Очнулся я в дивном месте. Оно было похоже на тот пятак между скалами, на котором я оказался, когда попал в этот мир. Но здесь было попросторнее, а место казалось обжитым. Внизу зияла пропасть. Из породы в ложбину бил горячий источник. Прелесть – горячая ванна к вашим услугам. В ней уже плескался Кинсли. Рядом, спрятав голову под крыльями, дремал трухе. Шайна кашеварила возле костра. Я же, как выяснилось, лежал на шкурах в тени скал. – Эй! – крикнул я. – Где это мы?
Шайна подняла глаза, дуя на деревянную ложку с варевом.
– У меня дома, – сказала. – Как ты?
Ого, говорит не сквозь зубы?! Прогресс.
– Плечо болит, – сознался я. В нем зияли несколько дыр от зубов грахмана. Удивило, что укусы не загноились. Вот веселье-то начнется! Вряд ли у них тут имеется аптека с антибиотиками. Заодно вспомнил и об инсулине – без него-то я обхожусь. А не должен бы. Сахар не меряю, а голова даже не закружилась ни разу. Хотя что я несу?! Закружилась раз двести, но по другим причинам.
– Пройдет, – спокойно уверила Шайна. – На-ка выпей. – И протянула глиняную чашу с питьем. По вкусу – травяной чай.
– Так мы с Кинсли в гостях у тебя? – сказал я, садясь и озираясь. – Миленько. Даже по фэншуй. Жаль только – пропасть в зоне богатства.
– Чего? – поморщилась Шайна. – Головой ударился, когда падал? – беззлобно проворчала она.
– Плечо мое мазала чем-то? – спрашиваю. – Не гноится укус.
– Почему он гноиться должен? – удивилась девушка. – Тебя же не шиврот цапнул…
Ели мы кашу непонятного цвета, вкуса и состава. «Каша» – только по консистенции. По вкусу была похожа на творог, только горячий. И пахла тиной. Но есть можно и сытно, как оказалось.
– Можешь здесь отлежаться денек-другой, а как поправишься, вали куда шел и лучше нам с тобой больше не встречаться, – сказала Шайна, зачерпывая из миски.
– Что ж ты меня после боя не бросила? – прищурился я.
– Дура потому что, – честно призналась валькирия, – сначала делаю, потом думаю.
– Угу, я тоже заметил, – кивнул я.
Вдруг она рассмеялась.
– Что, под тушей грахмана надо было тебя оставить? Этот… – она кивнула в сторону Кинсли, который уже вылез из «ванны» и, напевая, обтирался какой-то тряпицей, – ни в жизнь бы тебя не вытащил. Сил не хватило бы. И у нас не так, как у дикарей из неизвестных миров. Мы не оставляем на поле умирать тех, с кем бились бок о бок.
«Ух ты! Да они тут прям самураи», – подумал я, а вслух сказал:
– Спасибо. Денек отлежусь и двинусь.
Тут мой взгляд коснулся ее красивых, крепких ног. И подзастрял.
«Урод похотливый. До того ли сейчас? Радуйся, что жив остался, а не сгнил под тушей грахмана. Вот домой вернешься…» – с усилием отводя взгляд, увещевал я себя.
Впрочем, девушка так была занята едой, что вряд ли заметила эти мои борения.
«А хороша она все-таки… Грубовата, конечно, но и жизнь тут не мед. А в остальном… Даже чумазость ей к лицу».
Шайна отставила пустую миску, налила себе того же отвара, которым меня поила, сделала глоток и посмотрела с усмешкой.
– Эй, – сказал Кинсли. Он часто ко мне так обращался. – Мне домой надо наведаться. Подсобрать кое-что в дорогу. Вернусь завтра к вечеру. Ты уверен, что хочешь идти туда?
Я кивнул. Кинсли побрел по тропинке, которая вела между скалами вниз.
– Куда направитесь? – Во взгляде Шайны мелькнуло любопытство.
