Галина Юзефович «написала» книгу. Почему в кавычках? Да потому что уместнее слово составила. Из новонаписанного в сборнике – предисловие, да форшпили к каждому разделу, которые поначалу становятся мал-мала меньше, а к середине и вовсе иссякают. Не то автор устал, не то стало ясно: незачем тратить слова, пыжась, что-то сказать, когда сказать нечего. О вводном слове, по идее и стоит говорить, потому что оценивать остальное можно исключительно постольку-поскольку. Но еще лучше обсудить саму. Она это любит. Отчего не сделать человеку приятное?
С этого и начнем.
Я советовал бы не торопиться верить Галине Юзефович. Говорит она одно, а делает всегда другое. Слова с делами не то, что не сходятся, маскируют их.
Многие наслышаны о ее любви к книгам. Верить в это не следует. Любит она не книги, а себя. Все что она делает - один сплошной нескончаемый самопиар. «Песчаный карьер. Я! Цементный завод. Я! Погрузка угля. Я! Уборка конюшен. Я!». Нигде не обойтись без Галины Юзефович. На ней стоит все книгоиздание, критика и литературный процесс, существование которого она не признает по вполне логичной причине – это тоже только она одна.
А так, сама скромность. «У меня есть свое мнение о книгах». Конечно, есть. Как у всех. О, кроме божественной природы в ней есть и нечто наше человеческое. Давайте похлопаем, товарищи. Она такая демократичная.
Любая секта с этого и начинается. Великий человек, а такой же, как и мы. Просто более начитанная, более продвинутая. Ты сможешь стать таким же. «Делай как я! Иди за мной!» Позитив, бодрость и энергия бывшей пионервожатой или завуча по досугу школьников (она же учебно-воспитательная работа).
Непонятно, однако, зачем становится таким же, зачем получать от Юзефович вольную, право исходить литературное поле по своему разумению. В этом желании провозгласить, а значит немножко подарить всем свободы (« я сегодня добрая») - старая хорошо знакомая мания величия: рулить всем, пасти народы, все что можно замкнуть на себя. Будь это на деле, пупок бы развязался. Но слова постить, не кровлю крыть. Звону много, славы много, но читают меньше, издают еще меньше, несмотря на все заслуги лонг-листера «Неистового Виссариона».
Впрочем, вернемся к расхождению слова и дела. К примеру, в предисловии к очередному «труду» Юзефович заявляет: ныне все списки стали необязательны. И тут же предлагает свой собственный. То есть читать надо так: «Все списки стали необязательны. Кроме моего».
Ну и впрямь. Списки, пускай и аннотированные, продавать не додумался пока никто. Но такова проповедуемая Галиной Юзефович жизненная философия – покупай-продавай. Хотя это у всех списки. У Юзефович – карта, как в «Острове сокровищ». И здесь у нее все особенное, затейливое, не как у всех. А что? Талант. Больше всех на Земле книжек прочитала. Правда, к добру ли? Прочитать дело нехитрое. Главное оттуда, что-нибудь вычитать.
Можно, конечно и обязанность назвать правом, главное, чтоб суть не менялась, чувствовалась пята хозяйки. Что бы там извинительное не писалось в водном слове, перед нами попытка приватизировать пространство литературы, книгоиздания, исписав все вокруг надписями «Здесь была Галя».
Как это дело не назови, карта ли, список ли, суть останется одна – ходить вам всем галиными маршрутами.
Однако странна сама претензия на звание исследователя, пролагателя маршрутов. Литература – это ведь не неизученный континент, а бесконечно строящийся объект, рукотворная среда, без джунглей и без белых пятен. Исследование здесь имеет чисто субъективный смысл. Но это очень характерно для современности, когда на первом месте потребитель, отправляющийся в книжное сафари, а не на настоящую охоту. Турпоездка, аттракцион - вот во что превращается литература. С сахарной ватой , карусельками, хот-догами, каппучино. То есть вместо полноценной работы – инфантильное веселье ради идиотов, без пользы, без смысла. И Галина Юзефович – апостол всего этого, впереди паровоза.
Круг идей у Юзефович узок и сами они немногочисленны. Из одного интервью в другое сплошное повторенье – мать ученья: жанров нет, читаем ради удовольствия, книга продалась – значит, есть толк от критики. Какое к этому рыночному механизму имеет отношение книжное обозревательство, и тем более критика – не имею представления.
Набор бездоказательных утверждений. Читать «Улисс» теперь нет необходимости – утверждает Юзефович. А кто-то требовал? Да подавляющее большинство населения и понятия не имеют что это за зверь такой.
Опасное дело сгружать вот так вот все отзывы за много лет под одну обложку.
Потому что очевидной становится частотность, с которой Юзефович прибегает к засаленным, затасканным оборотам, замызганным словам и бездушной тональности в характерной менторской подаче неостепенного старшего преподавателя. Нас учат культуре. С вами говорит голос культуры, цивилизованный человек: «Сообщить главное», «Первое, что надо знать», «Первое и главное», «Ничуть не менее значимого», «Милосердно».
Прозрачной становится и стандартная структура отзыва: долгий пересказ (после чего книгу можно в принципе не читать) и оценка в один абзац. С похвалами, что много чаще или легким недовольством, выражающим недоумение.
Полное отсутствие движения вперед. Из года в год один и тот же текст, одна и та же интонация. Здесь нет отзывов которые были бы хуже или лучше. Все на одно лицо. Прочитав их подряд или иначе, вразброс, не увидишь разницы. Чем не доказательство безликости? Люди на то и люди, чтобы делать с перепадами настроения и степени качества, тональности и т.д. Они загораются или наоборот, бывают разозлены или напротив обрадованы. А тут на все одна заводская настройка. Полицейско-отзывной алгоритм.
Возможно, это происходит от того, что книги для нее самой не слишком разняться («ведь главное не искусство во мне, а я в искусстве», как было отмечено выше) – и все заверения в совершенном почтении – слова, не более. Юзефович и о нон-фикшне пишет также, как о худлите. При этаком-то раскладе, что негодовать на то, что для нее нет высокого и низкого, плохого и хорошего, жанров. Для нее вообще все слилось воедино.
Книжный обозреватель эпохи поздней стабильности.
Но претензии к Юзефович – это одно. Она такова, и, видимо, иной уже никогда не будет. Будет прыгать козлом, да крутиться колесом – лишь бы на манеже. Другое дело наша публика, общественность, которая уже много лет все это сглатывает, пережевывает, более того рукоплещет и заискивает.
«Таинственная карта» - «книга» целиком собранная из рецензий последних лет. Возникает вопрос: насколько правильно издавать пусть и под одной обложкой то, что можно найти бесплатно и легально в сети? Кто бы стал читать краткие отклики Белинского по случаю. Место им в никем не открываемом СС. Может, в этом амбиция? Рецензия рождается и умирает в периодике. Так и недолго до публикации чеков и квитанций. А пока здесь аналог «200 сочинений в кратком изложении» или «Современная литература: притворись ее знатоком». Не знаю, кому бы это надо было. Ведь читать теперь не обязательно.