«Вскоре Гитлер зашел в обеденный зал и сказал мне: «Это русские бомбили „Дойчланд“. Требуется немедленная акция, чтобы предотвратить в дальнейшем подобные нападения. Видишь, Баур, насколько это важно, чтобы ты всегда находился со мной рядом.»
Казалось бы, чем могут быть интересны мемуары пилота самолета, которым летал Гитлер? Вряд ли в тех мимолетных диалогах с пассажирами, Ганс Баур мог что-то почерпнуть интересное для себя. И уж тем более нечто, чем бы следовало делиться с читателями в своей книге. Так в принципе и есть. Мемуары Ганса Баура интересны, как и все мемуары скучных людей, тем, что в них можно почерпнуть аромат той эпохи, того времени, времени восхода и заката третьего рейха. Прежде чем на сцену вышел дядя Адольф, это сцену долго и тщательно готовили к его приходу. Все во многом напоминает атмосферу ранней советской власти в СССР, когда в людях поддерживали иллюзорность приближающегося и неминуемого счастья, гарантированного техническим прогрессом. Так же как и Водопьянов, или Громов Баур накручивал небесные мили на крыло своего самолета. Кстати, по Версальскому договору все немецкие самолеты уничтожили, за исключением четырех, которые были оставлены баварской авиакомпании «Люфтллёйд», и такого же количества самолетов, которые получила компания «Румплер». В 1932 году Баур был удостоен премии Левальда за выдающиеся достижения в авиации. К тому времени я уже налетал 900 тысяч километров, выполняя регулярные коммерческие рейсы, и пересек Альпы сто пятьдесят раз. К 1933 году СССР уже выставил себя в негативном свете достаточно широко для того чтобы население других стран, за исключением люмпенов, отнюдь не жаждали прихода «красных». Но как раз перед этими годами и усилились театрализованные демонстрации рабочих и немецких коммунистов. В принципе, ничего другого они и не умели, кроме как митинговать и бастовать. Гитлер в то время, совсем не случайно сменил свой имидж, приоделся в подобие кителя и носил с собой хлыст из кожи гиппопотама. На публике он разгонял этим хлыстом коммунистов, которые пытались кинуть в него камни (почти по библии). В таких постановочных уличных потасовках устаканивался костяк будущей партии Гитлера. Вскоре знаменитого берлинского портного Хольтерса, специализировавшегося на пошиве униформы, отправили по домашним адресам приближенных Гитлера, чтобы снять с каждого мерки. И здесь Баур описывает этот самый круг. И узнаешь странные вещи. Например, Геринг, которого так восхваливают в этой книге (https://www.livelib.ru/book/1000669020-german-gering-marshal-rejha-g-grotov ), оказывается совсем не таким героем. Кроме еды будущего рейхсмаршала ничего не интересовало.
«Геринг сидел рядом со мной. Он хотел сделать круг над Графенвёром, где в замке жила его мать, и поприветствовать ее с высоты полета. Он сел на правое сиденье и взял на себя управление самолетом. Мы едва ли находились в воздухе больше десяти минут, когда его слуга принес бутерброды с ветчиной. За ними последовали кофе и пирожные, затем стакан штайнхагера и сразу же после этого апельсины. Я был вполне сыт и уверен в том, что смогу обойтись без еды до Рима, но у слуги, очевидно, были другие инструкции, и он продолжал поочередно приносить бутерброды, кофе, пирожные, а затем весь набор повторялся вновь. Я вежливо отказывался, тогда как Геринг непрерывно ел на всем пути до Мюнхена.»
Вплоть до событий в Австрии в рейхсканцелярию Гитлера мог приходить абсолютно бесконтрольно не только Баур, но и любой желающий. В принципе, либо Советы, либо англо-саксы, которые пичкали свои народы историями об ужасах нацизма, могли спокойно ликвидировать Гитлера.
Интересный факт: никто не вспоминает о том, что будущий соратник Гитлера, Муссолини, изначально был едва ли не врагом дяди Адольфа. Австрия всегда была сферой интересов Италии, и итальянцы рассматривали Австрию только в качестве своего трофея. Когда Гитлер начал спонсировать австрийских националистов, то Муссолини был против этого. Он наоборот поддерживал действующее австрийское правительство, боровшееся с ними!
