Она помнила предложения, замазанные черной линией. Помнила мясистый подбородок переводчика, его темно-синюю поношенную куртку, нездоровый цвет лица. Помнила длинные темноватые ногти на руках, часто трогавших стакан с водой. Но вспомнить черты его лица ей так и не удалось. Она закрыла книгу и стала ждать, когда за окном сгустятся сумерки. Она не верила в человека. И не доверяла чувствам, выраженным на чьем-то лице, чужой правде, гладко сплетенному предло