Танько И.М.

«Иван Грозный».

Я прошу о силе воздержания и меры,

чтобы я по жизни не порхал и не скользил,

а разумно планировал течение дня,

мог бы видеть вершины и дали,

и хоть иногда находил бы время

для наслаждения искусством. (Из молитвы.)

1.

Год 1961. Март месяц. Идет утренняя планерка в «Сулукольском». Танько, в присущей ему жесткой немногословной манере, ведет планерку – где был, что видел, что понравилось, что необходимо срочно поправить. Спецы, кто внимательно слушает, кто вносит замечания в записную книжку, – обычная рядовая планерка.

Вдруг входная дверь кабинета потихоньку открывается и медленно, стараясь быть незамеченным, входит старичок в телогрейке, шапке-ушанке кое-как сидящей на лохматой шевелюре, в валенках.

Видя все это, Танько строгим взглядом косит в сторону постороннего, но разговор не прерывает.

Также экспрессивно и стремительно проводит опрос спецов и, выслушав их вопросы, предложения и пожелания завершает планерку.

И вновь, со строгим любопытством в глазах: – «Ну, отец, а ты с чем пришел?»

Посетитель молча встал, подошел к столу, снял шапку, подсел к приставному столику и поднял глаза на Танько.

«Силен, однако! Слов мало, ума много! Так им и надо, – побольше скипидарчику с утра, чтоб до вечера хватило! Молодец, умеешь задачи ставить! Да и контролируешь жестко».

И.М. сдвинул брови: – «Ты что ж, уму-разуму меня учить пришел?».

«А если и так!».

«Да кто же ты будешь, и зачем пришел?». Иван Михайлович начинает «закипать».

«Так ты меня и вправду не знаешь? Да сосед я твой с юго-западного бока. Аль не знаешь?».

Танько резко вскочил. Воздушной волной всколыхнуло бумаги на столе.

«Ты что, отец, чудить пришел или по делу?».

«Так ты и в самом деле меня не признал?! Да Иван я, Иван Стрижаченко, сосед твой диевский!»

Отбросив стул, И.М. быстро обошел угол стола.

«Иван Аврамович? Иван Аврамович Стрижаченко?».

«Да, я тот самый Стрижаченко или «Иван Лохматый», – так меня мужики мои окрестили», – и он пятерней вспушил свои не меру лохматые волосы.

«А ты, я вижу, суров и горяч, ну чисто Иван, Иван Грозный» и он, рассмеявшись, упал в объятия своего молодого коллеги.

2.

После Халиуллина, а он скончался в марте 1955 года, 49 лет от рода, были разные руководители.

«Потом были всякие, потом были разные, но не было с ними так хорошо», – напишет поэт.

После смерти Халиуллина А.Х. народ трудно воспринимал каждого нового руководителя: то слишком грубые, то мягкотелые, то хамоватые, то бестолковые. Трудно угодить людям, прожившим большую часть своей жизни с одним руководителем: добрым, требовательным, деликатным, умным. Да, что там говорить, любили сулукольцы его, каждый по-своему, как могли. Но за своего директора они, не задумываясь, бросились бы и в огонь, и в воду. Ценили его житейскую мудрость….

1 марта 1961 года директором «Сулукольского» назначен Танько Иван Михайлович.

Крутой нрав, человек жесткий, властный, целеустремленный. Тверд, суров, молчалив, – именно таким он казался сулукольцам в первые дни.

Профессионал. За год наладил расшатанную донельзя дисциплину в коллективе – жесткий спрос с рабочих, специалистов за вверенные участки, контроль за исполнением своих поручений, внезапные проверки цехов, отделений, строжайший спрос со всех, без исключения, за исполнение своих приказов.

В первые дни работы, Танько, видя, что народ поотвык от дисциплины, теряет смысл работы в коллективе – где непонятно что нужно начальству, где вместо доброго слова грубый окрик, где не контролируется выполнение поручений, игнорируются указания начальников, – начал «закручивать гайки».

Утренние планерки. Начало в 6-00. Опоздал на минуту, все, стой за дверью, а после планерки к директору «на ковер». А язык у директора, что камень наждачный, так «прошливует» твою нерадивую совесть, что, выходя из кабинета, многие признавались: «Да, лучше бы он меня матом трехэтажным обложил или в морду дал, чем вот так, как мальчишку уму-разуму учил. Кислота, не язык! Да слова-то, какие находит!».

