Цитаты из книги «Лис Улисс и потерянный город»

У меня нет времени, я должен срочно заняться ерундой.

Как сказала бы бомба – мне что, разорваться?!

Вот так, сеешь разумное, доброе, вечное, а пожинаешь безумное, злое, сиюминутное.

В нашей семье слово отца было закон. Слово мамы было другой закон. Иногда эти законы друг другу противоречили, и определить, кто прав, а кто дурак, помогал только скандал.

Брат Нимрод ловил на себе неприязненные взгляды и плевал на них.

– А вы имейте в виду, – с расстановкой произнес сыщик, – что циничные злодеи, совершив убийство, имеют привычку разрезать тело жертвы на кусочки. Какое ваше любимое число? – Шестнадцать, – глухо ответила Анна, производя впечатление проколотого воздушного шарика. – Шестнадцать кусочков… – задумался Проспер. – Хорошо, я учту. – Мне пора! Очень много дел! – Анна вскочила и торопливо убежала.

Все тут же очнулись. Когда кажется, что видишь вертолет, и кто-то при этом говорит «вертолет», вероятность того, что перед тобой именно вертолет, довольно высока.

Я мыслю, следовательно, я существую. А мог бы думать – и жить.

«История пишется победителями, – философски подумал Проспер. – И переписывается побежденными».

Вывод второй: лидером местных ура-патриотов был не кто иной как хозяин дома. Основание: да вот этот самый кабинет! Или, вернее будет сказать, штаб.