви с десяток постиранных и поглаженных ряс всегда найдётся.

Очень интересно, как на этот раз мобила называется? Главное, что телефон добыли, теперь проблем со следующей охотой не будет.

У Короля Артура зазвонил мобильный:

– Что? Вашу мать! Опять этот Демократ! Какого? – посмотрел на Настю Лёню. – А вы что стоите? Надо было вам его отпускать? Вы же видели, кого отпускали! Вот теперь идите и ловите своего Демократа, как хотите!

Есть у нас тут один товарищ.

Король Артур к нам из другого мира попал. Советский Союз не удержали, но Россия социалистическая – две копейки трамвай, рубль с квартиры коммунальных платежей и в больницы ничего кроме цветочков и апельсинов не носят. Никому и в голову не придёт, что в больницу надо лекарства носить. Две копейки за трамвай – это на копейку дешевле, чем в мире, из которого я в Стикс попал, а «демократ» у них означает то же самое, что и у нас. Вот уж действительно мультиверсум.

Наш начальник продолжал, грозя кулаком:

– Кластер с фермой перегрузился, ваш Демократ в сбруе приходил, половину скотины порезал, схватил двух собак, вместе с цепями уволок и сбежал. Доигрались? Если он такой хитрый, надо было придушить, а не украшать. Вот идите и ловите. Хорошо хоть на людей не охотится…