Кто-то сносил директорскую головомойку, кому-то она как кость в горле. И началось сведение счетов – то бутылку в окно бросят, то туалет уличный подожгут, то письмо с угрозами подбросят…. Войну объявили….

А он работал. Он не был злопамятным. Да и мечтателем не был, он был человеком действия.

И Мудрый Правитель разделяет его позицию:

«Да, бывало в моей жизни: я и гневался, и горевал, и ненавидел, и жаждал мести….

Из-за чего мне жаловаться на людей? С этой зарей я получил их такими, каковы они есть. Да, есть среди них задумавшие преступления, вынашивающие измену, оттачивающие ложь, но есть и другие, тратящие себя на труды, сострадание, справедливость. И, когда же, я, украшая мою землю, отброшу и камень, и колючку, но без ненависти и к тому, и к другой, чувствуя только одно – любовь».

Вставал раньше всех в селе (в узком кругу единомышленников признавался):

«Не могу я, чтобы кто-то раньше меня вставал. Я же должен до утренней планерки сам посмотреть-проверить основные объекты, как смена ночная прошла, чем охрана занимается, что в селе творится…. Да и стыдно мне, если какая-нибудь хозяйка раньше меня просыпается коровку свою подоить. Я, директор, и на мне ответственность за весь мой большой дом».

К началу утренней планерки И.М. уже знал, чем дышит огромный организм совхоза, где порядок, а где и беспорядок – зоркий и жесткий взгляд хозяина, и не с чужих слов, а собственная оценка.

«Вот и хозяин царства идет полевым проселком (чем ему царство сейчас в помощь?), и все-таки он – хозяин, а не слуга, на сердце у него забота и о стадах, и о хлеве, и о спящих пока фермерах, и о зацветающем миндале, и о будущих тяготах жатвы; никого, ничего он сейчас не видит, но за все ощущает себя в ответе. Вот она, власть Божественного узла, что связал воедино разноликую дробность мира, превратил ее в божество царства», – любуется стилем его работы Мудрый Правитель.

За короткий срок коллектив совхоза преобразился – вновь, как при Халиуллине, коллектив совхоза побеждает во всех сельхозкомпаниях: севе, сенокосе, стрижке овец, уборке. Медленно и неуклонно растут показатели по сохранности поголовья, выходу ягнят, телят, жеребят….

Строятся новые: МТМ, школа, больница, жилье, причем впервые двухэтажное. Вот краткая хроника деятельности директора:

1961 год. Начато строительство помещений автогаража, центрального водоснабжения, начинается закладка трасс теплоснабжения, сооружается фундамент двухэтажной средней школы. На пустыре разбивается совхозный парк – для отдыха населения. Расширяется и производственная сфера – начинается строительство новой фермы – Карагансая.

1962 год. Построена двухэтажная школа на 280 учащихся, подводится тепло и водоснабжение к жилым домам и квартирам рабочих и служащих.

1963 год. Построена новая больница на 25 коек. Начата газификация поселков привозным баллонным газом.

1964 год. Проведена телефонная связь между фермами, цехами, квартирами руководителей и специалистов, другими организациями, находящимися на территории племовцезавода. В центральном парке (так он тогда назывался сулукольцами) был установлен памятник В.И.Ленину.

1965 год. Сооружен памятник-обелиск воинам-сулукольцам, погибшим в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 годов. Сулуколь потерял в этой кровопролитной войне 150 своих сынов, отцов, дедов…. Такие цифры были в далеком 1965 году.

В 2015 году, в год 70- летия Великой Победы на траурных плитах уже фамилии 230 воинов-сулукольцев, сложивших свои головы в самой кровопролитной войне. Из 308 призванных на фронт вернулись лишь 78 человек.

На календаре год 2016. скоро 71-я годовщина Победы в Великой Отечественной войне, а наши уважаемые президенты России и Казахстана до сих пор не могут обеспечить квартирами участников этой войны. С помпой отметили 70-летие Победы, много красивых слов было сказано в адрес победителей, а они жалуются – до сих пор не могут получить обещанные квартиры, самому «молодому» участнику уже 89 лет! Не кощунство ли это?

И это первая пятилетка Танько И.М. Были и производственные победы (да-да, победы, а не мелкие успехи), но о них лучше всего поведают таблицы о производственной деятельности (таблицы 4-6).

Восстановлена добрая халиуллинская традиция проведения дня животновода в январе (перед самой важной кампании в отрасли – окота овец) и дня механизатора в марте – преддверии посевной кампании.

