2

Тем временем Александр Борисович остановился перед железной дверью, ведущей в «гнездо разврата», и нажал на кнопку звонка.

– Кто там? – послышался из-за двери мужской голос.

– Артем. Я вам звонил.

Сухо щелкнул замок, и тяжелая дверь приоткрылась. В проеме показалась круглая, коротко остриженная мужская голова. Маленькие темные глаза тщательно оглядели Турецкого. Дверь распахнулась шире, охранник встал к стене, пропуская гостя и хрипло пробасил:

– Проходите.

Турецкий вошел в холл. Охранник, рослый детина, закрыл за ним дверь. С большого красного «чип-и-дейловского» кресла поднялась пожилая мадам с ярко накрашенным лицом и двинулась навстречу Турецкому.

– Артем? – улыбнулась она, блеснув фарфоровыми зубами. – Вы всегда так пунктуальны?

– В основном, да, – ответил Турецкий, пожимая руку женщины. – Люблю точность и порядок. А где Альбина?

– Альбиночка уже ждет. Не хотите для начала принять душ?

– Спасибо, я уже принял, – сухо ответил Турецкий.

– В таком случае, я вас провожу. Идите за мной.

Они прошли по небольшому коридорчику, украшенному зеркалами, и остановились перед дубовой, застекленной матовым стеклом дверью. Женщина стукнула в дверь костяшками пальцев.

– Альбина, к тебе гость!

– Входите! – ответили из-за двери. Женщина повернулась к Турецкому и широко улыбнулась:

– Ну, тут я вас оставлю. Если захотите еще чего-нибудь – я в холле.

Александр Борисович усмехнулся:

– Чего, например?

– Ну, мало ли… Еще одну девочку. Или даже двух. Ну, или какие-нибудь особые услуги. Вы, я вижу, мужчина крепкий.

– Вы мне льстите. Впрочем, спасибо, если понадобятся, обращусь.

– Ну, развлекайтесь! – Женщина приветливо махнула Турецкому рукой, повернулась и направилась в холл.

Александр Борисович распахнул дверь и вошел в комнату.

Альбина сидела на диване, поджав под себя ноги, и курила сигаретку, вставленную в длинный мундштук. Это была стройная, красивая блондинка с чуть вздернутым носиком, красиво очерченными скулами и большими карими глазами. Несмотря на светлые волосы, в лице ее было что-то восточное. Одета девушка была в красный пеньюар, пронизанный золотыми искорками, и черные чулки.

– Так вот вы какая, Альбина, – сказал Турецкий, переступив порог комнаты. – Ну, добрый вечер!

Альбина улыбнулась Турецкому, поманила его пальцем и легонько хлопнула ладонью по дивану, приглашая его сесть рядом с собой. Александр Борисович закрыл дверь, прошел к дивану и сел рядом с девушкой.

– Хочешь выпить? – спросила Альбина. Голос у девушки был глубокий и чуть хрипловатый.

– Да нет, пожалуй, – ответил Турецкий. – Голова гудит.

– Работал до самой ночи?

– Угу, пришлось.

– Бедненький.

Альбина протянула руку и ласково погладила Турецкого по волосам.

– Так ты Артем? – спросила она.

– Угу. У тебя курить-то можно?

– Кури на здоровье. Пепельница на журнальном столике.

Александр Борисович закурил и оглядел комнату.

– А здесь уютно.

– Правда? – Альбина улыбнулась. – Мне тоже нравится. – Она слегка прищурила глаза и задумчиво спросила: – Так, значит, ты Мишин знакомый?

– Да.

– Тоже бизнесмен?

Турецкий качнул головой:

– Нет. Я милиционер. Альбина откинула голову и весело рассмеялась.

– Шутник! – сказала она, все еще посмеиваясь. – И что, давно вы с Мишей знакомы?

– Не очень. Но успели крепко подружиться. Слушай, золотце, что ты все о нем да о нем. Давай лучше о нас.

– Ты прав. Просто я давно его не видела и немного соскучилась.

Мягкие пальцы девушки соскользнули с волос Турецкого и скользнули по его лицу.

– Смотри-ка… У тебя тени под глазами. Мало спал?

– Угадала.

