Посвящаю Лизе,

которая своей

гиперактивностью

вдохновила меня

на написание

этой книги

© Гай Себеус, 2018

ISBN 978-5-4485-8552-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

I Невоспитанность или диагноз?

Как это бывает

Вот монолог молодой и привлекательной, но очень усталой женщины.

Рассказ о сыне-школьнике.

Малышом он был очаровательным. Чудным проказником с любимым словечком «неть!»

Нам бы уже тогда задуматься…

Но больно уж он был мил! Мы его зацеловывали, считая маленьким непоседой. А то, что он всё ломал, выдирал с корнем цветы, поднимал кошек за хвосты – нам казалось лишь способом исследования окружающего мира.

Мы ему, конечно, внушали, что так вести себя нельзя. Как и его сестрёнке. Но реагировали они по-разному. Она слушалась и исправлялась. Он – нет.

Первые проблемы начались в детском садике. Он кусал и царапал детей, не слушался воспитательницу, мог кричать часами, и унять его было невозможно. Его безумная энергичность сносила всё на своём пути.

Бабушка с раннего детства отказывается сидеть с ним. Говорит: «Лучше камни на дороге ворочать, чем растить этого ребёнка».

Вначале приходилось часто менять садики и школы из-за его неуправляемости. Сейчас, чтобы снизить градус напряжённости, мне приходится работать в его школе уборщицей. Чтобы все жаловались мне и меньше шпыняли его. Чтобы дали ему время хоть чуть-чуть повзрослеть и поумнеть.

Во время уроков он просто не может усидеть. Учителей не слушает и не слушается.

Разговаривает на весь класс обо всём, что взбредёт в голову, провоцирует на болтовню окружающих детей. Плюётся бумажными шариками. С треском, демонстративно рвёт бумагу и хохочет на весь класс в ответ на замечания. Ложится на стулья, на стол – ноги кверху. То вообще залезет на стол с ногами и выплясывает. И это во время урока! Учителя в отчаянии.

При этом мой сын не глупый. Бывает, что ухватывает фрагмент из объяснения учителя, понимает и запоминает. Но отвечает торопясь, перескакивая с пятого на десятое. Высказывается таким образом, что невозможно поставить хорошую отметку. Или гневно кричит, если его не дослушали, не даёт возможности другим продолжить рассказ.

Кривляется, чтобы смешить одноклассников, чтобы наладить контакт. Но при этом у него нет друзей. Дети обзывают его психом, провоцируют на вспышки.

Если во время урока что не по нему – учебник, запущенный гневной рукой, летит по диагонали всего класса. Не смотрит, куда швыряет. Того гляди глаз кому-нибудь выбьет!

На переменах носится по классу со стулом над головой или валяется по полу и горланит песни. После уроков не идёт домой, а носится по всей школе, сбивая, толкая, наступая на ноги. Но если толкнуть его, вспыхивает от обиды так, что драки не избежать.

В столовой обмакивает хлеб в борщ, в компот и бросается этими «бомбочками».

Учителя, доведённые до белого каления, мечтают от него избавиться и упрекают меня в том, что не занимаюсь сыном. Держат его исключительно на последних партах, чтобы не отвлекал других детей. Он в ответ ненавидит школу и учителей, мечтает взорвать.

Родители на собрании собираются написать письмо, чтобы его убрали из класса, потому что он постоянно срывает уроки, устраивает драки.

Дома тоже нет покоя. Конфликты со всеми: с дворниками, кассирами в магазинах, охранниками на стоянках. Бегает по дорогам таким образом, что машинам приходится уворачиваться от него.

Недавно соседи пожаловались, что он прыгает с крыш.

Болтливый, совсем не умеет слушать. Дети во дворе над ним смеются, за неуёмную болтливость обзывают «трындычихой», не хотят с ним играть, уходят. Он отчаивается: «С вещами легче, чем с людьми». Когда ругаю и наказываю его, он раскаивается, плачет, обещает думать, прежде чем что-то сделать.

Но всё напрасно, назавтра всё по-прежнему.

Спонтанность во всём. Он может извиниться и раскаяться. Но может упереться и делать назло.

