Отзывы на книгу «Магия тишины. Путешествие Каспара Давида Фридриха сквозь время»

Одна из психологических защит человека, которая может помогать в сложные времена – это творчество. Сегодняшняя книга о творчестве, которое, возможно, спасло нашему герою жизнь.

Флориан Иллиес написал новую книгу и снова сделал это! Снова собрал множество людей, создающих собственные судьбы или плывущих по течению, в одном пространстве – время и место у всех разное – чтобы показать жизнь и наследие немецкого художника К.Д. Фридриха.
И это опять переплетение дней, невидимые связи между не связанными ничем героями, собранными воедино только силой искусства, которое создавал всегда грустный немецкий романтик.
Иллиес с нежной иронией рассказывает о жизни и творчестве Фридриха, о невероятной судьбе его картин, прошедших сквозь века (в этом году у художника 250-летний юбилей), о музейных кражах, нацистском восхищении, о Гете, тренирующемся в стрельбе по полотнам, о русских и прусских царях и их женах, связанных общим томлением – передающимся прямо из картин Фридриха. Вплоть до сегодняшнего дня, невероятный эффект.

Мне повезло побывать на выставке в Дрездене, где собрано большое количество картин Фридриха. И они совершенно замечательные. Я думаю, вам знаком его “Путник над морем тумана” – образ, которым часто иллюстрируют загадочную немецкую душу. Наравне со словом Sehnsucht, означающим в широком смысле то самое томление, поиск, желание обрести потерянное, тоску по чему-то неизбывному.

Фридрих в книге Иллиеса предстает именно таким, в постоянном поиске чего-то, потерянная одинокая душа в море жизненного тумана. Основное слово, сопровождающее всю жизнь художника – меланхолия. Пока я читала текст, все время думала, что это очень похоже на депрессию или что-то даже сильнее, и очень сочувствовала герою, пережившему в юности много утрат. Все время грустный, все время одинокий – и его картины пронизаны этим чувством. Они тонко выписаны (хотя критики отмечают, как долго Фридрих не умел рисовать фигуры людей – но какая разница, если он умел рисовать воздух…), они сияют, они моментально вызывают воспоминания о своем таком же опыте: морозный день, одинокая прогулка, медленный закат. Нежная меланхолия, так полезная иногда для отдыха души.

В каких ситуациях читать:

– если хочется отвлечься от преходящего
– для поддержки в одиночестве
– для поиска творчества в себе (оно есть у всех!)

Этим летом 1801 года Каспар Давид Фридрих сидит на камне, на берегу моря, на острове Рюген. День подошел к концу, зато начинается новый век. Он много ходил в этот день, его ноги горят от усталости. Он прошел по высоким буковым лесам, кроны деревьев шумели в вышине, а их старые листья шуршали под ногами, он чувствовал спиной ветер и видел, как над полями начинается ласковый летний дождь, и он не встретил на своем пути ни души, как же это прекрасно, только в одном месте, на высоком берегу полуострова Мёнхгут, он разглядел двух рыбаков, чинящих сети, и на этом всё. А теперь он отдыхает на берегу, пьет воду из бутылки и бездумно смотрит на морской простор. Больше всего на свете он хотел бы всю жизнь только этим и заниматься, он же настоящий романтик. Фридрих достает карандаш и альбом, рисует камни вокруг себя, море перед собой и небо над собой. ВСЁ наполнено тишиной, думает Фридрих, даже волны стихли, замолчали даже чертовы чайки. Он смотрит на бумагу, на тонкие серые линии, и начинает мечтать о красках, о нежном желтом и глубоком синем.

Книга мне не понравилась, я ее никому не рекомендую, а с автором отныне завязываю.

Теперь по порядку. Что не так?

1. Мало информации о самом Фридрихе и его искусстве.

