ВСЁ РИФМУЕТСЯ

Иллюстратор Елена Юшина

Иллюстратор Наталия Маркус

Обложка – картина «Ingenuita» Елены Юшиной

© Галина Маркус, 2021

© Елена Юшина, иллюстрации, 2021

© Наталия Маркус, иллюстрации, 2021

ISBN 978-5-4493-2532-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

сборник стихов и рассказов

Приглашение в смыслы

Я сижу и смотрю фильм, за окном дождь. За кадром – строки Галины Маркус. Этого достаточно, чтобы приковать взгляд к экрану.

 
Всё рифмуется, только не сразу.
Я не верю в отсутствие смысла
и закончу когда-нибудь фразу,
что беспомощно нынче повисла.
 

Стихи Галины – прежде всего стихи художника, они легко ложатся в память картинками, этюдами, этакими слайсами\ клипами, они о жизни наших друзей, соседей, знакомых. Они – о нас, и это неудобно. Потому что неудобно чувствовать себя постоянно на экзамене, как героиня одноименного стихотворения – вроде один экзамен сдала, а другой, более важный, пропустила, не прошла. Или стихи, написанные под мелодию из кинофильма «Список Шиндлера»:

 
Небо, Ты не видишь, что ли:
у земли нет больше соли,
есть зола, но нету соли… Пуст,
се и ваш дом тоже ныне пуст.
Больно так, что нету больше чувств.
 

Боль выносится за скобки, лирический герой чувствует, анализирует, и уже на четвёртой или пятой строке ловишь себя на мысли, что сопоставляешь себя и героя. Что видишь сюжет и участвуешь в этом сюжете – по крайней мере, как зритель. Это удивительно – читать стихи и одновременно видеть кино по ним.

Кино… как мы зависимы от экрана, приковавшего наше внимание каких-то лет сто назад, оно перерастает в сериалы, но всё равно мы любим смотреть фильмы 60-х, 70-х… Каждый раз, когда мне на глаза попадается «Охальник ветер птицей золотой \\ гоняет лист по мокрым тротуарам.\\ А мне сегодня всё даётся даром: \\твой долгий взгляд, мой призрачный покой», где-то в душе начинает играть мотив «Нас в набитых трамваях болтает» из «Служебного романа». Мазки, кадры, то яркие, то приглушенные цвета – мотив осени звучит и звенит в стихах Галины независимо от погодно-природной принадлежности. Есть у автора и зимние, и летние стихи, но

 
Хорошо всё у нас. Этот дождик по капле опознан,
по манере письма, по рифмовке и ритмике фраз.
И стихи у него получаются лучше, чем проза,
верный признак таланта – неверность погодным прогнозам.
 

или

 
Я пишу тебе письма – на каждом листке,
отправляю их в каждую новую осень.
Почтальон прилетает ко мне налегке
и всю стаю к тебе на крыльцо переносит.
 

Прочитав лишь эти строки, сразу понимаешь, что у автора доверительные, любовные отношения с осенью…

Галина Маркус (Мальцева) живёт в Москве, занимается, как она любит говорить, работой, которая к творчеству не имеет никакого отношения, живёт обычной жизнью обычного человека. Вот и стихи у неё – понятные, эмоциональные, где-то пинающие, а где-то провоцирующие на размышление, и образы – то с улицы, из перехода, с автобусной остановки, то из детства, то из прочитанных книг, а то из Библии. Автор умеет и любит поиграть словами – «Начинает шоу клоун, а заканчивает смерть», и «правда в зеркалах провисла», да и аллегории с аллюзиями и прочие приёмы в творчестве Галины не редкость – но никогда не самоцель. Концовки у её строк неожиданные, а сюжеты в стихах – даже если из жизни эльфов – всегда родные и близкие.

Когда я говорю о текстах Галины, перерастающих в картины и вырастающих из картин – это не только образ. Потому что в этой книге живет творчество, вдохновленное творчеством – полные света и тепла работы симферопольской художницы Елены Юшиной.

