Henry Kuttner and C. L. Moore

A GOD NAMED KROO © Henry Kuttner, 1944

THE CURE © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1946

NOTHING BUT GINGERBREAD LEFT © Henry Kuttner, 1943

CARRY ME HOME © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1950

THE SKY IS FALLING © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1950

ALL IS ILLUSION © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1940

MARGIN FOR ERROR © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1947

BABY FACE © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1945

WE SHALL COME BACK © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1951

PROJECT © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1947

THE CRYSTAL CIRCE © Henry Kuttner, 1942

READER, I HATE YOU! © Henry Kuttner, 1943

OPEN SECRET © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1943

PROBLEM IN ETHICS © Henry Kuttner, 1943

TUBE TO NOWHERE © Henry Kuttner, 1941

WE KILL PEOPLE © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1946

WAY OF THE GODS © Henry Kuttner, 1947

AS YOU WERE © Henry Kuttner, 1950

THE CHILDREN’S HOUR © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1944

DREAM’S END © Henry Kuttner, 1947

DESIGN FOR DREAMING © Henry Kuttner, 1942

ATOMIC! © Henry Kuttner, 1947

THE ODYSSEY OF YIGGAR THROLG © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1951

WHERE THE WORLD IS QUIET © Henry Kuttner, 1954

PARADISE STREET © C. L. Moore, 1950

PROMISED LAND © C. L. Moore, 1950

THE CODE © C. L. Moore, 1945

HEIR APPARENT © C. L. Moore, 1950

NO WOMAN BORN © C. L. Moore, 1944

FRUIT OF KNOWLEDGE © C. L. Moore, 1940

DAEMON © C. L. Moore, 1946

© Т. И. Алёхова, перевод, 2022

© Н. Л. Губина, перевод, 2022

© Б. М. Жужунава (наследники), перевод, 2022

© А. С. Киланова, перевод, 2022

© Е. В. Кисленкова, перевод, 2022

© Г. Л. Корчагин, перевод, 2022

© В. О. Михайлова, перевод, 2022

© Ю. Ю. Павлов, перевод, 2022

© К. П. Плешков, перевод, 2022

© А. C. Полошак, перевод, 2022

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2022

Издательство Азбука®

Оформление обложки Егора Саламашенко

* * *

Генри Каттнер

Бог по имени Кру

То были не храмы, но священные места, полные идолов и изваяний. Все живые существа, обитавшие там или даже забредшие туда случайно, были неприкосновенны и становились собственностью бога…

Соломон Рейнак. Орфей, или Всеобщая история религий

1. Боги тоже смертны

Погруженный в тягостные размышления, Кру смотрел на яка.

За десять лет он успел не только привязаться к животному, но и по-отечески полюбить его, все равно как если б великие боги питали чувства к своим поклонникам. Но у Кру больше не было поклонников. Последние из них умерли полвека назад, а сын его стал буддистом. Кру превратился в бога без верующих – что само по себе печально.

Впрочем, в этом не было ничего необычного. Мардук и Аллат вавилонские, Ормазд и Осирис тихо скончались, как и большинство отвергнутых богов, которые предпочли неизвестность забвению. Да, они были умнее, чем Кру – мелкое племенное божество из Гималаев, наивное и неопытное.

Будучи порождением невежественных крестьянских умов, он во всех отношениях походил на своих родителей. Когда-то ему приносили кровавые жертвы – теперь же местные жители избегали заросшего сорняками храмового двора на окраине селения. Они до сих пор слегка побаивались Кру и его зловещих способностей и потому не пытались разрушить его дом. Они просто его игнорировали, что было еще хуже. Никто не заходил туда уже многие годы. Никто, кроме яка.

Як ничего об этом не знал. Бродя однажды ночью в поисках травы, он оборвал веревку и вломился через полуразвалившуюся ограду во двор, где утром и обнаружили его пронырливые селяне. Кру до сих пор помнил их хитрые физиономии, уставившиеся на яка.

– Зови его назад, быстрее, – сказал кто-то. – Дхо-ни ничего не узнает.

При столь вероломных словах Кру затрясся от ярости. Нечестивый наглец! Да никак он решил похитить собственность богов? Ну что ж…

Уже готовый совершить нечто ужасное, Кру замер, увидев приближающегося Дхо-ни, престарелого ламу в грубой синей мантии, высохшего словно мумия. Тот сразу же все понял.

– Назад! – проквакал он. – Як теперь принадлежит Кру.

Лама вошел в храмовый двор.

– Но он мой, – возразил мрачный худой селянин. – Мне без него никуда. Как я…

– Замолчи. Ты сам виноват, что позволил животному уйти. Теперь оно принадлежит Кру, и оно священно.