Гитлер был одним из инициаторов перенимания методов большевиков. Но если большевики своими методами внедрения провокаторов разрушали царскую армию, то Гитлер, внедряя в кайзеровскую армию своих штурмовиков, стремился объединить солдат вокруг своих людей и избавиться только от кайзеровских офицеров. Позднее все офицеры были заменены командирами штурмовых отрядов.
А деньги на первых порах для нацистской партии собирали, используя фигуру самого Гитлера в качестве наживки. «В тот вечер все артисты и артистки, которые принимали участие в сборе помощи, были приглашены Гитлером в качестве гостей в рейхсканцелярию. Гитлер обычно клал чек на 100 марок в ящик для сбора пожертвований, который был в руках у мужчины, и чек на 1000 марок в ящик в руках женщины. Он стоял в фойе и лично приветствовал каждого.» В первые годы становления третьего рейха Гитлер умело поддерживал образ человека, который может отличить доброго самаритянина от противников власти. Началась на словах пропаганда всего немецкого. «Форд», на котором ездил Баур Гитлер приказал заменить «мерседесом». «Поэтому заказал для меня «мерседес», который и был доставлен в рейхсканцелярию лично директором Верлином. Гитлер не возражал, когда я пожелал лично отогнать машину в Мюнхен. Следующей ночью я отправился на этом «мерседесе» домой, к своей жене. Я был счастлив. Теперь у меня был прекрасный дом, жена, дети и этот прекрасный автомобиль. Я часто повторял своей жене, что не желаю больше ничего, лишь бы только сохранить то, что уже у меня есть.» Ирония судьбы в том, что эту машину потом отобрали именно американцы… Завод по производству «Юнкерсов» выпускал довольно много самолетов. Но большая часть экспортировалась. Например в Южную Африку. Экспорт был настолько объемным, что не хватало летчиков для перегона этих самолетов. Пришлось использовать германские военно-воздушные силы. Но и военные пилоты, как пишет Баур не имели достаточного опыта (держим в уме тот мизер самолетов, который позволялось держать Германии по Версальскому договору). Не было и нормальных карт. «У военных же не хватало опыта, чтобы прокладывать курс по компасу и ориентироваться по навигационным приборам. Уже случилось несколько инцидентов, когда экипажи совершали аварийные посадки в африканской саванне. Требовалось много усилий, чтобы спасти людей, а машины просто приходилось бросать. Они так и пропадали в глуши.» Вот читаешь это и понимаешь, насколько преувеличена была мощь немецких «асов». Печально что в раздувании этой мощи «Luftwaffe» активное участие принимали в первую очередь советские писатели и журналисты. А вот Гитлер с Советами не церемонился. Он громко раструбил по миру, что русские коммунисты обстреляли крейсер «Дойчланд». Гитлер приказал в ответ обстрелять из корабельных орудий испанский город Альмерию. Это был пробный шар со стороны Гитлера, он ждал реакции «демократического» сообщества на этот обстрел. «Через несколько дней он упомянул, что иностранная пресса отреагировала довольно спокойно на германскую акцию. Никто не мог ему запретить такие меры.» Потом была встреча Чемберлена и Гитлера. Встреча намерено проводилась в помещении со стеклянной дверью. Переговоры напоминали некое немое кино. Вероятно, в это время на сцену и был выдвинут доктор Моррель. Нужен был лишь случай, чтобы Гитлер допустил своего травителя в свой круг. И вскоре это произошло. Первым актом подвига, принесшим Моррелю славу и уважение со стороны Гитлера, было пресловутое спасение президента Чехословакии, который едва не умер при получении известия о готовящейся участи его страны. «Моррель сделал Гахе несколько уколов, чтобы тот не умер. Доктор сказал, что он не уверен в благоприятном исходе. Когда инъекции возымели свое действие, чешский президент почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы самостоятельно покинуть рейхсканцелярию. Соглашение было заключено.» Когда немцы вошли на территорию Чехии, дабы осмотреть свои новые владения, то Гитлер вовсе не выглядел, как император-завоеватель. «Чехи практически все вынесли из здания, за исключением нескольких предметов мебели. Весь персонал также исчез. Еда была плохой, а большой обеденный зал был уставлен временными подставками вместо мебели. После объявления Богемии и Моравии протекторатами германского рейха Гитлер улетел обратно в Берлин.» Потом был соглашение