Иногда всё начиналось с картины, иногда – со стихотворения, но теперь живопись поэта кисти Елены Юшиной и художника слова Галины Маркус уже неотделимы друг от друга – они совпадают стилистически, интонационно, духовно.

Кстати, в сборник не зря включены и рассказы, они – часть и продолжение поэтического мировосприятия Галины. Совершенно разные ситуации из обычной и не очень жизни описываются по-настоящему лирично, будь то полёты по разным странам бабушки из дома престарелых, история попадания девочки Тани в шкаф с «кружочком света», или история любви Веры и Ушмана…

Для меня творчество этого автора давно стало близким и важным. Если оно станет таковым и для вас, я искренне порадуюсь.

Денис Васильев, поэт.

НА ОСТАНОВКЕ

Всё рифмуется

 
Всё рифмуется, только не сразу.
Я не верю в отсутствие смысла
и закончу когда-нибудь фразу,
что беспомощно нынче повисла.
 
 
Может, дело в запутанных вводных
– иероглифах племени майя,
но на чистую выведу воду
и с поличным те смыслы поймаю.
 
 
Отправляя послание в небо,
как бутылку в волну штормовую,
я на ощупь, прищурившись, слепо
всё рифмую, рифмую, рифмую…
 
 
Открываю за шторою штору,
а за ними – лишь хитрость картона.
Но однажды, в осеннюю пору,
я прорвусь сквозь чужие кордоны,
 
 
и с расчищенной старой картины
за последним записанным слоем
хлынут смыслы, сливаясь в едином,
поглотившем их правильном Слове.
 

2017

Часы

 
Старинные часы всегда стоят…
И пляшет свет, и сонно липнут тени.
А люди, опускаясь на колени,
из года в год наверх бросают взгляд —
такой обряд, хотя часы стоят.
 
 
Они вне расписания и дат.
А время, их покинув, мимо-ходит,
и тянет за незримые поводья,
и манит… но, как преданный солдат,
не покидая пост, часы стоят.
 
 
Мерцает свечек призрачный отряд.
Людей сменяют люди, а хоралы —
ночные скрипы. Исправляют нравы
и портят нравы сотни лет подряд.
Но на своём по-прежнему стоят
 
 
часы. Когда мы явимся на суд
и все пройдём под ними вереницей,
то время предпочтёт остановиться,
чтоб не считать столетьями минут,
и всё застынет.
А часы пойдут.
 

2017

*** (две ладони)

 
Две ладони сложены ковшиком,
но дырявы они, увы,
что ни сыплется в них хорошего,
всё сквозь пальцы – ну впору выть!
 
 
И не собрано, не засчитано,
не упрятано в закрома…
Знай, сокровища беззащитные
попадают в чужой карман.
 
 
Сколько было тебе отпущено,
а осталось-то – горсть трухи.
Не роняй же из рук опущенных
мне под ноги свои стихи.
 

2010

Подкинутые

 
Свернувшись в позу эмбриона,
мы ждём, мы терпеливо ждём:
вот примет роды дом казённый,
вот нас оставят под дождём.
Пелёнки под собой марая,
беззвучным криком заходясь,
лежим, подкинутые раю,
лицом к двери, ногами в грязь.
А кто-то что-то тащит дальше
и грубо ходит по ногам,
но всякий мимо проходящий
надежду оставляет нам.
А те, которые – да в двери,
а те, которых пустят в рай,
нам говорят: здесь всем – по вере,
марай пелёнки – не марай.
И нас никто не подбирает,
мы ни туда и ни сюда,
мы не доношены для рая,
мы и для ада – ерунда.
Но из дверей выходит некто
и нас находит на крыльце,
и поцелуем ставит метку
на каждом вымокшем лице,
и лба коснувшись, смотрит нежно,
стоит печально под дождём…
Но мы упрямо-безутешны
и этот взгляд не узнаём.
 

2015

*** (мысль сказанная)

 
Мысль сказанная – ложь. В моей душе
стихи трепещут, но лишь станут словом,
то чувств живых несчастные фантомы
зависнут в мире нужных падежей.
 
