Цитаты из книги «Сказки из архивов города Оденсе»

Жизнь коротка, искусство вечно, случай мимолётен, эксперимент рискован, судить трудно. Гиппократ

Хороший человек, он как золото – его не видно сразу, его нужно из всей этой грязи намыть. Грязи много, золота мало.

Давайте внесём порядок в наши безумства. Д.А.Ф. де Сад

Просто всякая шелупонь всегда в глаза лезет, – собака помахала лапой перед своей мордой, демонстрируя, как шелупонь лезет в глаза. – Вот и кажется, что всё вокруг плохо: тут не работает, там убили, сям подрались, здесь взятку дали, где-то что-то украли… Хороший человек, он как золото – его не видно сразу, его нужно из всей этой грязи намыть. Грязи много, золота мало. – Ну и как же его «намыть»? – солдат улыбнулся вычурной метафоре. Впрочем, он был, прежде всего, озабочен тем, что медяки вываливались из набитых карманов и их приходилось постоянно поднимать. – Ну, как говорил мой хороший знакомый, ищи тех, «которые предпочитают сухие вина сладким, чувства сантиментам, остроумие юмору и правильный язык жаргону».

Чтоб быть красивой, можно и потерпеть! – буркнула бабушка.

– Да, и это сделала я, – гордо сказала разбойница, – это оказалось не трудно, нужно было всего лишь проникнуть к принцу в спальню под видом заблудившейся в лесу девушки. Он это обожает.

– … взял в руки кочергу для демонстрации своей позиции докладчику и предложил ему сформулировать моральный принцип. Тот и говорит, что, мол, первейший моральный принцип – не угрожать докладчику кочергой. Ну, наш друг, конечно, вломился в амбицию, и попытался врезать другому нашему другу этой самой кочергой. В камине весьма кстати оказалась вторая кочерга… Между прочим, фехтовали они весьма сносно.

почему это те, что справа держат дверь, кричат «Да здравствует ВСМПХ!», а те, что слева – «Долой Киха Чиха Пыха!», – спросил солдат, продолжая набирать деньги. – А потому что слева – оппозиционеры. – А почему же оппозиционеры дверь не бросят? – А потому что без двери они уже будут не оппозиционеры, – собака сделала круглые глаза и развела лапами, мол: «а ты как думал?»

Солдат увидел за поворотом холма человека в белом халате, на спине которого было вышито изображение ликторского пучка со вставленным в него медицинским скальпелем. В руке доктор Ф. держал такой же скальпель, и, размахивая им, бегал по холму за пациентами, крича «Ну, гады, кто следующий на операцию?!». Пациенты, в основном пожилые женщины, с визгом разбегались. Боясь попасть под скальпель, собака и солдат быстро проскочили это место. – А почему они этого обер-шмобер-как-его-там не урезонят? Потому что слабые женщины? – Да нет, им просто всё равно. Ну, то есть, когда конкретно за ней бежит – ей не нравится, визжит как резанная, а вот когда он за другими бегает, то вроде уже и не страшно. Смешно даже. Вот и получается, что не получается урезонить. Всем всё равно, когда не тебя касается, главное ведь, чтоб твой зад был под тёплым одеялом. Так что пусть бегает, может пациенты поумнеют… если выживут. Доктор Ф. – частность. Пока они не научатся доверять друг другу, за ними будут бегать со скальпелями и дубинками. Всё просто, как в сказке, правда?

– Я вот чему удивляюсь, – прошипела собака громким шёпотом, чтобы не мешать музыке, – как это люди, которые пишут, играют и танцуют такую музыку, могут ненавидеть окружающих, ругаться матом, бить коллег по голове скрипкой и плевать друг в друга кислотой? Они же несут, так сказать, в массы доброе и вечное, как это сочетается? Мне кажется, что все они должны быть как добрые феи, в них искусство должно изничтожать всё плохое… Или вот учёные. Почему в храме мысли так много серости и убожества? – Так, с виду, вроде, приличные, – неуверенно сказал солдат, оглядывая оркестр. – Ну, с виду-то, да. А вот в прошлый четверг фаготы напились в хлам и подрались с контрабасами… Тоже мне феи. Почему на многих умных и образованных людей не действует волшебная сила логики и искусства? А, солдат?