Глава вторая
НЕПЫЛЬНАЯ РАБОТЕНКА

— Денис, есть шанс подзаработать!

Слова адвоката Юры Гордеева звучали песней. Но Денис Грязнов, практически постоянно, за редкими исключениями, занятый проблемами, как прокормить свое детективное агентство «Глория», не спешил радоваться вместе с приятелем.

— Пропал, что ли, кто-нибудь? — спросил он, прикидывая, кого из своих парней надо будет отозвать из вынужденного отпуска.

— Нет, надо отследить стареющего павиана.

— Господи, а сколько годков-то ему, твоему павиану?

— Полтинник с хвостиком. Но, как говорится, седина в бороду — бес в ребро. Тут, понимаешь, подруга одной моей клиентки обратилась. Дамочка, должен тебе доложить, очень даже вполне.

— А ты разве уже можешь выбирать себе клиенток? — удивился Денис, отлично зная, что дела и у адвоката в последнее время складывались не так чтоб уж и очень.

— Клиентка старая, в смысле давнишняя. Так вот она и посоветовала своей подруге обратиться за помощью ко мне. Ну а я, как всякий благодарный товарищ, а еще и потому, что мне там делать нечего, переадресовываю ее тебе. Впрочем, если ваше агентство перегружено, ты всегда можешь отказаться, позвоню еще кому-нибудь.

— Отзвонить успеешь, объясни, в чем суть?

— Бабе, между прочим, тоже полтинник, но выглядит на десяток лет моложе. В соку девушка, умеет глазками стрелять. Я, честно говоря, не знаю, зачем ей нужно отследить мужа. Одна моя знакомая, еще в юности, в таких случаях, ну когда ей любовник изменял, с ходу заявляла: сейчас найду себе мужика и буду мстить, мстить и мстить! Не знаю, Денис, может, хочет поймать муженька на горячем и вместе с разводом отсудить у него хорошенький куш? И такое бывает.

— А муж этот, павиан-то, кто у нас?

— А он у нас директор какого-то крупного оборонного института, я вообще-то не очень интересовался. Закрытая тематика.

— Оборонный? Да кто ж меня туда пустит?

— А-а! Тут и вопрос! Там, на самом объекте, как я уловил, у нашей дамочки хорошо поставлена агентурная сеть. И уже имеются некоторые кандидатки утешить павианчика. Но сам процесс, по утверждению супруги, оскорбленной до глубины, понимаешь, души, проистекает где-то на стороне. Вот и надо отследить и выяснить. Ты не обижайся, но я, давая адрес «Глории», заметил ей, что ты — крупнейший в стране и тем более в столице спец по этой части. И любовничков выщелкиваешь как семечки.

— Благодарю за рекомендацию, — с чувством произнес Денис и расхохотался. — Да, нам только этого и не хватает.

— Мой тебе совет. Если все же согласишься, то малость покапризничай, надбавь себе цену. Бабочка, видно, не бедная, явилась вся в таких брюликах, что кое-кому мало не покажется. Обычно к нашему брату в таком виде не ходят, напротив, всячески демонстрируют скромность доходов. Дело-то, прямо скажем, щекотливое, я могу и цену заломить. Может, дура, а может, простота наивная. Словом, сам решай. В любом случае процента за клиентку я с тебя не возьму.

— Ну ты нахал, Гордеев! — делано возмутился Денис. — Да я с тобой за такие слова!.. Отныне можешь сам носиться, высунув язык, за своими клиентами! Я лишаю тебя своей помощи.

— Ты уже и шуток не понимаешь? Значит, дела неважные…

— Вот тут ты прав. Ладно. Когда она явится?

— Сперва позвонит, а я обещал ей предварить. Ну, всех благ.

— И тебе тем же концом…

Но женщина явилась без звонка. Денис подумал, что она боялась получить отказ еще по телефону — ну как же, замутил ей мозги адвокат!

