Карта мира

Книга первая

Побег

Аквил. Парийская республика.

Первые лучи утреннего солнца мягко осветили комнату двух братьев. Один мальчишка сладко спал, другой же сосредоточенно разглядывал потолок комнаты. Альва так и не окунулся в царство сна, но на то была веская причина. Он собрался сбежать из дома этой ночью. Решение далось юноше очень тяжело, ведь Альва никогда не выбирался за пределы родного Аквила, но другого выхода не было. Вся семья смирилась, что однажды маленькой Луки не станет, но Альва не желал проигрывать судьбе.

Дверь с тихим скрипом открылась.

– Пора вставать, сони! – воскликнула Маргарет, заходя в комнату сыновей.

– Матушка, ну дай еще поспать, – едва слышно промямлил Арис, переворачиваясь на другой бок.

– Нет уж, молодой человек! Ваш старший брат давно в кузнице вместе с отцом, пора и вам заняться делами. Правильно говорит Орест, избаловала я вас.

В ответ раздалось совсем неразборчивое ворчание.

– Жду вас внизу. Кто придет первым, будет ухаживать за Лукой. Опоздавший же пойдет чистить стойло.

Маргарет закрыла дверь и спешно удалилась. К сожалению для Ариса, у него не было и шанса на победу. Альва не спал, поэтому оделся и заправил кровать с завидной быстротой. Уже через минуту он спускался вниз по деревянной спиральной лестнице.

– Так не честно, Альва! – кричал ему вслед Арис. – Я тоже хочу побыть с малышкой Лукой, а не убирать вонючее стойло!

– Ничего, братишка. С завтрашнего дня все заботы о Луке будут на тебе, – прошептал Альва.

Юноша зашел в просторную кухню и улыбнулся, увидев на столе мясной пирог с овощами. Альва любил все пироги, а пироги, приготовленные матушкой, в особенности.

– Так и знала, что ты будешь первым. Сначала умойся, покушай сам, а потом покорми Луку. Я только начинаю делать ей яблочное пюре. Только помни, – Маргарет понизила голос до шепота, – никаких твоих чудачеств. Во имя Шести Богов.

– Хорошо, мам. Я просто покормлю ее и поучу читать.

Маргарет подошла и легонько поцеловала сына в щеку. Альва смущенно опустил голову от мысли, что он в очередной раз соврал матери.

***

Альва и Маргарет хранили страшный секрет. Казалось бы, звучит по-детски. Какой может быть секрет у шестнадцатилетнего мальчишки и его матери? Но не в этот раз.

Альва родился магом, что стало самой большой трагедией в жизни Маргарет.

Проявились его способности не сразу. Как и полагается всему трагичному, случилось это внезапно как для Маргарет, так и для самого Альвы.

В тот роковой день они шли на рынок за покупками. Маргарет собиралась купить свежих овощей для ужина, а Альва увязался за ней, надеясь выклянчить очередную книгу. Сама Маргарет с трудом читала, она гордилась, что малыш Альва в свои шесть лет не только умел читать, но и любил. Жаль, конечно, Орест, отец Альвы, не разделял ее восторга.

Вдруг маленький Альва отошел от матери и подбежал к краю дороги. На обочине лежал рыжий щенок и тихо поскуливал. На его задней лапе зияла большая рана, Альва протянул к ней руки. Маргарет подошла к сыну и только хотела позвать идти дальше, как увидела тусклое зеленоватое сияние, исходившее из ладоней мальчика. Женщина замерла, будучи не в силах вымолвить и слова. Когда сияние погасло, Альва упал без сознания, а лапа щенка полностью исцелилась. Маргарет в ужасе сгребла в охапку сына и побежала домой, лихорадочно размышляя, что же ей делать дальше.

Так Маргарет узнала, что ее сын – маг. Альва до этого не догадывался о своих способностях. С его слов, они проявились сами по себе, стоило ему коснуться лапы щенка.

В Парийской республике маги считались проклятыми Шестью Богами. В легендах рассказывалось много историй о злодеяниях магов прошлого. К всеобщей радости, магия осталась лишь на страницах старых книг. По крайней мере, в это предпочитали все верить. Но иногда то тут, то там появлялись слухи о проклятых, использовавших неведомые силы. И в большинстве баек, если уж не во всех, силы те использовались со злым умыслом.

Никто не хотел признавать существование магов. Все прекрасно знали, кто они, но предпочитали не верить до тех пор, пока жизнь не сталкивала с ними лицом к лицу.

Так случилось и с Маргарет. Сложно передать бурю чувств матери, когда она узнала о проклятии сына. Но вопреки всему женщина твердо решила унести эту тайну с собой в могилу. Маргарет догадывалась, что если кто-то узнает о способностях Альвы, его, скорее всего, убьют.