– Ведьму какую-то искать… – вздохнул я. – То ли осиную, то ли шмелиную… Кинсли сказал, только она и может знать, как меня угораздило сюда попасть.
– Ясно. – Шайна встала, похлопала по боку грухса, чем его разбудила.
Тот расправил крылья и взмыл в небо. Наверное, тоже завтракать отправился.
– И у меня к ней дельце было… – сказала воительница, задумчиво глядя вслед улетающему дракону.
– Пошли с нами? – обрадовался я. В компании с боевой красавицей было бы веселей.
– Я – одиночка, – сказала Шайна. – Кроме того, хуальские разбойники на западе расшалились, а у меня договор с готами. За день там не управишься, по опыту знаю. Зато и платят хорошо.
Я немногое понял из ответа, но решил не переспрашивать. Шайна принялась мыть миски в горячем источнике, я же отправился на краткую прогулку по скальному пятаку. Сделал несколько шагов и лег – слабость одолела.
«Тут у нее мило, – снова подумал я. – Скалы из какого-то камня с бордовыми вкраплениями, „ванна“ в квартире, свежий воздух круглые сутки без всякого кондиционирования. Я бы, пожалуй, тоже смог так жить. Вот только как она от дождя укрывается? Навесы скальные не закроют плато от косого ливня. А может, у них тут и не бывает дождей? – спохватился я. – Мир-то, мягко говоря, со странностями».
На второй день плечо мое вообще зажило. Шрамы остались, и весьма внушительные, но уже не болели. Воздух бактериологический, что ли?
Дождь хлынул днем. Полноправный, мощный, смывающий волной некрупные камни и мои сомнения в его существовании. Шайна дремала под скалой, трухе, будто горный орел, предвзято озирал окрестности. До того, как дождь начался. После мизансцена изменилась – трухе расправил мощное крыло прямо над нашей стоянкой, уперев коготь в скалу. Шайна нырнула под этот навес, я последовал ее примеру. На сухой площадке примерно два на два метра было не то чтобы просторно, но вполне уютно.
Все, что было дальше, – как-то само случилось. Шайна облокотилась о мое плечо, ноги от ливня пряча, я ее приобнял, вроде как согревая…
Потом мы еще долго согревали друг друга – и дождь кончился, и грухс улетел. Шайна была горяча, требовательна и восхитительна. Трудно сказать, оказался ли я на высоте, так как большую часть времени находился снизу, но я не в претензии.
Потом мы задремали. Проснулся вечером – ни грухса, ни Шайны не было, зато у костра сидел Кинсли. Рядом с ним размещалась туго набитая котомка.
– Кин, что-то есть хочется не по-детски. Где бы тут кус мясца хватануть?
– Только в харчевне… Но можно и самим поохотиться.
– Подождем Шайну или…
– Она улетела к готским лесам. Сегодня ее не жди. – Кинсли снова отвернулся к костру, и я понял, что он уже откуда-то знает, как мы с Шайной переждали дождь.
Поели мы не в харчевне. Опускаясь со скалы в низину, почувствовали аромат жаркого. Пошли на запах. У костра сидели люди – а как их еще назвать, даже если у некоторых четыре руки или две головы? – и ели. На вертеле над костром жарилась чья-то туша. За деньги кормили всех желающих. Поужинали и мы. Переночевали под Тайным Кровом в лесу. Утром тронулись в путь.
– Так ты говорил, – начал я, – что бабка-пчеловод частенько кормит своих насекомых на маковом поле?
– Клеверном, – сердито ответил Кинсли.
– Понятно. И как нам туда попасть?
– Самый короткий путь – по морю. Но на Заморские холмы этим путем не попасть. Наша лодка прямо перед берегом просто упрется в прозрачную стену.
– А как-то обойти?
– Только и остается, – грустно сказал Кинсли. – Но это не лучше.
– Почему?
