Хельмер. Я бы с радостью работал для тебя дни и ночи, Нора… терпел бы горе и нужду ради тебя. Но кто же пожертвует даже для любимого человека своей честью?
Нора. Сотни тысяч женщин жертвовали.
Хельмер. Ах, ты судишь и говоришь как неразумный ребенок.
Нора. Пусть так. Но ты-то не судишь и не говоришь, как человек, на которого я могла бы положиться. Когда у тебя прошел страх – не за меня, а за себя, – когда вся опасность для тебя прошла, с тобой как будто ничего и не бывало. Я по-старому осталась твоей птичкой, жаворонком, куколкой, с которой тебе только предстоит обращаться еще бережнее, раз она оказалась такой хрупкой, непрочной. (Встает.) Торвальд, в ту минуту мне стало ясно, что я все эти восемь лет жила с чужим человеком и прижила с ним троих детей… О-о, и вспомнить не могу! Так бы и разорвала себя в клочья!
Хельмер (упавшим голосом). Вижу, вижу… Действительно, между нами легла пропасть… Но разве ее нельзя заполнить, Нора?
Нора. Такою, какова я теперь, я не гожусь в жены тебе.
Хельмер. У меня хватит силы стать другим.
Нора. Быть может – если куклу у тебя возьмут.
Хельмер. Расстаться… расстаться с тобой!.. Нет, нет, Нора, представить себе не могу!
Нора (идет направо). Тем это неизбежнее. (Возвращается с верхней одеждой и небольшим саквояжем в руках. который кладет на стул возле стола.)
Хельмер. Нора, Нора, не сейчас! Погоди хоть до утра.
Нора (надевая манто). Я не могу ночевать у чужого человека.
Хельмер. Но разве мы не могли бы жить как брат с сестрой?
Нора (завязывая ленты шляпы). Ты отлично знаешь, так бы долго не протянулось… (Накидывает шаль.) Прощай, Торвальд. Я не буду прощаться с детьми. Я знаю, они в лучших руках, чем мои. Такой матери, как я теперь, им не нужно.
Хельмер. Но когда-нибудь, Нора… когда-нибудь?
Нора. Как я могу знать? Я совсем не знаю, что из меня выйдет.
Хельмер. Но ты моя жена и теперь, и в будущем – какой бы ты ни стала.
Нора. Слушай, Торвальд… Раз жена бросает мужа, как я, то он, как я слышала, по закону свободен от всех обязательств по отношению к ней. Я, во всяком случае, освобождаю тебя совсем. Ты не считай себя связанным ничем, как и я не буду. Обе стороны должны быть вполне свободны. Вот твое кольцо. Отдай мне мое.
Хельмер. И это еще?
Нора. И это.
Хельмер. Вот.
Нора. Так. Теперь все покончено. Вот сюда я положу ключи. Прислуга знает все, что и как в доме, лучше, чем я. Завтра, когда меня не будет, Кристина придет уложить вещи, которые я привезла с собой из дому. Пусть их вышлют мне.
Хельмер. Конечно, конечно! Нора, ты и не вспомнишь обо мне никогда?
Нора. Нет, я, верно, часто буду вспоминать и тебя, и детей, и дом.
Хельмер. Можно мне писать тебе. Нора?
Нора. Нет… никогда. Этого нельзя.