После того дня Маргарет часто говорила с Альвой о проклятых и о запрете применять свои силы. Дураком мальчик не был. Он много читал и заметил, что герои в каждой истории были разные, а вот злодей как будто оставался одним и тем же. Во всех прочитанных книгах о злодеях мало что говорилось, но они неизменно собирали в себе все человеческие пороки, являлись наихудшими мерзавцами и, конечно же, владели магией. Мальчик все пытался понять, почему всегда именно маги – зло. Альва не считал себя плохим. Он рос и все чаще задумывался, что именно является злом, а что добром. В книгах встречались разные трактовки, но мальчик не находил ответа, удовлетворяющего в полной мере. Во всяком случае, для себя Альва решил – злодеем становиться он не намерен.

Маргарет долго верила, что ее сын не пойдет по пути проклятого. Она надеялась обмануть и себя, и Богов, запретив Альве использовать свои силы. Женщина старалась забыть о том злополучном дне, как о ночном кошмаре. И у неё получилось бы, если бы Альва не рос слишком любопытным. Он втайне от матери пытался понять причину и природу своих сил. Когда никто не видел, мальчик делал на коленке небольшую царапину кинжалом, позаимствованным у Николаса. Положив руки на царапину, Альва сосредоточенно старался вызвать такой же эффект, что и в день, когда способности проявились. Но ничего не выходило. Альва не понимал, как ранее у него получилось исцелить столь серьезную рану на лапе щенка. Царапину же, следуя логике, вылечить намного проще. Мальчик много думал и в какой-то момент понял, что находился тогда под действием сильных эмоций. Альва старался вновь ощутить их, но магия так и не желала проявляться. Мальчик начал сомневаться, обладает ли он в самом деле некой силой. Царапать себе коленки – совсем не веселое занятие. Не удивительно, что вскоре Альва плюнул на это дело. Но сама судьба не согласилась с подобным раскладом. В тот же день, когда Альва принял решение бросить все попытки, он наконец понял, как пользоваться магией. Это случилось при весьма волнительных обстоятельствах. Вернувшись домой, мальчик застал мать в панике бегущей к лестнице.

– Матушка! В чем дело?– чувствуя неладное, взволнованно спросил Альва.

– Арис упал с лестницы и разбил голову! Иди к нему на кухню! Я за бинтами! – крикнула Маргарет, быстро поднимаясь по каменным ступеням.

Альва молниеносно добежал до кухни. Первое, что ему бросилось в глаза – это пятна крови на светлой рубахе Ариса. Мальчик не плакал и не кричал, но в широко распахнутых глазах читался сильный испуг. Волосы справа пропитались кровью. Альва подошел к Арису и легонько положил руки ему на голову. Мальчик не знал, получится ли использовать силы, но всем сердцем хотел этого. Он закрыл глаза и сосредоточился на ладонях. Вскоре Альва ощутил мягкое тепло, растекающееся по ним. Мальчик с удивлением понял, что чувствует возникшее тепло, как часть самого себя. Он мысленно направил поток в рану брата, но в какой-то момент потерял координацию и чуть не упал. Лечение тратило слишком много сил.

Маргарет вбежала на кухню через минуту. В руках матушка держала бинты и кровоостанавливающую мазь. Как же Маргарет удивилась, когда обнаружила у Ариса полностью затянутую рану. Женщина бросила быстрый удивленный взгляд на Альву, прислонившегося к стене. Он выглядел очень уставшим.

– Мы с тобой поговорим позже, – резко бросила Маргарет, поднимая Ариса на руки.

Какое-то время Альва не шевелился, полностью лишенный сил. Его руки слегка дрожали. Тепло исчезло, но он знал, что теперь точно сможет пользоваться проклятым даром.

Арис частично потерял память и ничего не помнил о случившемся. К счастью, о способностях брата он все так же не имел ни малейшего представления.

Позже мать устроила с Альвой долгую нравоучительную беседу. Он с виноватым видом кивал в ответ на все упреки, но не чувствовал вины за совершенное. Альву беспокоило только, что придется врать и дальше. Пусть магия и считалась чем-то ужасным сама по себе, но Альва думал, раз с ее помощью он вылечил брата, она не такая уж и плохая. Мальчик решил и дальше тренировать свои силы на случай, если кому-то из близких понадобится помощь.

И она пригодилась.

***

Альва взял тарелку и направился в комнату Луки. Он чувствовал беспокойство от мысли, что вскоре ему придется покинуть младшую сестренку. Когда Альва вошел, дверь тихо скрипнула, но Лука еще спала. Юноша подкрался к кровати, поставил еду на столик и нежно погладил сестру по рыжим волосам.

– Просыпайся, Лука. Время завтракать.

Девочка нахмурилась.

– Братик. – Голос ее звучал сонно. – Можно еще немного поспать?

Альва мягко улыбнулся.

– Нужно поесть. Просыпайся. Хочешь, я почитаю тебе что-нибудь?

– Я хочу послушать еще раз про рыцаря Лео и прекрасную леди Элизабет! – сбрасывая с себя остатки сна, радостно воскликнула Лука.

– Хорошо, я почитаю. Хотя не могу понять, чем эта история тебе так нравится. У нее довольно печальный конец.

Девочка недовольно хмыкнула.

– Пусть и печальный, но мне нравится. В ней так много любви.

Альва взял с полки книгу в темно-синем переплете. Глаза Луки радостно заблестели.

