Очень немногие отважились бы сказать что-то Беньи в глаза, поэтому они шли проторенным путем: говорили не с ним, а о нем. Беньи следовало расчеловечить, превратить в объект. Сделать это можно было тысячью способов, из которых самый легкий тот, которым пользуемся все мы: отнять у него имя.
Поэтому, сообщая «правду», никто не писал ни в телефоне, ни на компьютере ни «Беньямин», ни «Беньи». Только «этот хоккеист». Или – «школьник». «Этот молодой человек». «Пидор».