Если вы думаете, что это биография Каспара Давида Фридриха или исследование его творчества, то я вас разочарую. Эта книга скорее о провенансе некоторых его картин. Название на это намекает, но я не обратила должного внимания на формулировку. Mea culpa.

Например, одна из самых объемных историй книги — о похищении в 1994 году двух полотен Тернера и одного Фридриха из франкфуртской галереи. Ей посвящено намного больше страниц, чем любому из эпизодов жизни художника.

Впрочем, из последней главы мы узнаем, какой у Фридриха был знак зодиака и даже какой асцендент. Не знаю, что это такое, но наверняка что-то очень важное.

2. Прыгающая хронология и СДВГ-структура.

Адольф Гитлер, принцесса Саксонская, Томас Манн, Уолт Дисней, Иоганн Гёте, Кейт Уинслет, Лени Рифеншталь... кого только не приплетает автор в свой сборник баек.

В книге «Лето целого века» Иллиес так же прыгал с одного персонажа на другого, но тогда это было уместно, ведь книга была о годе, а не о конкретном человеке. Здесь же мозаичность не оправдана и ужасно раздражает.

3. Отсутствие ссылок на источники.

«И все-таки не стоит путешествовать с бабами, — думает Фридрих, — в следующий раз поеду один».

Прямо так и думает?

Слишком часто при чтении в голове звучали фразы «С чего ты взял?» и «Да что, черт побери, ты такое несешь?»

Особенно это касалось истории второй мировой войны. С этим тесно связан следующий пункт:

4. Лубочная карикатурная антисоветчина (русофобия?).

Каждый раз, когда на страницах появляются советские солдаты, они варварски уничтожают произведения искусства и культуры, устраивают попойки, забрасывают факелы в мирные дома, насилуют женщин и вовсю издеваются над ни в чем не повинными немцами. Источники? Какие источники? Рассказчик ведь такой обаяшка, наслаждайтесь. Не обляпайтесь.

(Хоть слово упрека союзникам за бомбардировку Дрездена? Не дождетесь.)

5. Ошибки, опечатки, недоработки перевода / редактуры / корректуры.

Я в какой-то момент даже начала выписывать ляпы. Примеры:

- Описывается большой пожар, горит выставочный зал в Мюнхене, огонь пожирает стекло и сталь, произведения искусства и гнезда голубей. «Вздымаются языки пламени, оно грохочет, как прибой...» И тут же: «сотни людей выбегают на улицы, СГОРАЯ от страха и любопытства».

- «Как ни в чем НИ бывало»

- «Как вообще облака попали на картины, эти образования из водной взвеси…»

Но тут уже мои претензии не к автору, эти недостатки целиком на совести издателя. Оценку за это я не снижала.

***

Есть ли у книги достоинства? Да, конечно. Она написана легко, занимательно. Возможно, что-то из написанного — правда. Хорошо в ней и то, что издание выполнено довольно бюджетно, поэтому не сильно жалко потраченных денег.

В общем, эта книга и не искусствоведческая, и не историческая. Напоминает Зыгаря. Сборник баек обо всем и ни о чем.

Фридрих для Иллиеса — всего лишь повод поговорить о том, что ему по-настоящему интересно. И призма рассказчика в этой книге настолько толстая, что образ Каспара Давида Фридриха теряется в бесконечном лабиринте личин самого автора.

В анхол.