Людмила Николаевна Самарина — так было написано на ее визитной карточке — на этот раз обилием брюликов не блистала. Наоборот, одета была скромно, хотя и дорого. Одежда, поди, от каких-нибудь знаменитых фирмачей, сидит на фигуре как влитая. Сама невысокая, но видная, во всяком случае мужской взгляд ее не пропустит. Чего же не хватает павиану-то? Или она из феминисток? Или, не дай бог, из этих, из мужефобок?.. Взгляд у нее немного странноватый — быстрый и словно бы подозрительный.

Денис вежливо поднялся навстречу, мягко пожал протянутую руку и отодвинул от стола стул, приглашая сесть. Она опустилась на стул. Не села, как все нормальные люди, а именно опустила свое гордое тело и застыла с выпрямленной спиной, словно какая-нибудь ветхозаветная аристократка.

Но разговор повела прямо, не краснея и не смущаясь, хотя речь, в общем-то, шла о самом банальном адюльтере. И ей в нем отводилась унизительная роль.

А суть дела заключалась в том, что у мужа Людмилы Николаевны завелась любовница. Это уже не подозрения, а реальный факт. Самарина и сама почти полтора десятка лет проработала на «Мосдизеле», так теперь назывались научно-производственное объединение и исследовательский институт, знакома с большинством сотрудников и сотрудниц, отлично информирована о делах и проблемах, тем более что Самарин с начала перестройки и по сей день возглавляет НПО.

Теперь о самом генеральном директоре. Ему пятьдесят три года, он академик РАН, признанный специалист в области морского вооружения. Самарина не стала вдаваться в подробности, но Денис понял, что речь шла, скорее всего, о новых торпедах, сведения о которых нет-нет да и просачивались в прессу. Что-то там было супер — не то взрывное устройство, не то уникальные ходовые качества, а может быть, и все, вместе взятое. И руководил процессами создания, испытания и дальнейшего производства, по существу, один человек — Всеволод Мстиславович Самарин.

Всю совместную жизнь, разве что за исключением последнего года, а Самарины состоят в браке четверть века, двое детей растут, одна школу заканчивает, а другой в институт поступил, Людмила Николаевна не могла нарадоваться на мужа — спокойный, добрый, заботливый, в меру сексуальный…

— Ну вы понимаете меня, — без смущения исповедовалась Самарина, — мужчина в том возрасте, когда у него вполне могут появиться какие-то интересы и на стороне. Так вот же, не было ничего этого! До прошлого года. И тут его вдруг будто подменили…

— С цепи сорвался? — без улыбки спросил Денис. — Или, как говорят иногда, просто отвязался?

— Первое — точнее, — серьезно сказала Самарина. — И мне известна причина. У нас работает… — это она по привычке сказала «у нас», — доктор технических наук Роберт Нолин, большая умница, энциклопедически образован, технарь до мозга костей и при этом тонкий эстет, можете себе представить? Ему шестьдесят с хвостиком, но выглядит на сорок. И вот не так давно, я уже сказала — в прошлом году, в октябре, что ли, Роберт попросил Масика… извините, это у меня сорвалось, по-домашнему… Словом, попросил моего мужа взять на работу Ангелину, последнюю супругу Роберта. Он дважды был женат. Что я могу о ней сказать? Ну яркая особа, вдвое моложе Роберта, успела защитить кандидатскую. Но я почти уверена: не своими знаниями при этом пользовалась, а исключительно собственными физическими данными. Поверьте, сейчас во мне не злость говорит и даже не ревность. Просто то, что уже произошло, представляется мне поистине чудовищным! За какие-то месяцы Самарина словно подменили. Он стал нетерпимый, грубый, резкий, гонор откуда-то появился… вплоть до обычной житейской жадности. А между тем сам зачастил по заграницам, по Америкам, Европам. Всюду семинары, симпозиумы. И постоянно рядом с ним эта Ангелина! Сучка сексуальная!

