для нее какое-то задание, он бы сам сказал. Так что она снова села на порог рубки и сидела тихо, поглядывая на болотные огни, разгоравшиеся все ярче.
Внезапно с темного неба в сторону огоньков вылетела огненная стрела. Она ударилась о воду и раскрылась цветком оранжево-желтого пламени, а миг спустя до Лиры донесся резкий свист, оборвавшийся грохотом взрыва.
Болотные огни разом погасли.
– Готово, – сказал Брабандт. – Они нарушили закон. Летать тут им дозволено, но такого делать нельзя.
Аннеке, глухо заворчав, уставилась на быстро угасавшее зарево от ракеты.
Миг – и болотные огни вспыхнули снова. Теперь их стало не меньше дюжины, и двигались они куда быстрее, метались туда-сюда, ныряли и подпрыгивали. Из-под воды забили фонтанчики пламени, то взмывая ввысь, то стремительно опадая и угасая.
– Они разозлились, – пояснил Брабандт. – Дело плохо, сейчас они нас выдадут.
Лодка все шла вперед, тихонько урча в темноте, но старый цыган был прав: болотные огни так засияли, что вся «Португальская дева», от носа до кормы, теперь ярко блестела в струях дождя, ловя каждый отблеск.
– Мы бродячим огням не по нраву, но дирижабли им нравятся еще меньше, – сказал Брабандт. – Вот только нам от этого не легче. Они только порадуются, если мы потонем или разобьемся.
Аннеке внезапно гавкнула, коротко и тревожно. Она смотрела вверх, и Лира, подняв голову, увидела, как из дирижабля выпала какая-то штуковина и тут же повисла в воздухе