Глава 10

Путешествие до столицы заняло пять дней. Первый день двигались без остановки, пока не достигли следующего после Зарта города на тракте – Лидеи. Несмотря на раннее время, здесь остановились на ночёвку, потому что на тракте не было других городов, до которых можно было бы добраться до ночи. После Лидеи города и придорожные трактиры начали встречаться чаще, и теперь ехали до вечера. Райна беспокоилась о том, чтобы кирасир селили на одном постоялом дворе с ней, и оплачивала их содержание. В это время года ездили мало, поэтому не было сложностей с размещением отряда. Благодаря такой заботе, солдаты старались сделать всё, лишь бы услужить старой аристократке и её красавице-дочери. Ира по понятным причинам вызывала повышенный, хоть и тщательно скрываемый интерес. Появление Лины приятно взбудоражило королевских вояк, тем более что девушке надоело сидеть в карете и на второй день пути она попросила у Райны разрешение ехать верхом. Гарт отдал кобылу Иры, на которой она и гарцевала посреди отряда, переговариваясь с кирасирами и отвечая на их шуточки. Лина пока не приступила к выполнению обязанностей служанки. Ира сама надевала и снимала одежду, сама расчесывала волосы, а за едой ей прислуживали слуги в трактирах. Когда девушка обратилась с этим вопросом к баронессе, та не смогла ничего объяснить, сказав лишь о задней шнуровке на платьях. Райна только посмеивалась.

– Что ты колотишься? – сказала она Лине. – Надо радоваться тому, что нет обязанностей, хуже, когда их много. Положена баронессе служанка, вот тебя и взяли. А обязанности появятся, можешь не сомневаться.

К концу пятого дня пути, когда солнце уже спустилось к горизонту, далеко впереди показалась столица.

– Долго ещё? – приоткрыв дверцу кареты, спросила Ира у одного из кирасир. – Успеем до ночи?

– Должны успеть, миледи, – почтительно ответил солдат. – Дорога почти сухая, так что двигаемся быстро. Свечи через три-четыре будем в Сагде. Ворота в верхний город закрывают позже.

– А что за верхний город? – спросила она у Райны.

– Верхним или старым городом называют часть столицы, которая огорожена крепостной стеной. Верхний город был построен лет двести назад, а потом дома стали строить за стенами. Сейчас новая часть столицы раза в три больше старой. В верхнем городе находятся королевской дворец, дворцы и особняки знати и столичный университет. Там же разрешили поселиться самым богатым и влиятельным купеческим семьям. Остальные живут в нижнем городе. Там же расположены все постоялые дворы и трактиры. Если не успеем до закрытия ворот, то остановимся до утра в одном из них.

– Надо было мне раньше расспросить о столице, – с досадой сказала Ира. – И ведь было же время!

– А что ты так беспокоишься? – удивилась Райна. – Со временем всё узнаешь. Я была в столице только два раза ещё девчонкой и мало что помню.

– А река поблизости есть?

– Есть река, называют Ста. Нижний город в одном месте выбрался на её берег, там сейчас построен порт.

– А куда течёт река?

– А куда она может течь? В море, конечно! У вас разве не так?

– Оно у вас тёплое?

– Чем ты меня слушала? – сказала Райна. – Я же рассказывала о том, как кайны сюда попали. Море было у наших предков, мы о нём только читали в старых книгах. В нём купались весь год, кроме зимы. Зимой вода была прохладной и часто штормило.

– А что ещё можете рассказать?

– Моим воспоминаниям много лет, и они в основном об особняке брата отца. У нас самих не было владений в столице, поэтому, когда в неё приезжали, останавливались у него. Помню, как он водил нас с сестрой в торговые кварталы и покупал подарки. Ходили в какие-то храмы, а в остальное время играли с его детьми в их парке.

– Они тоже владели магией?

– Очень слабо. Мастеров в их семье не было.

– Так, может быть, их и не тронули?

– Вряд ли, – задумалась Райна. – Я до сих пор не знаю, из-за чего жрецы Ашуга взъелись на мастеров. Виновата ли в этом магия, которая ставила под сомнение их собственное могущество, или дело было в том, что семьи мастеров за столетия скопили огромные богатства. Может, была ещё какая-то причина, о которой я не догадываюсь. Но обычно в таких случаях вырезают не только саму семью до последнего человека, но и близких родственников. Правда, моя тётка была в родстве с тогдашним канцлером, так что, возможно, они уцелели. Точнее, не они, а их дети, а то и внуки, так как кузены были старше нас с сестрой. Нужно будет о них узнать. Если живы, ты можешь это использовать.

– Как охраняется столица, если нет стены?

– Возле Сагда расположено много воинских лагерей. Наши кирасиры оттуда. В самом городе несёт службу только городская стража.

– А почему король до сих пор не женат?

– Вот чего не знаю, того не знаю, – рассмеялась Райна. – Если верить рассказу барона, он не испытывает недостатка в женском обществе: фаворитки меняются чуть ли не каждую декаду. В этом пошёл в отца: тот тоже был жеребцом. Смотри, держи его на расстоянии. Королю может прийти в голову мысль привязать тебя к себе не только золотом, но и через постель. Он не пропускает мимо себя таких красавиц. Даже если влюбится, во что я не верю, ты не сможешь долго быть королевой. Если за пять лет у королевы не родился ребёнок, брак считается расторгнутым.

– И что делают с бывшей королевой?