Каспа́р Дави́д Фри́дрих5 сентября 1774, Грайфсвальд, Шведская Померания — 7 мая 1840, Дрезден, Королевство Саксония) — немецкий живописец и график, пейзажист, один из ключевых европейских художников XIX века; вместе со своим другом Филиппом Отто Рунге — крупнейший представитель раннего немецкого романтизма, лидер кружка так называемых дрезденских романтиков Член Прусской (с 1810) и Дрезденской академий художеств (с 1818).
Случайно наткнулась на книгу о этом немецком художнике, с творчеством , которого не была знакома и не пожалела о том, что прочитала. Открыла еще одну страничку о немецком романтизме в живописи.
Очень необычно сложилась его жизнь и жизнь его картин. До середины 19 века он был очень востребован в Европе, королевские дворы Германии, Дом Романовых покупал его картины, Николай Первый со своей молодой женой, прусской принцессой даже побывали в его мастерской и купили несколько картин и через 200 лет в 2020 году эти картины снова побывали на своей исторической родине, в Германии на одной из выставок, посвященной памяти художника. Дружил с Гете, но в последствии Гете отвернулся от художника. и начал резко критиковать его картины. К концу века его как художника практически все забыли, но во времена фашисткой Германии он стал самым главным художником страны, в кармане кителя каждого солдата, уходившего на фронт обязательно была помещена маленькая книжечка с фоторепродукциями картин художника.
Маленький мальчик был заворожен огнем, за которым он наблюдал в детстве в кузнице деда, став взрослым он очень стал бояться огня. Огонь не щадил его картины и многие из них сгорели в огне. Это началось в конце 19 века: в одном из замков немецкой принцессы которая боготворила художника начался пожар, где она находилась со своими дамами, все спаслись а картины частично сгорели, затем в начале 20 века так же часть картин на одной из выставок в Германии сгорели, во время бомбежек Германии во время ВОВ так часть сгорело а часть были разворованы победителями и последний сюрприз для художника оказался 11 сентября в США, когда были разрушены два дома близнеца, в одном из которых проходила выставка отдельных картин художника - они все сгорели. Мистика, по иному не скажешь...
Картины его так же не обычны по содержанию как их их судьба, книга , которую стоит прочитать...

Каспар Давид Фридрих вдыхает природу, чтобы выдохнуть её в виде искусства.

Обожаемый мной Флориан Иллиес, как всегда, изысканно прекрасен. Я нежно люблю его со времён «Лета целого века», прочитанного мной 10 лет назад в солнечном июле. Сейчас снежный январь, и наверно, нет лучше месяца, чтобы воздать дань памяти знаменитому немецкому романтику - который очень ждал, когда же туман и зима, воспеваемые им в картинах, снова «получат по заслугам».

Сама фигура художника сентиментальна, меланхолична и ближе к финалу жизни - мрачна. Мне раньше казалось, что его картины это сплошь цветотени, невесомость воздуха, красота тихой природы, да даже если мятущийся странник или нагромождение глыб льда, это всё равно мажорный аккорд. Но оказывается, Гёте был немного прав, не любя, а может быть, побаиваясь, темноты, наползающей из пейзажных углов Фридриха. Обилия могил, крестов, влажных комьев земли, валунов, облаков под нетвёрдыми ногами - шаг и пустота. И вот я уже смотрю на знакомые картины иначе и никак не могу выбрать хотя бы несколько, чтобы послать кусочек романтической красоты простывшей в новогодние праздники подруге - Каспар Давид Фридрих точно не сможет поддержать её дух. Эссе разделено на четыре части, олицетворяющих четыре стихии, проходящих сквозь жизнь художника - и мне отчётливо не хватало там пятой субстанции. Темноты.

Впрочем, часть её, равно как и тишина, присутствуют в вечности, раскрывшей перед Каспаром Давидом Фридрихом и его талантливыми работами свои объятия. Позабытый при жизни и полюбившийся снова через 100 лет своими потомками, он - её олицетворение. И мне нравится, как трепетно Флориан Иллиес проводит нас не столько по вехам жизни и соотносящимися с этими годами и местностями картинами художника, сколько по зацепкам его души. Какие надписи и почему он пишет на заднике картин. Как повлиял на его творчество норвежский художник Даль, и на кого повлиял впоследствии он, Фридрих. В каком сильном внутреннем состоянии влюблённости он пребывал, когда писал картину «На паруснике». И конечно, обо всех исторических переплетениях, совпадениях, случайностях и судьбоносных встречах, из которых и соткана красота течения времени.