Вспомнив об этом, Кру позволил себе улыбнуться. Дхо-ни был, конечно, религиозным фанатиком, но традиции уважал. Так что як остался у Кру и теперь неуклюже бродил по двору, словно косматый стог коричневой соломы, выбирая подходящее место, где бы прилечь. Наконец он остановился и, осторожно подгибая задние ноги, со вздохом медленно опустил свою гигантскую тушу на землю. Як пережевывал жвачку. Кру усмехнулся.

Другие боги, возможно, и были смертны – слабые, безвольные божества, – но не Кру. Будучи представителем крепкого крестьянского рода, он обладал многими достоинствами, и главным из них было упорство.

Но ему не давали покоя мысли о помпезности и роскоши дворов Вавилона и Ниппура, о величественном храме Карнака, о тысячах алтарей, где поклонялись другим богам. Настоящие алтари – а не кусок изъеденного временем камня, с которого исчезли последние следы крови. Кру чувствовал слабость и понимал, что это означает.

Он старел. Он угасал. Уже пятьдесят лет он медленно умирал от голода, лишенный необходимой пищи в виде молитв, жертв и веры. Селяне на самом деле больше в него не верили. Они просто ему не доверяли, немного боялись и предпочитали не рисковать.

Если Кру не найдет себе поклонников, и как можно скорее, – он умрет.

Он был слишком молод для того, чтобы умирать. Почти ведь и не жил по-настоящему! На мгновение он ощутил слепую зависть к богам намного более великим, чем он, творившим чудеса, которые повергали тысячи, миллионы людей в ужас. Кру тоже мог творить чудеса, но для строго ограниченного круга. Он крайне нуждался в служителе. В верховном жреце. Если бы хоть кто-то из селян забрел на храмовый двор… но на подобное можно было не рассчитывать. Никаких шансов.

Кру поднял лохматую голову и прислушался. Из-за ограды доносились голоса. Группа крестьян о чем-то оживленно спорила с… с белым человеком! Божественный взгляд упал на худое, жесткое лицо с плотно сжатыми губами и холодными голубыми глазами, пылавшими гневом. Кру снова прислушался.

– Мне нужен як, – заявил белый. – Мы потеряли двух во время лавины, и остальные наши животные почти полностью обессилели.

– Почему бы не оставить часть своего добра? – последовало наивное предложение.

– Моего добра? Гм… Мне потребовалось шесть месяцев, чтобы собрать все, что я хотел, ценой немалых лишений, и я забираю его с собой, целиком. Черт побери, почему бы вам не продать мне этого яка? Или хотя бы сдать внаем. Я пришлю его назад, как только доберусь до реки.

– Дхо-ни нет. Он отправился в путешествие.

– Когда он вернется?

– Кто знает? Возможно, через много лун.

Зазвенели деньги. Селяне зашевелились, пугливо переглядываясь. В конце концов, Дхо-ни был далеко, а золото есть золото.

Но традиция восторжествовала.

– Нет, пелинг^[1]. Он не продается.

Белый бросил на землю горсть монет:

– Я покупаю его. Мне нужен як. И я намерен его получить.

Он повернулся и направился в храмовый двор. Селяне не двинулись с места. А Кру, который сидел на корточках, напряженно наклонившись вперед и затаив дыхание, улыбнулся, когда доктор Гораций Дентон вошел за ограду.

На следующий день белый человек и его отряд отправились на восток, а потом на юг, в сторону Индии. Хотя Дентон никогда прежде не бывал в этих краях, он безоговорочно доверял проводнику-туземцу, успевшему высоко себя зарекомендовать.

Джиенг походил скорее на мартышку, не заслуживающую никакого доверия, но он бывал во Лхасе, Запретном городе, и много лет водил экспедиции туда и обратно. Все его имущество составляли кожаная рубаха и острый кривой кинжал-кукри в деревянных ножнах, а ноги были покрыты густыми волосами – в отличие от лица.

Путешественники шли среди гималайских вершин, преодолевая ущелья, спускаясь по опасным тропам, проклиная яка, когда он становился чересчур упрям, и не замечая, что за ними следует небольшая черная грозовая туча.

Мысли Дентона были заняты совсем другим. Вместе с экспедицией он провел почти два года вдали от людей, но теперь мог вернуться в Америку, выполнив задание, которое дал ему музей. Будет весьма отрадно снова увидеть Нью-Йорк. И отдохнуть недельку-другую на Гавайях.