— А какую должность она занимает в объединении?

— Черт ее знает! Что-то по связям… Ну скажите, какие могут быть контакты, тем более с иностранцами, если ты работаешь в закрытом заведении?.. Раньше, какие-то десять лет назад, о подобном и помыслить никто бы не решился! А нынче у нас на дворе демократия, как же! Не знаю, не знаю… Куда власти смотрят?..

— Ну этот вопрос не ко мне. Точнее, не по моему профилю. Некоторую суть вы мне обрисовали. А теперь скажите: в чем вы видите мою помощь? Ну хорошо, в конце концов, возможно, нам удастся предъявить вам документальное подтверждение измены вашего мужа с этой Ангелиной. А дальше-то что? Я вам, уважаемая Людмила Николаевна, так скажу. По моей статистике, хотя я не могу считать ее достаточно полной и убедительной, после фиксации акта измены одного из супругов более пятидесяти процентов семей разваливаются. У вас двое детей, пусть уже в чем-то даже самостоятельных, вам это надо?

— А что вы предлагаете? — Она посмотрела на Дениса почти враждебным взглядом.

— Вообще, предлагать — не в моих правилах. Но в вашей ситуации я бы, пожалуй, предложил самый простой ход. Устройте мужу скандал, пообещайте поломать его служебную карьеру. Это может быть посерьезнее всяческих адюльтеров. А если он настоящий ученый, как вы утверждаете, он, возможно, не захочет губить свое научное имя. Встретьтесь, в конце концов, с этим Нолиным. Только постарайтесь не переборщить, не выглядеть этакой базарной бабой. Договориться всегда ведь есть возможность.

— Я не исключаю, что вы правы, Денис Андреевич, но мне в любом случае необходимы конкретные доказательства его измены. А то ведь сами знаете — начнется: тебе почудилось, ты с ума сошла от безделья — будто семья и дети не требуют времени! — ты слушаешь таких же дур, как ты сама, и так далее. Проходили.

— Ну что ж, тогда, как говорится, заключаем соглашение. Вы платите, мы добываем свидетельства. Может быть, для облегчения нашей работы у вас найдутся фотографии объектов? Институт ваш закрытый, посторонним, видимо, вход закрыт. Мы, конечно, можем добиться любого разрешения, но — время, да и особо привлекать к себе внимание в таких ситуациях нежелательно.

— Я вам дам фотографию мужа. А ее просто покажу. Мы подъедем на вашей машине к институту, подождем, когда она появится, и я вам ее покажу. Только придется несколько дней подождать.

— Почему?

— Дело в том, что в настоящее время и мой муж, и эта стерва находятся в очередной командировке. Они улетели в Штаты опять вдвоем. Господи, дай мне силы терпеть!

Денис с демонстративным сочувствием посмотрел на эмоциональную женщину, покачал головой, как бы призывая ее к дальнейшему библейскому терпению, и вежливо поинтересовался:

— Когда, по вашему мнению, они должны вернуться?

— В конце этой недели. Так мне сказали в дирекции. Но… вдруг они захотят задержаться на день-другой, не знаю.

— Мой телефон у вас имеется. Я жду вашего звонка. А может быть, даже имеет смысл моим сотрудникам встретить их прямо в аэропорту? И такие случаи бывали: человек прилетает на день раньше, чтобы… ну вы меня понимаете?

— Если так случится, он у меня сильно пожалеет!..

Денис понял: действительно пожалеет. Людмила Николаевна, похоже, дошла до предела. И готова к тому, чтобы его перешагнуть.

— Хорошо, подождем, — вздохнул Денис.

Работа предстояла самая банальная. И, как говорится, не пыльная. Но когда твоя контора сидит на полуголодном пайке, и это — хлеб. Лето — такое время…

Международный симпозиум по проблемам разработок новейших систем энерго-силовых установок на объектах морского базирования на этот раз был организован на базе Массачусетского технологического института в Кембридже, в пригороде Бостона, и в этом имелся определенный смысл.