– Хочешь, я тебе сделаю массаж лица? Не такой, как в салонах, а настоящий… Меня один китаец научил.

– Один из твоих клиентов? – уточнил Александр Борисович, не спуская глаз с тонко очерченного лица девушки.

– Вовсе нет. Массаж хороший, ты не думай. После этого начинаешь видеть мир по-другому.

– Слушай, давай попозже. А пока я просто посижу, переведу дух.

– Как скажешь, дорогой. Расслабься… – Пальцы девушки мягко скользнули по его щеке. – Голос у тебя интересный… Уверенный и вместе с тем нежный…

– Я долго тренировался, – пошутил Александр Борисович.

– Заметно, – улыбнулась Альбина. – Ты слишком напряжен. Может, все-таки чего-нибудь выпьешь? Вино, виски, коньяк…

Турецкий пожал плечами:

– Ладно, раз ты настаиваешь. Водка есть?

– Конечно!

Девушка поднялась с дивана и подошла к небольшому столику, уставленному разнокалиберными бутылками.

– Тебе чистую? – не оборачиваясь, спросила она.

– Да. И не скупись.

Водка плеснула о дно широкого стакана.

Вернувшись, Альбина протянула Турецкому стакан, а сама уселась рядом, по привычке поджав под себя длинные, стройные ноги.

– Ну, будь здорова! – Александр Борисович в несколько глотков выпил водку.

– Здорово! – ахнула Альбина. – Закусить не хочешь?

Турецкий молча мотнул головой.

– Еще водки?

– Да нет, хватит пока.

– Что ж… Сними пиджак, – мягко, но настойчиво потребовала Альбина.

– Как скажешь, золотце.

Александр Борисович почувствовал, как водка мягко ударила ему в голову, поднял руку и ослабил узел на галстуке.

– Уф-ф… Аж жарко стало.

– Разденься, и будет нормально, – с улыбкой сказала Альбина, гладя Турецкого ладонью по щеке. – Рано или поздно тебе придется это сделать.

– Я надеюсь, – усмехнулся Турецкий. Он задумчиво повертел в руках стакан и вдруг яростно произнес:

– Она считает меня неудачником.

– Кто?

– Она считает, если у нее папа – олигарх, а у меня всего три бензоколонки, так я в этой жизни ничего не стою, – с прежним остервенением произнес Александр Борисович.

– О ком ты говоришь? О своей жене?

– И еще она все время пытается вмешиваться во все. Я пашу по шестнадцать часов в сутки, света божьего за работой не вижу. А она все время… вмешивается.

– Ну, зайчик, не расстраивайся. Дело в ней, а не в тебе. Ты не неудачник. И знаешь почему?

– Почему?

– Потому что неудачники ко мне не приходят.

Турецкий поднял на девушку взгляд:

– Правда?

– Да.

Тонкие, теплые руки девушки обвились вокруг шеи Турецкого. Она мягко поцеловала его в губы, даже не поцеловала, а так – мягко скользнула своими губами по его губам. Это было чертовски соблазнительно. Повинуясь инстинкту, Турецкий потянулся за губами девушки, но она отпрянула и улыбнулась:

– Не спеши. Всему свое время. Лучше расскажи мне немного о себе. Ты работаешь вместе с Мишей?

– Миша? – Александр Борисович скептически скривил губу. – Что он может мне предложить?

– Ну, насколько я понимаю, он на своих памперсах не бедствует.

– Звучит смешно, тебе не кажется?

– Да, весело, – блеснула белоснежной полоской зубов Альбина. – На чем только люди не делают деньги! Слушай, Артем, давай включим музыку? Она поможет тебе расслабиться и забыть о проблемах.

Турецкий пожал плечами:

– Давай.

– Ты какую хочешь? Шансон или попсу?

– А джаз есть?

– О! А ты гурман. Я сейчас!

Альбина чмокнула его в губы, быстро поднялась с дивана и подошла к проигрывателю. Через полминуты из динамиков послышался низкий, хриплый голос великолепной Леди Дэй. Альбина вернулась.

– Ну? Тебе нравится?

– Очень, – ответил Александр Борисович. Девушка опустила руки Турецкому на плечи и слегка их помассировала.

– Ну вот. Ты начал расслабляться.

