Он писал, рассказывали мне, восемь речей, но произносил девятую. И эта девятая речь, которую он импровизировал в самом заседании, была наиболее прекрасной, поражающей, неопровержимой[4].
Бесплатно
Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно
О проекте
О подписке