ствовал отвращение к домашней английской парламентской жизни, но политика в этой форме вполне отвечала его воображению. Он охотно вступил в этот союз и сделался вожаком той фракции ого, которая называлась «Americain» (Американцы). Он наделил заговорщиков оружием и предложил конституционному неаполитанскому правительству 1,000 луйдоров, как залог для борьбы против священного союза. Австрийских притеснителей он клеймил в своих письмах с истинною яростью. Где-бы он ни жил, везде для австрийского правительства он был бельмом на глазу: письма его распечатывали, итальянский перевод «Чайльд Гарольда» в итальянско-австрийских местностях был запрещен, ему было даже известно, что полиция направляла против него убийц. Тем не менее, он каждый день один совершенно спокойно совершал свои обычные прогулки, обнаруживая при этом на половину героический стоицизм и на половину мальчишеское удаль