Во время выполнения домашних заданий надо сидеть с ним рядом и постоянно напоминать: «Сосредоточься! Не отвлекайся! Читай! Пиши!» Впечатление, что это я учусь в школе – такая погружённость в содержание обучения. Иначе ничего не выходит.

Сам не выполняет домашние задания не по глупости, а из-за того, что просто не может усидеть, довести их до конца. А если и сделает, может тетрадь забыть дома.

Не допросишься что-то сделать. Только по настроению.

Уборка квартиры превращается в бессмысленное блуждание из комнаты в комнату. Вечером, чтобы угомонить его, вынуждена давать успокаивающие таблетки, иначе к ночи его возбуждение нарастает.

Недавно бросал с балкона сосульки, поцарапал несколько машин. Пришлось возместить ущерб. Муж чуть не прибил его. А он плакал: «Хочу сам стать сосулькой, чтобы растаять, и вы не нашли бы меня!»

Мужа бесит его непоседливость, он говорит, что из этого ребёнка надо сделать миксер, хоть какая-то польза будет. Требует «драть» его за каждую провинность. Я заступаюсь, мне его жаль. Бесконечно ругаемся.

Недавно муж не выдержал этого дурдома, ушёл.

Я на грани. Во что превратилась моя жизнь?

Что мне делать с моим сыном?

А вчера вечером, засыпая, он пробормотал: «Я так устал от самого себя. Я себя ненавижу. Как и все. Любишь меня одна ты. За что?»

Это СДВГ

Таких беспокойных, проблемных детей немного. Но они есть.

Как с ними общаться? Как правильно воспринимать их поведение? Ежедневно ругать и бороться? Или спокойно ждать, пока подрастут и сами поумнеют?

Главное в восприятии такого ребёнка – понимать суть происходящего с ним. А из этого уже будет следовать – что с этим делать.

К такому беспокойному, ничем не регулируемому поведению приводит синдром дефицита внимания в сочетании с гиперактивностью, а если сокращённо – СДВГ.

Именно он проявляется такими симптомами, как невозможность сконцентрировать внимание в сочетании с повышенной активностью и плохо управляемой импульсивностью.

Главные слова здесь: «невозможность» и «неуправляемость».

То есть ребёнок не по злобе, не из-за дурного характера, не по причине невоспитанности совершает поступки, приводящие окружающих в отчаянье. Он просто не может сконцентрироваться, он не управляет своим возбуждением. Возбуждение сильнее его воли.

Моя знакомая Лиза, когда я, однажды собравшись её отругать за безобразное поведение, уже было открыл рот, вдруг отчаянно разрыдалась: «Вы не понимаете! Я хочу вести себя хорошо! Я каждое утро собираюсь вести себя хорошо. Но я не могу с собой справиться! Я какая-то бешеная!»

То есть ребёнок знает о нормах поведения, признаёт их целесообразность, он искренне хочет их соблюдать, чтобы не быть хуже других и не огорчать родителей и учителей.

Но он просто не справляется сам с собой. Не может заставить себя быть внимательным и спокойным. Его физиология сильнее его желаний.

Среди школьников СДВГ проявляется примерно у 3—10 человек из 100.

Причём диагностировать его рекомендуют лишь лет в 12, когда картина проявится более отчётливо, когда у ребёнка сформируются навыки, по которым можно будет реально оценить его состояние.

Синдром дефицита внимания с гиперактивностью долгое время болезнью не считали. Возможно, из-за сложности диагностирования и невозможности коррекции причин возникновения.

Такие дети во все времена доставляли своим родителям много проблем. В средние века из-за неуправляемости их даже считали одержимыми дьяволом. И пытались изгнать этого дьявола довольно жестокими методами!

А вплоть до середины века двадцатого эту проблему пытались решить только строгостью и суровыми наказаниями.

Первое литературное произведение о СДВГ

Одной из первых в мире детских книжек с картинками о хулиганистых детях стала «Неряха-Петер» немецкого психиатра Генриха Гофмана. Он написал её для трёхлетнего сынишки в 1845 году.