– Обойти можно только с одной стороны – с южной. С западной и северной – море Славсев, а значит, там тоже заслон прозрачный. С восточной – Неведомый океан. Туда если только по воздуху можно попасть. И мне неизвестно, есть ли там заслон вдоль берега или нет. А с южной стороны можно и посуху, но придется пройти болотами Грольш. А до них – Заброшенные пещеры.
– И там нет заслона? – спросил я.
– Он там не нужен. Нормальный утронец тем путем не пойдет никогда. А если пойдет, вряд ли вернется.
Чувствуя, что начинаю переполняться значимостью, я спросил:
– То есть никто, кроме нас, туда идти не решается?
– Может, и так, дураков-то немного. – По взгляду Кинсли я понял, что он считает меня исключением. – Да и мало кто отважится у магов что-нибудь попросить. С ними, знаешь ли, шутки плохи – потому и стену поставили, что гостей не любят. Если магам что-то нужно, сами наведаются. Не постесняются.
– Может, и нам ведьму подождать? – охотно предложил я. – Как она полетит в наши края, мы ей ручкой помашем да расспросим обо всем.
– Пожалуйста, можешь ждать – мне все равно. Только я ни разу не слышал, чтобы кто-то смог рой пчел расспросами остановить.
– А Рахли точно не знает, как мне в свой мир вернуться?
– Не знает, – покачал головой Кинсли. – Я спрашивал.
– Тогда другого пути нет. Двинусь болотами да пещерой. Тебя не зову, понимаю…
– Я с тобой пойду. Без меня совсем пропадешь, – вздохнул Кинсли. – Такова уж доля оруженосца.
– Спасибо, дружище, – похлопал я его по плечу. – На том свете обязательно замолвлю за тебя словечко.
– Только сначала на этом свете кое-куда наведаться надо, – сказал Кинсли. – Пока не поздно…
Этим местом оказалась памятная расщелина. Под покровом межскальных теней мы добрались до тайника Кинсли. В нем была куча всякой всячины типа дешевых бус, медного чайника и старого ржавого щита, покрывавшего тайник. Щитом мы клад и раскапывали. Ни чайник, ни бусы Кинсли не заинтересовали, как и меня, но кое-что карлик велел обязательно взять с собой. Таковых вещей было шесть: охотничий нож с красным лезвием и резной рукояткой из черной кости, серебряная диадема, три дротика и перстень с зеленым камнем. Я подобные камни видел в магазинах, где продается все для медитаций. Не то чтобы был завсегдатаем, но пару раз покупал там ароматические палочки.
– Эти вещи – волшебные, – страстно прошептал Кинсли.
– А что они могут?
– Вот это – диадема императора! – Он указал на серебряный полукруг, больше похожий на женский ободок для волос.
– Так какие у нее свойства? – спросил я нетерпеливо. – И у перстня этого? Что они, дополнительную жизнь дают, снабжают опцией невидимости, уровень маны поднимают до запредельного?
– Чего? – строго посмотрел на меня спутник.
– Да, извини… – осекся я. – Слушай, Кинсли, у нас на Земле язык отличается от вашего, поэтому давай так договоримся – когда я начинаю говорить непонятно, скажи мне: «Слезай с коня!»
– С кого слезай?
– Ох… Тяжко-то как… – вздохнул я. – Ладно, не важно, кто такой конь. Просто запомни: «Слезай с коня». Хорошо?
– Наплевать, – кивнул Кинсли. – Слезай сколько влезет, только говори понятно.
– Отлично. Итак, какой толк от этих вещей?
– Это тебе другие расскажут, – хмуро ответил Кинсли. – Если захотят. Пчелиная ведьма, например.
– Угу, – поморщился я. – Если мы доберемся до нее. Так с чего же ты взял, что эти вещи волшебные?
– А ты будто сам не видишь?
Мы вышли из расщелины, небо было ясным, но никакого свечения над найденными предметами я не заметил.
– Ничего не вижу.
– Странный все-таки мир, из которого ты явился, – сказал Кинсли.
– Очень, – признался я. – По сравнению с этим – очень…
О проекте
О подписке