Предыдущие симпозиумы и семинары проходили, как правило, в Пенсильванском университете, где имеется лаборатория прикладных исследований, занимающаяся разработками, связанными с технологиями скоростных подводных и надводных объектов, а конкретно — торпедами с принципиально новыми физическими характеристиками.

Но большинству ученых было известно, что данная лаборатория активно участвует в работе так называемого Национального научно-исследовательского совета Соединенных Штатов, который, в свою очередь, представляет собой нечто вроде трансмиссии между американскими компаниями и спецслужбами. Иначе говоря, имеет прямое отношение к разведывательному сообществу США. А абсолютное большинство европейских ученых, зная эти взаимосвязи, весьма неохотно делится секретами собственных исследований и научных открытий. Отношение к шпионам в ученом мире было всегда, мягко говоря, прохладным.

Бостон же с его великим Гарвардом и Эм-ай-ти (по-американски, а если упрощенно по-русски — Массачусетской «технологичкой») считался крупнейшим центром именно научной мысли, и этим все сказано. Хотя как еще посмотреть…

Эрнст Дроуди являлся руководителем частной компании «Нептун», о деятельности которой было известно очень немного. Да, проблемы новейших технологий. Но это была, опять-таки говоря по-русски, его «крыша». На самом же деле отставной капитан первого ранга и бывший кадровый сотрудник военно-технической разведки ВМС США господин Дроуди являлся представителем той самой лаборатории прикладных исследований Пенсильванского университета и занимался исключительно сбором и анализом передовых разработок в области создания оружия морского базирования, а также участвовал в размещении заказов на их проектирование в научных центрах и университетских лабораториях Соединенных Штатов.

Выйдя, как сказано, в отставку, Эрнст Дроуди регулярно приезжал в Россию в качестве генерального директора компании «Нептун». Резкое «потепление» отношений между Россией и Штатами, особенно в области научных исследований, материальная помощь российским ученым и представителям высшей школы помогали американцу посещать некогда абсолютно закрытые для него НИИ в Москве, Санкт-Петербурге, Новосибирске и других городах. Но интерес его, распространявшийся на новейшие технологии вообще, главной своей целью имел усовершенствованный вариант так называемой УГСТ — универсальной глубоководной самонаводящейся торпеды.

А все дело в том, что в последние годы на мировых рынках вооружений Россия начала выставлять такие образцы торпед, которые по своим параметрам далеко превосходили остальные аналоги, в том числе и зарубежные. Опытному разведчику Дроуди не составило великого труда вычислить «отца» УГСТ.

Во всем мире сегодня преобладают торпеды с электрическим ходом. Последняя модель УГСТ предлагала принципиально новые физические характеристики. На практике это означало выход на большие глубины — свыше пятисот метров, скорость до пятидесяти узлов и наконец гораздо большую дальность поражения — свыше шестидесяти километров. Но, пожалуй, самое главное заключалось в том, что эта торпеда становилась неуязвимой для сегодняшнего поколения гидроакустики.

Родилась же эта уникальная торпеда и продолжала совершенствоваться в научно-исследовательском институте, входящем в научно-производственное объединение «Мосдизель», коим руководил сравнительно еще молодой, но весьма маститый академик Самарин.

Но академик, доктор наук, лауреат и прочее — это для русских, в Штатах достаточно высокого звания профессор, господин доктор, и все коллеги будут относиться к тебе с огромным почтением. В Штатах! В России же, как убедился Эрнст Дроуди, просто обожали свои многочисленные звания и регалии. Самарин не был исключением. Это Дроуди понял быстро, едва познакомившись с русским ученым на предыдущем пенсильванском семинаре. Тогда же он «положил глаз», как выражаются русские, на вызывающе яркую спутницу ученого. И подумал, что все в жизни происходит не просто так. Особенно там, где это касается все еще загадочной России и ее обитателей.