Сведя к минимуму свои материальные ценности, я также начал минимизировать информацию, которую готов усвоить. Несущественные новости, досужие сплетни, просмотр стендап-комедий, выбранных наугад, — все это меня больше не интересует. Я не пытаюсь обсуждать взгляды и поступки окружающих. Вместо того чтобы прислушиваться к тому, что говорят другие, я слушаю свой собственный внутренний голос. У меня такое ощущение, что я, образно выражаясь, наконец-то возвращаюсь к себе. Я привык считать, что в мире уже создано столько замечательных вещей, что лично я ничего добавить просто не могу. Я так волновался о том, что подумают люди, что у меня сформировался всепоглощающий страх совершить ошибку. Если бы меня вдруг озарила гениальная идея, я бы отверг ее только потому, что она исходила от меня. Все выглядело приблизительно так. Внутри меня, скрываясь под внешней оболочкой, существовал другой «я», мое истинное «эго». Но чем больше я беспокоился о внешнем мире, тем меньше становился «я» внутренний. Мое «эго» было настолько затюкано, что едва-едва смогло встать на ноги. Но теперь мне кажется, что прежний «я» наконец-то поднялся во весь рост. Минимализм дал мне возможность возродить свою внутреннюю сущность.