Люди обсуждали наболевшие проблемы, делились опытом, подвергали критике нерадивых начальников, вносили предложения по улучшению работы в своей и смежных отраслях, – разве это не демократия в истинном ее смысле

Затем награждение лучших за успехи минувшего года, концерт силами самих селян, а потом по родственникам, друзьям, коллегам чтобы продолжить уже «той» за праздничным дастарханом, обсудить собрание, выслушать поздравления и комплименты в свой адрес. Так создавался и крепился коллектив единомышленников, коллектив-победитель! И главная роль в этой многотрудной работе принадлежала директору.

Тургумбаев К.Т. постоянно нам напоминал:

«Успех работы коллектива совхоза на 90% зависит от директора. На 90%», – усиливал повтором он свою мысль. В этой формуле квинтэссенция 20-летного директорствования. Вот и ответ философам на их неразрешимый вопрос о роли личности в истории. Тургумбаева им нужно было послушать, с ним подисскусировать, и все бы им стало понятно, и незачем копья ломать в бессмысленных и надуманных спорах.

Кабидолла Тургумбаевич жизнь живя ответил на этот вековой философский спор. Ответил четко и однозначно, осмысливая свою богатую событиями жизнь, и мудро осмысливая жизнь вокруг.

1966 год, октябрь. В составе делегации министерства сельского хозяйства СССР Танько вылетает в Австралию для изучения опыта ведения отрасли за океаном и покупки племенных австралийских баранов для своего хозяйства. Об этой командировке остались замечательные наблюдения в записной книжке. Очень занимательное и познавательное чтиво! (выписки в приложении).

1967 год. Посажен сквер длинной 1,5 километра на улице Ленина в поселке Юльевка, центральной усадьбе совхоза, простите, уже опытно-производственного хозяйства «Сулукольский». Площадь коктальского сада достигла 48 гектаров, а лесных полос – украшения степей – 47 гектаров.

Сооружаются австралийские загороженные пастбища для овец в юго-восточной части от Юльевки на красивом пологом склоне. Охраняет и пасет овец электропастух – через проволочные ограждения пропущен слабый ток, который и препятствует овцам покинуть огражденный участок.

По-австралийки организуется и технология стрижки овец – Сулуколь становится законодателем мод в овцеводстве – совершенно новые для страны технологии внедряются в кратчайшие сроки.

За изучением передового опыта едут специалисты из республик Союза.

В издательстве «Кайнар» выходит брошюра «Сулукольские овцы», авторы: Танько И.М. – директор совхоза «Сулукольский» и Попов И.Н. – кандидат сельскохозяйственных наук. Тираж – 3000 экземпляров.

В этом году Иван Михайлович поступает на 1 курс Кустанайского филиала Целиноградского сельскохозяйственного института. Студент – первокурсник автор серьезной научной работы!

Кровь зубров текла в его жилах, кровь гордых, непокорных, сильных и мудрых животных.

3.

Сады, скверы, парки, лесополосы, памятники – какое это имеет значение к производству зерна, мяса, шерсти? Как-будто никакого, на первый, поверхностный взгляд. А если поглубже, по-халиуллински-таньковски взглянуть на это?

Мудрый Правитель оценил созидательную деятельность директоров, близнецов по духу: «Созидая поистине великое, вы переродитесь. Оно не станет служить вам, оно заставит вас служить себе, и вам придется вырасти. Вы превзойдете самих себя. Невозможно стать великим зодчим, строя все жизнь балаганы».

Они и превзошли себя: Халиуллин А.Х. – самородок, 4 класса образования, директор крупнейшего овцесовхоза, депутат Верховных Советов СССР и Казахской ССР, член ЦК Компартии Казахстана; Танько И.М. – самородок, студент 1 курса, автор научных работ в области овцеводства, член Совета СЭВ (Совет Экономической Взаимопомощи) по овцеводству, директор крупнейшего племовцезавода, кавалер орденов Ленина и Октябрьской революции.

Они «созидая поистине великое, … переродились» и созданный их трудом и умом совхоз «заставил их служить себе», – директора-близнецы по духу, постоянно улучшали систему управления хозяйством, углубляли селекционно-племенную работу, совершенствовали своих людей: осветляя, добря и расширяя их души. Они не мыслили себе жизни вне своего хозяйства.

Директора-философы – Халиуллин и Танько знали: не хлебом единым сыт человек, все существенное воспринимает человек душой, а хлебом душу не накормишь.