– А зачем с ней что-то делать? – удивилась Райна. – У нас женщина не имеет прав на трон. Если есть сын от короля, то она может сохранить свой титул, но ребёнка забирает регентский совет, который и воспитывает наследника до совершеннолетия.

– А если я убью короля, кто наследует трон? Его брат?

– Постарайся не доводить дело до крайности. Принцу только пятнадцать лет. Многие сомневаются в том, что старый король имел отношение к его появлению на свет. А спросить некого, так как его мать отравили вскоре после родов. У старого короля были три жены, и все они плохо кончили. Это ещё один повод, чтобы не лезть в королевы.

– Ладно, – засмеялась Ира, – уговорили. Если начнёт приставать, приму образ шуры.

– Не испугается, – улыбнулась Райна. – У него во дворце уже есть одна такая. Когда я услышала, не поверила, а оказалось правдой.

– Чем же она там питается?

– Говорят, раз в два дня выпивает кролика. Они ведь пьют не только человеческую кровь, годятся и животные.

После разговора ехали молча. За окнами стало быстро темнеть. Несколько раз разминулись с ехавшими навстречу экипажами, иногда по тракту в обоих направлениях проносились всадники.

– Летом здесь не протолкнуться от обозов и крестьянских телег, – сказала Райна, – а сейчас просто благодать: едем и никто не мешает. Выгляни, долго ещё? А то я сильно устала.

– Осталось немного, миледи, – ответил кирасир на вопрос Иры. – Вот-вот появится застава и будут первые дома. Сейчас проедем рощу, повернём, и сами увидите.

На заставе их не задержали. Стоило командиру предъявить подорожную, заверенную самим канцлером, как тут же подняли перегораживавшую дорогу рогатку, а охранявший заставу караул вытянулся во фрунт. Улицы на окраинах Сагда никто специально не освещал, поэтому ехали в темноте, озаряемой лишь мерцающим светом из окон стоящих по обе стороны дороги домов. Скоро начали попадаться двухэтажные дома. Через полчаса подъехали к стене старого города. Ворота были открыты, и стоявшие в них стражники потребовали остановиться для проверки. Возглавлявший караул сержант не ограничился подорожной, а заглянул в обе кареты, извинился перед дамами и дал команду пропустить. После ворот ехали недолго. Брусчатка была ровной, и кареты катились почти без тряски. На каждом перекрёстке горели масляные фонари. Много света было и из окон, которые не закрывали ставнями. Остановились возле невысокого забора, огораживавшего сад и едва белевший в полумраке большой одноэтажный дом.

– Вот вы и дома, миледи! – объявил шевалье, открыл дверцу кареты и помог дамам выйти.

Один из его подчинённых уже тарабанил в ворота, пытаясь достучаться до прислуги. В доме хлопнула дверь, и послышались приближающиеся шаги. К калитке подошёл старик, державший в руках зажжённый фонарь и связку ключей.

– Открывай быстрее, хозяева приехали! – поторопил его шевалье. – Да шевелись ты, наконец! Не видишь, женщины устали с дороги.

– Сейчас открою! – заторопился слуга, подслеповато щурясь на свет фонаря и пытаясь отыскать нужный ключ. – Ворота тоже открывать или одну калитку?

– Вначале калитку, а потом и ворота. Нам нужно выгрузить багаж.

– Зачем тогда вышли из кареты? – еле слышно пробурчал слуга.

– А ты попробуй сам просидеть в ней весь день! – рассердился шевалье, который расслышал его бормотание. – Не твоё это дело – обсуждать господ, лучше шевелись, пока я не добавил прыти!

Старик испугался и задвигался быстрее. Когда замки были открыты, кареты одна за другой въехали в распахнутые ворота и по усыпанной мелким гравием дороге покатили к дому. Часть кирасиров спешилась, чтобы помочь с вещами, остальные остались на улице с лошадьми. Женщины, кроме Лины, которая ехала верхом, пошли к дому по выложенной камнями дорожке в сопровождении шевалье и семенящего рядом с ними слуги. В доме послышались голоса, захлопали двери, и в окнах замерцал свет зажжённых светильников.

Уже давно выгрузили вещи и уехали кирасиры, а уставших путников накормили спешно приготовленным ужином и развели по комнатам, а Ире не спалось. Когда-то, в другой жизни, папа говорил, что люди плохо засыпают на новом месте. Это ли было причиной или некстати пришедшие в голову мысли о завтрашнем дне, но девушка лежала на огромной кровати, заложив руки за голову, и сна не было ни в одном глазу. Завтра придётся с головой окунуться в жизнь этого мира, а заменившая отца и мать женщина скоро умрёт, и она опять останется одна. Найдётся ли хоть в одном из миров такой человек, которому можно будет довериться и назвать самым родным и любимым? К мужчинам не влекло. Несмотря на взрослый вид, в этом она пока осталась девчонкой. И слава богу! Ира была уверена, что не просидит всю жизнь в этом мире. Он дал ей силу, богатство и положение в обществе, но вызывал недовольство своей чуждостью. Можно и в будущем использовать его возможности, но не постоянно в нём жить. Нужно оправдать надежды Райны и отдать за неё все долги. Наставница отказалась от мести из страха за жизнь Иры, но было видно, с какой внутренней болью она говорила те слова и чего ей это стоило. Поэтому надо будет найти случай и отомстить, не подвергая при этом опасности свою жизнь.

Ира не знала, сколько так лежала. В комнате было темно, а стрелки на отцовских часах в этом мире почему-то перестали светиться. Наконец усталость взяла своё, и она провалилась в сон, из которого уже утром вырвал голос наставницы.