– Юная леди, только не забывайте о вашем завтраке, – наигранно чопорным голосом произнес юноша, нахмурив брови.

Лука рассмеялась. Ее всегда смешило, когда Альва так делал.

– Братик, – сказала она, отсмеявшись, – я теперь чувствую онемение выше стоп.

Лицо Альвы вмиг стало серьезным.

– Когда началось? Покажи, где ты теперь это чувствуешь.

Юноша резко стянул одеяло с худеньких ног Луки. Девочка показала на середину голени.

– Где-то неделю так, – виновато призналась Лука.

– И почему ты раньше не говорила?!

– Я не хотела расстраивать тебя. И вдруг мама опять ругала бы тебя…

Альва устало закрыл глаза.

– Это совершенно неважно, Лука. Расслабься и закрой глаза. Я сейчас призову любого героя прошлого, и он полечит твои ноги. Мне позвать рыцаря Лео или, может быть, бесстрашного Роделька?

– Пусть это будет леди Элизабет! Она тоже была героиней!

– Хорошо, Лука! А теперь закрой глаза и представь прекрасную леди Элизабет.

Девочка послушно откинулась на подушку и закрыла глаза.

– О, прекрасная Элизабет! Приди же и исцели самую очаровательную девочку во всей Парийской республике!

Альва медленно положил руки на голени Луки. Его кончики пальцев ярко засветились зеленоватым светом. Так случалось каждый раз, когда Альва вкладывал слишком много сил в магию.

Девочка улыбнулась.

– Тепло, – прошептала она.

Через несколько минут сияние померкло.

Альва почувствовал сильную усталость. Больше всего на свете ему хотелось устроиться под раскидистым деревом неподалеку от дома и предаться сну. Но сегодня – последний день с Лукой и юноша не хотел тратить драгоценное время на сон.

– Можешь открыть глаза, Лука. Элизабет ушла.

– Братик, как думаешь, я понравилась ей? – спросила девочка, открывая глаза.

– Разумеется! Что за глупые вопросы? Элизабет не лечила бы тех, кто ей не понравился!

– Тогда… – голос Луки дрогнул. – Почему папа сказал, что я скоро умру?

Альва растерянно молчал. К такому вопросу он не был готов. Да и кто будет?

– Откуда ты это услышала? – наконец выдавил из себя юноша.

Лука виновато опустила глаза.

– Я подслушивала. Но не специально! Пару дней назад папа с мамой громко ругались. Вы с Арисом тогда, наверное, ушли играть к озеру. В какой-то момент папа закричал: «К чему все это, если она все равно умрет?!». Я часть разговора не слышала, но поняла, что они ссорятся из-за меня. Получается, скоро я умру, братик?

Альва закрыл глаза и мысленно сосчитал до десяти, чтобы усмирить растущую в груди ярость. Хоть их отношения с отцом нельзя было назвать идеальными, юноша на многом не заострял внимание. Но сейчас отец перешел черту! Лука услышала то, что ей нельзя было слышать.

– Нет, Лука, ты не умрешь! Я, Элизабет и все герои, приходившие к тебе на помощь, не допустим этого!

– А чем именно я болею?

– Болезнь Невиуса.

– Я знаю. Но как именно она развивается? Никогда и никто не рассказывал об этом. Но я должна знать! Пожалуйста, братик, расскажи! Тогда мне будет не так страшно! Нет ничего страшнее неизвестности!

Альва молчал. Он хотел сказать хоть что-то, но все никак не находил нужных слов. Правда слишком безнадежна, а лгать юноша попросту не умел. Юный герой видел только один выход: сказать полуправду.

– Ты же помнишь, как все начиналось? Вначале у тебя онемели пальцы на ногах, потом они перестали чувствовать боль, а сейчас ты не можешь ими пошевелить. Многие ученые и лекари гадают, почему так происходит. Ответа до сих пор нет. Но начинается все с ног, потом переходит на руки, а затем…

Альва замолчал. После рук неизвестный недуг поражал дыхательные мышцы и сердце. Человек умирал. Лекарства нет и не было. Никто не имел ни малейшего понятия, какая причина болезни и как именно ее лечить. Люди заболевали и превращались в живые трупы, прикованные до самой смерти к постели. Но эту правду Луке юноша ни за что не рассказал бы.

– А затем, – продолжил Альва после минутной заминки, – болезнь медленно отступает. Не правда ли, странный недуг? Очень много времени проходит от начала заболевания до самоизлечения. Сама понимаешь, на самом пике люди теряют возможность двигаться, потому иногда и сравнивают этот период со смертью. Но потом все вернется на свои места и ты вновь сможешь бегать за стариной Руфом и помогать маме на кухне.

Юноша старался говорить как можно более уверенно. Лука внимательно смотрела на него. Казалось, эта маленькая шестилетняя девочка взвешивала каждое его слово, пытаясь понять, правду он говорит или, как и взрослые, обманывает. Но Альва выглядел убедительно. И да, врать он действительно не умел. Просто юноша всем сердцем надеялся, что сказанное им сбудется.