Лишенный доступа к какой-либо информации, доктор Дентон раздумывал о том, как идет война в Европе. Что ж, скоро ему представится возможность узнать новости в ближайшем селении, которое могло похвастать наличием радиоприемника. Слухи, доходившие вглубь Тибета, были редки и разрозненны. Дентона посещали неясные мысли о том, отказались ли уже японцы от надежд завоевать Китай. Он полагал, что это так, и, будучи человеком логичным, не считал разумной бессмысленную трату времени и сил. Так или иначе, это вряд ли могло как-то его коснуться, если только он случайно не окажется в зоне военных действий. Следовало позаботиться о том, чтобы не потерять собранные образцы, ценность которых было сложно переоценить.

Ничего удивительного, что Дентона потрясло внезапное чудо с яком.

Обычный як – или, как его именуют педанты, poephagus grunniens – представляет собой гигантское лохматое мускулистое создание, напоминающее движущуюся гору. При виде подобного животного, вперевалку шагающего по горной тропе, уже становится не по себе. А уж при виде летающего яка…

Все случилось за несколько мгновений на извилистой тропе, опасно спускавшейся вдоль края глубокой пропасти. Отряд шел гуськом, осторожно нащупывая дорогу, когда вдруг прямо из-под носа шедшего впереди яка выпрыгнул маленький белый зверек, вероятно кролик. Як издал хриплый испуганный рев, застучал копытами и сорвался в пропасть, увлекая за собой груду камней и другого яка, которого Дентон купил в тибетском селении. Мертвую тишину высокогорья нарушил грохот небольшой лавины.

Дентон наблюдал за происходящим, инстинктивно вжавшись в скалу за спиной. Первый як продолжал падать. Падали и камни. Но второй як рухнул лишь на сотню футов, а потом застыл неподвижно, повиснув в воздухе бесформенной темной массой. И вдруг на глазах у ошеломленного Дентона он начал подниматься.

Як поднимался до тех пор, пока не оказался на уровне тропы, чуть выше ее. Животное висело вверх копытами, печально уставившись на Дентона. Неожиданно оно перевернулось в воздухе, скользнуло в сторону и, опустившись на дюйм или два, вновь надежно приземлилось на ноги.

Негромкий всплеск сообщил о печальной судьбе второго яка, который, увы, не находился под защитой Кру.

Среди туземцев поднялся ропот. Джиенг успокоил их, взмахнув блеснувшим на солнце кинжалом, и выжидающе посмотрел на Дентона.

Доктор дал знак идти дальше. Сказать ему на самом деле было нечего. Да и что тут скажешь, когда случилось невозможное?

Однако тревога не оставляла Дентона. Когда на закате разбили лагерь, он подозвал Джиенга к маленькому костру из кизяка. Туземец присел на корточки и заговорил на своем языке, которым Дентон прекрасно владел.

– Джиенг, ты видел, что произошло с яком?

– Пранам, – последовал слегка неуместный ответ. – Магия, конечно.

– Мы на Западе не верим в магию.

– Многие не верят, – философски заметил Джиенг. – Даже праведники, знающие множество мантр, втайне сомневаются. Я думал, господин, что этот як – изменивший внешность маг или даже бог. Но когда я стал задавать ему вопросы, он не ответил. И все же…

Дентон показал на тучу, закрывавшую несколько звезд, и спросил:

– Ты… заметил?

– Конечно. Грозовая туча, хотя и небольшая. Она следует за нами с тех пор, как мы покинули то селение. – Джиенг пожал плечами. – Я невежественный человек, пелинг, и мало в этом разбираюсь. Возможно, ты стал воплощением Будды или Гомбо-ламой.

– Чушь, – скептически фыркнул Дентон.

– Может, и чушь. Но когда умирает воплощение Будды, его душа немедленно переходит в тело новорожденного младенца.

– Ну так я же не новорожденный младенец. Кстати, Джиенг, почему сегодня ты выставил охрану?

– О нашем присутствии уже с полудня сообщают вражеские племена. Я их слышал.

Дентон знал, насколько острый у Джиенга слух.

– По-твоему, есть опасность?

– Возможно. Я вооружил своих. Но они трусы, господин, и боятся сражаться с горцами.

– И что? Нам следует свернуть лагерь и идти дальше?

– Да не допустят подобного духи! Горцы только этого и ждут, чтобы прикончить нас поодиночке.

На обезьяньей физиономии Джиенга не отражалось никаких эмоций, как будто происходящее совершенно его не волновало.

– Что ж, я поклоняюсь Кали. Если умру, Кали успокоит мою душу. Она могущественная богиня. Ай-и! Что это?

Дентон посмотрел на небо, на котором не было ни облачка, не считая маленького черного пятнышка.

– Гром. Странно.

Джиенг скорчился у костра, похожий на бесформенный кожаный сверток.

– Не стану вновь упоминать ее имя. Думаю, это еще один дар богов, и, клянусь памятью предков, я ко всему отношусь терпимо.