с СССР и Баур вез около тридцати человек на переговоры в Москву. А теперь читаем внимательно описание момента прилета самолета Баура в Москву и при этом держим в уме все пропагандистские плевки советов о фашизме, нацизме, поддержке республики в Испании и так далее. «Я видел десятки советских флагов и германских со свастиками, развевавшихся по ветру, внушительный почетный караул и оркестр со сверкающими на солнце медными инструментами. Оркестр торжественно исполнил национальные гимны обеих стран, и Риббентроп обошел строй почетного караула с поднятой в приветственном салюте рукой. Затем все важные персоны погрузились в поджидавшие их автомобили.» Встречу распиарили по максимуму. Немцы были для коммунистов СССР словно небожителями. А вот обедать немцам приходилось в их собственном посольстве. «После того как мы приняли душ и сменили одежду, подали обед. Он состоял из обычного европейского набора блюд. Полковник Кёстринг, который ожидал нас в обеденной комнате, объяснил мне: «Баур, вам покажется это странным, но это правда. Все, что вы здесь видите, за исключением каравая, было приобретено не в России. Когда мы принимаем таких гостей, как вы, чьи планы нам известны заранее, мы шлем телеграммы в наши посольства в Польше и Швеции. Из Варшавы нам присылают мясо, муку, свежие фрукты и овощи. Из Стокгольма мы просим присылать как можно больше качественно приготовленной еды, которую вы видите здесь. В этой стране все гораздо дороже. Мы получаем гораздо более дешевые вещи и продукты по дипломатическим каналам».»
Когда, после визита в Москву, началась кампания в Польше, Гитлер просто использовал свой самолет и Баура в качестве обманки. «Лети в аэропорт в Ойскирхене. Сегодня утром началась кампания на Западе. Мы отправили тебя в Гамбург в качестве приманки, чтобы сбить с толку иностранные разведки.»
С этого момента, с момента захвата Польши и Франции начался, как говорит сам Баур, период возрождения тщетных надежд. Но надежды народов не оправдывались. Скорее наоборот – над ними издевались! Вот пример с украинцами:
«Однажды во время обеда Гитлер (к тому времени мы уже вернулись в Берлин) сообщил мне, что к нему прибыла делегация от Закарпатской Украины. Я помню ее очень хорошо, поскольку на меня произвел сильное впечатление, даже, можно сказать, шокировал, тот факт, что судьба их безнадежной борьбы решается в ходе политических игр, в которых им даже не позволено принимать участия. Делегация от Закарпатской Украины уговаривала Гитлера сделать все, что в его силах, чтобы предотвратить вхождение этой территории в состав Венгрии. Между этим регионом и Венгрией не было никаких исторических связей. Как раз напротив, жители Закарпатской Украины воспринимали вхождение в состав Венгрии как национальную трагедию. В душе Гитлер был согласен с их точкой зрения. Я также полагал, что он знает, как сильно подобными мерами будет подорвано доверие украинцев к Германии. Однако он сказал нам, что вынужден отклонить их просьбу о том, что лучше присоединить эту территорию к Германии, лишь бы только не к Венгрии.»
Выясняется, что Гитлер агрессор даже и не собирался подминать под Германию Польшу. «ныне оккупированная Польша после окончания войны вновь станет независимым государством. Германия сохранит за собой только область Вартегау и ранее существовавший коридор, соединявший Восточную Пруссию с остальной частью Германии. Включение Закарпатской Украины в состав Германии означало бы создание еще одного коридора. Однако в случае вполне вероятных в будущем конфликтов с Востоком Закарпатскую Украину окажется невозможно оборонять и эта территория будет потеряна.» Вообще же, когда читаешь мемуары не причастного непосредственно к военным действиям пилота Гитлера, то все больше крепнет мнение о сходстве войны 1941 года и событиях в 2014 году. Гитлер спокойно прилетал в Брест-Литовск, где осматривал новые гаубицы, которые использовались во время штурма Брестской крепости. Были случаи, когда самолет Гитлера около часа стоял на аэродроме Киева, а Гитлер в одиночестве сидел в здании аэропорта! «Вернувшись, он заявил: «Баур, в твоем самолете очень холодно. Мои ноги превращаются в сосульки!» Гитлер был одет легко, не по погоде. Я предложил ему летные ботинки. Он отказался по той причине, что «они не являются его привилегией».» Такая же история произошла в Мариуполе.