 
Распластаны, в пределы словаря
уложены. Их образы померкли,
а голос глух. И критик ходит с меркой,
ему на слово сразу верю я.
 
 
Но вот порой… бывает – странный свет,
и удивлённо я на них взираю —
в них то живёт, чего в себе не знаю,
и в том, что есть, моей заслуги – нет.
 

2005

Всё хорошо

Всё у нас хорошо! Но увозят осенние листья,

собирая, бесправные, в пыльный казенный мешок.

По этапу, в расход, без надежд и грядущих амнистий…

Инквизитор с метлой, свой участок жестоко зачистив,

смотрит в землю и помнит, что всё у нас тут хорошо.

Хорошо всё у нас. Этот дождик по капле опознан,

по манере письма, по рифмовке и ритмике фраз.

И стихи у него получаются лучше, чем проза,

верный признак таланта —

– неверность погодным прогнозам.

Значит, тоже не врёт… бьёт и льёт: «Хорошо всё у нас».

«Хорошо у нас всё, – говоришь ты, не ведая фальши. —

Вот придёт новый день – облегчение он принесёт.

С каждым словом точней, с каждым небом

– всё глубже и дальше…

Потеплее оденься – и так вдохновенно не кашляй,

не пиши, не ругайся… Не плачь! Хорошо у нас всё…»

2010

«Все хорошо», Елена Юшина, холст, масло

В подземке

Собираю тревоги в дорожную сумку весной,

чтобы вновь укачать их, созревшие, сонные, летом.

Сколько помнит поездок помятый билет проездной?

Всякий раз замираю у пасти стальной турникета.

Повезло? Так скорее – в подзимние долгие сны,

эскалатор-лыжня мягко спустит туда интегралом.

Пусть тревожно… allegro non molto… два дня до весны…

Лишь бы скрипка опять в переходе Вивальди играла!

Закрывается время. Так будь осторожен, держись

и не пробуй к нему прислоняться – здесь всё по закону.

Даже если объявит внезапно на станции жизнь:

«Не идёт дальше поезд. Покиньте, ребята, вагоны», —

совпадая на схеме с другими – отрезком на миг,

соблюдай этот кодекс, набивший оскомину, вещий:

уступай тем, кто слаб. И того пожалей, кто хамит.

Не забудь про багаж. Но не трогай бесхозные вещи.

Длинный, скучный прогон – как всегда, по кольцу и на юг.

Выбираться наверх по-любому придётся… и ладно!

От кружка до кружка – всё шлифую свою колею,

расплатившись за вход. Ну, а выход покажут бесплатно.

Может, снова ошибка? Маршрут был назначен иной?

«Соблюдайте спокойствие. Скоро отправимся». Трогай!

Что бояться? Все страхи давно – в рюкзаке, за спиной.

Но конечен туннель, а в конце его свет… слава Богу.

*** (ни покоя, ни воли…)

 
Ни покоя, ни воли. Но радость и отдых бывают.
Пусть неполные даже, они остаются собой.
Но не скрещивай веток —
– чем меньше желаний в трамваях,
тем надежней они доставляют заблудших домой.
 
 
Не гниют и не сохнут упавшие вовремя листья,
чуткий мистик мазками украсил сухой тротуар.
Я, наверное, сплю, но решаю задачи – по Пристли —
и сюжеты пишу для гуляющих осенью пар.
 
 
Вот садятся они на скамью и не знают, бедняги,
от кого разговор их зависит, куда их пошлют.
Я сегодня добра, как добры после отпуска маги,
и надрыва не будет – шлифуйте свою колею.
 
 
Ни покоя, ни воли – ни вам, и ни мне. Все мы дети
той суровости места, той нежности строгой небес.
Но ведь отдых бывает на этой печальной планете.
Я бы вас отпустила – вот честно! – на радость себе.
 
 
Но, увы, не могу – вы так грезите счастьем кольцовым,
это – пошлый сюжет. Поднимайтесь, закончен привал.
Бросьте, я не злодей, а любитель хороших концовок.
Ни покоя, ни воли! Но всё, что останется – вам.
 

2012