Альбина изящным движением сбросила с плеча лямку. Пеньюар сполз с левого плеча девушки и обнажил ее грудь до самого соска. Турецкого прошиб пот.

– Подожди, – сказал он, слегка отстраняясь. – Оказывается… я не могу так… Сразу представляю себе Мишку…

– Ты же сам говорил, что не хочешь о нем вспоминать.

– Как-то само в голову лезет. Представляю, как он тебя…

Альбина усмехнулась:

– Что Мишка? Он просто хорошо платит… А ты… В тебе много от человека есть. Если бы мне твой голос не понравился по телефону, ты бы сейчас здесь не сидел. И хватит разговоров.

Она нажала на какую-то педаль, и диван плавно разложился. Турецкий хотел встать, но Альбина мягко толкнула его рукой в грудь, и он упал на диван. Не успел Турецкий опомниться, как девушка оседлала его.

Но тут на прикроватной тумбочке зазвенел мобильный телефон. Альбина протянула руку и взяла мобильник. Глянула на дисплей.

– Ого! А вот и он сам! Легок на помине. Наверное, интересуется, как мы тут…

Она клацнула ногтем по кнопке и прижала телефон к уху:

– Да, Мишенька!.. Да!

С полминуты Альбина болтала по телефону о всяких пустяках.

– Очень хорошо… А что не спишь?.. Смешной!.. Когда приедешь? Нет такого числа «на днях»… А у меня тут…

Взгляды Альбины и Турецкого встретились. Несколько секунд они молча смотрели друг другу в глаза.

– Нет, нет… – проговорила она, наконец, в трубку, отводя взгляд от Александра Борисовича. – Просто одиноко как-то… Нет… Нет… Хорошо. Целую и жду… Целую!

Альбина нажала на отбой, затем, секунду помедлив, совсем выключила телефон. Бросила его на тумбочку и повернулась к Турецкому. Некоторое время они молчали. Первой заговорила Альбина.

– Ну? – усмехнулась она. – Что же ты сразу не сказал, что мент?

Турецкий медленно сел на диване, Альбина примостилась рядом.

– Чего молчишь? Думаешь, я тебя сразу не раскусила?

– Ты умная, – пробормотал Турецкий. Он достал из кармана пачку «Кента», выбил одну сигарету и сунул ее в рот.

– Как ты догадалась? У меня что, на лбу написано?

– Нет. На мента ты совсем не похож. Но легенду придумал плохую. Миша меня ревнует к каждому телеграфному столбу и каждую ночь звонит, проверяет – одна я или нет. В одно и то же время. Он бы меня никому не стал рекомендовать. Для себя берег, – с холодной усмешкой добавила она. Несколько секунд помолчала, наблюдая, как Турецкий прикуривает сигарету, и сказала: – А у тебя выдержка хорошая. Ты что, копаешь под него? Зря. Он свинья всеядная – ест все и всех. И тебя запросто сожрет, не поморщится.

– Что-то я не слышу в твоем голосе любви.

– Любовь? Да какая, к черту, любовь! Я его терпеть не могу! Дай сигарету! Да нет, свою – себе еще прикуришь.

Турецкий протянул девушке дымящуюся сигарету. Она вставила ее в накрашенные губы и глубоко затянулась.

– Забавно, – проговорил Турецкий.

– Что?

– Ты о моем здоровье печешься, а про себя забываешь.

Усмешка Альбины стала еще на полградуса холоднее.

– Ого! Ты что, угрожаешь мне? Отвезешь меня в отделение? Будешь допрашивать? Или даже… пытать?

– Чего тебя пытать? Ты Мишу своего уже с потрохами сдала. Лучше расскажи все, что про него знаешь, – хуже все равно не станет. Или тебе его жалко?

– Жалко? – Альбина презрительно скривила губу. – Этого жирного ублюдка?

– Тогда что тебя останавливает?

– Не люблю ментов.

– Ну а если я тебе скажу, что я не мент, а сотрудник частного детективного агентства? Тебе станет лучше?

– Намного. – Альбина прищурила глаза. – А ты правда частный детектив или прикидываешься?

– Правда, – ответил Турецкий, не покривив душой. – Могу даже ксиву показать.