Минутка юмора: в Мариуполе Гитлеру удалось таки разжиться зимними сапогами. Но с трудом. Прежде чем и выдать Гитлеру сапоги, квартирмейстер базы потребовал ордер, подписанный самим Гитлером, и фюрер подчинился этому требованию. Фельдмаршал Лееб пытался возражать, но Гитлер правильно оценил ситуацию и всю важность его подписи. Позднее эту бумагу с подписью вывесили на стене офицерской столовой для всеобщего обозрения.
Странная принципиальность Гитлера удивительным образом исчезала при появлении доктора Морреля. Тот творил все, что хотел. Моррель был не только врачом, но еще и химиком, ему принадлежало несколько химических заводов. Он убедил Гитлера в том, что ему удалось создать искусственный лошадиный пот, получив его из побочных продуктов, которые ранее считались бесполезными. Лошадиный пот должен был помочь борьбе с вшами. Началось производство этого препарата. Солдаты, однако, терпеть не могли порошок из-за его ужасного запаха, и мнения относительно его эффективности сильно разнились. Моррель попытался создать порошок с более приятным запахом. С этой целью он закупил в Париже большую партию духов, но все же не решил проблему запаха полностью. Через некоторое время Моррель получил Рыцарский крест в дополнение к Кресту военных заслуг! Порошок против вшей оказался фикцией…
Мнение Баура о причинах смерти Тодта, начальника всего дорожного строительства, всех водных путей рек и мелиоративных сооружений, а также всех электростанций, министра по производству вооружений и боеприпасов. Именно его место занял Альберт Шпеер.
«Вырисовывалась следующая картина. Самолет доктора Тодта отправили на капитальный ремонт, во время которого полностью разобрали, проверили каждый узел, заменяя при этом негодные или поврежденные детали. На четырнадцать дней, которые требовались для капитального ремонта, в распоряжение Тодта предоставили другой «Хейнкель», принадлежавший одному из подразделений военно-воздушных сил. Эта часть некоторое время находилась на фронте, и, как и на всех самолетах, побывавших на фронте, на нем был установлен так называемый взрыватель, представлявший собой небольшую коробочку с килограммом взрывчатки, – его приводили в действие, дернув за веревку с небольшим кольцом. Взрыватель находился под сиденьем летчика. В случае необходимости самолет можно было разнести взрывом на мельчайшие фрагменты. Встроенный часовой механизм позволял летчикам покинуть перед этим самолет в течение трех минут. Доктор Тодт обычно сидел в кабине рядом с летчиком, на месте бортинженера. Незадолго до вылета он прошел через маленький салон в кабину пилота. Проход был очень узким, и доктор Тодт, одетый в меховое пальто, едва протиснулся в кабину. Он ждал, пока бортинженер, который одновременно исполнял и обязанности радиста, поднимет посадочное шасси и сможет покинуть место рядом с пилотом. Возможно, когда Тодт протискивался к сиденью, колечко от веревки взрывателя зацепилось за одну из пуговиц на его ботинках, и, таким образом, он привел в действие таймер и детонатор. Горение шнура взрывателя привело к появлению в кабине дыма, что в свою очередь автоматически привело к включению сигнала тревоги. За этим последовали поиски источника дыма, который команда, вероятно, нашла довольно быстро. К тому времени самолет находился в воздухе уже около двух минут. Начались гонки со смертью, исход которых решали секунды. Шасси было убрано, а выпустить его уже просто не хватало времени. Предстояло садиться, несмотря на сильный попутный ветер. Самолет подходил к аэродрому, когда до взрыва оставалось несколько секунд. Взрыватель сработал. Самолет подбросило вверх примерно на 30 метров, затем он упал, разбился и полностью сгорел. Гитлер, которому мне пришлось докладывать об этом происшествии со всеми подробностями, очень глубоко переживал эту потерю.»