Состояла книжка из десяти назидательных стихотворений для воспитания непослушных и неуправляемых детей. Цель была благородной: отучить детей от вредных привычек. А чтобы воздействовать наверняка, автор включил в книжку весьма устрашающие угрозы.

Например, о грязнуле Петере с длиннющими ногтями и немытыми волосами, которого все стыдят и с которым не хотят играть.

О злом Фридрихе, обижающем людей и зверей, за что собака укусила его за ногу.

О бестолковой Паулинхен, которая несмотря на запрет играла со спичками, и в результате от неё осталась лишь горсточка золы.

О проказниках-мальчишках, дразнивших негра. За что их вниз головой окунули в чернила, чтоб они на себе испытали, каково это – быть чернокожим.

Об охотнике на зайцев, который на себе почувствовал, как страшно быть добычей.

О Конраде, которому портной отрезал палец большими ножницами, чтобы он, наконец, перестал сосать его.

О Каспаре, умершем голодной смертью из-за капризов за столом.

О неугомонном Филиппе, который довертелся за столом до того, что стянул на себя скатерть со всей посудой и едой. И был наказан отцом.

О ротозее Гансе, который свалился в речку, потому что не смотрел под ноги.

О непредусмотрительном Роберте, который решил погулять в непогоду, и его унёс ветер.

Вот так выглядит в оригинале стихотворение 1845 года:

«О неугомонном Филиппе»

 
     «ObderPhilippheutestill
WohlbeiTischesitzenwill?»
AlsosprachinernstemTon
DerPapazuseinemSohn, DochderPhilipphörtenicht, WasderVaterzuihmspricht. Gaukelt, schaukelt, hinundher
«Philipp, dasmißfälltmirsehr!»
UnddieMutterblicketstumm
AufdemganzenTischherum. S
chaut! IhrKinder, aufdemBild. Seht! Erschaukeltgarzuwild, BisderStuhlnachhintenfällt, Daistnichtsmehr, wasihnhält, NachdemTischtuchgreifter, schreit. Pechgehabt! ZugleicherZeit
FallenTeller, Flasch’ undBrot. VateristingroßerNot, UnddieMutterblicketstumm
AufdemganzenTischherum. P
hilipp! Philipp! Zappel-Philipp!
 
 
NunistPhilippganzversteckt, UndderTischistabgedeckt. WasderVateressenwollt’, UntendortaufderErderollt. S
uppenschüsselistentzwei, UnddieElternsteh’ndabei. Beidesindgarzornigsehr, Habennichtszuessenmehr. UnddieMutterblicketstumm
AufdemganzenTischherum. VateristvorWutganzrot
UnderschlägtdenPhilipptot. P
hilipp! Philipp! Zappel-Philipp!
 

А вот перевод этого стихотворения.

 
     «Будет ли сегодня Филипп
Спокойно сидеть за столом?» —
 
 
      Строго спрашивает отец
Своего сына. Но Филипп не слышит того,
 
 
     Что говорит ему отец:
     Вертится, качается на стуле  туда-сюда.
     «Филипп, это мне  совсем не нравится!».
     Мать молча обводит взглядом весь стол.
     Дети, посмотрите на эту картину!
Видите? Он слишком сильно раскачался
 
 
     И со стула падает на пол,
     Ему не за что удержаться,
     Он хватается за скатерть и кричит.
     Не повезло! Вместе с ним
     Падают тарелки, посуда, хлеб.
     Отец в отчаянье,
      А мать молча обводит взглядом весь стол. Филипп! Филипп!  Неугомонный Филипп!
Филипп скрылся под скатертью,
 
 
      Со стола все упало.
      То, что хотел съесть отец, разбросано по полу. Супница разбилась, возле нее стоят родители. Оба очень сердиты: они остались без обеда. Мать молча обводит взглядом весь стол.
      Отец весь красный от ярости,
      Он избивает Филиппа до смерти.
      Филипп! Филипп! Неугомонный Филипп!
 

Такая вот суровая картина…

Эта книжка многое пережила. Её считали антипедагогичной, жестокой, грубой, даже садистской.

Но переводов с неё сделано великое множество. Десятки поколений непослушных детей воспитывались именно на этих стихах, полных страшных угроз.