– Да ладно, не надо. Эх… – Она вздохнула. – Обидно. В кои-то веки встретила нормального мужчину, а ему не я нужна, а какой-то жирный подонок. Если честно, то немного о нем знаю. Мы о делах не говорим.

– Он действительно торгует памперсами?

Альбина выпустила сизую струйку табачного дыма и кивнула:

– Да. По крайней мере, где-то в Братеево у него есть склад с памперсами. И еще какая-то контора… Я уж не знаю, чем он там занимается. Я сказала: он вообще редко говорит о работе. Да почти и не говорит. Так, иногда вырвется пара слов… Но он тут же замолкает. И глазками зыркает – расслышала или нет. Я делаю вид, что не расслышала, и он успокаивается. На, докури, не хочу больше.

Альбина всучила Турецкому недокуренную сигарету. Он затянулся разок и вмял окурок в пепельницу. Поднял взгляд на девушку и сухо поинтересовался:

– Денег у него много?

– Больше, чем у мелкого спекулянта, – ответила она. – Месяц назад подарил мне кольцо с бриллиантом. Камень небольшой, но тысячи на полторы потянет. Показать?

Турецкий покачал головой:

– Не стоит. На лице Альбины снова заиграла усмешка.

– Ты у меня его конфискуешь? – иронично поинтересовалась она.

– Вряд ли. Это твой подарок, носи на здоровье. А насчет Миши… Ты больше ничего о нем не хочешь рассказать?

– Рада бы. Но я правда ничего больше не знаю.

– Ну, ладно. – Александр Борисович поднялся с дивана и взял со стула пиджак.

Альбина взяла Турецкого за руку и заглянула ему в глаза – снизу-вверх.

– Ты не хочешь остаться? – мягко спросила она.

– Нет.

– Почему?

– Я женат. Альбина выпустила его руку. Горько усмехнулась.

– Обычно мужчин это не останавливает. Видать, ты и впрямь особенный.

– Да нет, обычный. Считай, что я просто на работе. А на работе заводить романы вредно.

Александр Борисович надел пиджак и повернулся к двери.

– Ты еще придешь? – спросила Альбина.

– Вряд ли, – ответил, не оборачиваясь, Турецкий. – Ну, пока!

Он вышел из комнаты.

В холле нарядная сводня поднялась ему навстречу.

– Уже уходите? – проворковала она.

– Да.

Турецкий направился к железной двери, однако дорогу ему перегородил верзила охранник. Александр Борисович остановился и медленно оглядел верзилу с ног до головы.

– Вы забыли заплатить, – все так же нежно проворковала у него за спиной сводня. – С вас двести долларов.

Турецкий усмехнулся:

– Дороговато.

– Это наша обычная такса, – холодно сказала сводня.

– Боюсь, что я не смогу вам заплатить.

Александр Борисович хотел обойти охранника, но тот положил ему на грудь широкую ладонь и пробасил:

– Ты лучше заплати!

В глазах Турецкого полыхнули искорки бешенства.

– А то что? – поинтересовался он, глядя охраннику в глаза.

– А то…

Внезапно охранник осекся. Помедлил несколько секунд, затем убрал руку и отошел в сторону, уступая Турецкому дорогу.

– Молодец, быстро соображаешь, – похвалил его Александр Борисович.

Он направился к двери, открыл замок и вышел из квартиры.

– Ты что наделал? – послышался из-за двери визг сводни. – Почему ты его отпустил?

– Это не просто клиент, – пробасил в ответ охранник.

– А кто он, по-твоему?

Ответ верзилы, приглушенный толстой дверью, прозвучал неразборчиво.

– Ты уверен? – опять заговорила сводня.

– На все сто. Я этот взгляд знаю. Как-никак, пять лет на киче чалился. Можете мне поверить. Молите Бога, чтобы он не вернулся, а то…

Что случится в случае возвращения Турецкого, сам Турецкий не расслышал. Он усмехнулся, вставил в рот сигарету и пробурчал себе под нос:

– Правильно понимает бродяга. Лицо Александра Борисовича было бледным. Он убрал зажигалку в карман и стал спускаться по лестнице, слегка прихрамывая и постукивая по ступенькам тростью.