Когда Гитлер находился в своей ставке на Украине, в Виннице, то ни разу(!) этот район не бомбили советские самолеты. А ведь возле ставки был и аэродром. Баур жил в построенных рядом с аэродромом домах, вместе с экипажами самолетов, находившимися у него в подчинении. «Ставку даже не обнесли забором, подход к ней оставался открытым. Только значительно позднее, когда километрах в 70 отсюда, в районе Бердичева, появились партизаны, предприняли некоторые меры предосторожности.» Из Винницы Гитлер вылетал в разные пункты, расположенные вдоль фронта, среди прочих в Сталино (Донецк), Запорожье, Днепропетровск, на побережье Черного моря – в Николаев, Херсон, а также в Мариуполь, на побережье Азовского моря. В изложении Баура это даже не напоминает войну. Впрочем, как и в 2014 году битва за Крым выглядела фарсом с обеих сторон. Вот как описывает Баур военные действия в районе ставки:
«В свободное время я отправлялся на Буг на своей машине-амфибии, чтобы посидеть с удочкой на берегу реки. Русским моя машина казалась довольно странной, но они находили мой способ рыбной ловли весьма занятным. Вокруг меня часто собиралось много зрителей, когда я возился со своими спиннингами новейшей конструкции. На них сильное впечатление производили как новые катушки, так и прозрачная леска, производившаяся концерном «ИГ-Фарбен». Она представляла собой тонкую, особо прочную нить, практически незаметную в воде. Недалеко от места рыбалки находился большой карьер, где несколько сотен русских добывали гравий для строительства дороги. Многие из них бросали работу и наблюдали со стороны, как я забрасываю леску на 50–60 метров и наматываю ее обратно на катушку. Обычно я возвращался с большим уловом щук и окуней.»
Интересный факт: на Украине собирали урожай до 15 миллионов тонн зерна. Из них 12 миллионов вывозилось в Германию, а оставшиеся 3 раздавались гражданскому населению и оставлялись для посева. Из того зерна, которое вывозилось в Германию, большое количество отправлялось во Францию, Италию, Норвегию и Финляндию.
Интересный факт №2: идея делать татуировки немецким солдатам принадлежала доктору Моррелю. Татуировка должна была обозначать группу крови, для экстренного переливания. Но татуировку успели сделать только соединениям СС.
В общем, данные мемуары хорошо дополняют картину тех лет, позволяя сложить законченную мозаику структуры третьего рейха и прежде всего его верхушки. Доктор Моррель работал не только над Гитлером, но и над Муссолини, над болгарским царем и другими. Кстати, царь Борис по легенде умер от яда в кофе. Опиум царил в бункер Гитлера и в его голове. Вернер фон Браун, который имел только диплом инженера, после завершения первого этапа работ был приглашен в ставку и получил от Гитлера звание профессора.
А знаете ли вы, что ставку Гитлера в Растенбурге в момент покушения на него Штауффенберга, по внешним постам охраняли именно испанские солдаты??? Они то и пропустили Штауффенберга, когда тот бежал после взрыва. После покушения дело Штауффенберга продолжил доктор Моррель. «Профессор Моррель ничего не мог поделать с явными признаками старения. Многочисленные инъекции витаминов и гормонов не оказывали должного действия.»
Мемуары пилота Гитлера показывают в какой-то степени логику и стремления первых лиц рейха. В конце войны, когда и их конец был уже очевиден, им оставалось лишь одно – сохранять хорошую мину при плохой игре. Как писала Магда Геббельс своему старшему сыну: «постарайся так прожить свою жизнь, чтобы наша смерть была не напрасна.» В принципе, нельзя сказать, что Гитлер и его окружение умерли за просто так. Они открыли врата мира для демократии англо-саксов и идеи рейха зазвучали с английским акцентом. Аминь!