Не знал, почему вслед за ними звучит неизменное продолжение фразы: «Ну и умирай тогда», – словно кто-то другой внутри него, услышав, отвечает. И отчего именно эти фразы, похожие на диалог незнакомцев, усмиряют, словно мантра, его дрожащее тело, тоже не знал. Ему показалось, что грудь, вернее, все тело горит огнем, и открыл окна с двух сторон. Он мчался по темной магистрали, а кругом свистел ночной ветер и гремели проносившиеся машины. Его начало трясти, дрожь разошлась по всему телу, и он, стуча зубами, утопил до конца педаль газа. Потом, бросая взгляд на спидометр, он всякий раз вздрагивал от испуга и судорожно тер глаза трясущимися руками.