Парк, в который мы проникли, был огромным – больше Летнего сада – и очень древним. Пугающе старые дубы и вязы сплошь закрывали небо, трава чередовалась с папоротниками и мхом. Мы аккуратно обогнули изящный павильон, в котором размещался пост внутренней охраны, полюбовались из кустов на сам Дом – чудесный и игрушечный, как розово-белый торт, особняк, – проползли сквозь сирень и, наконец, в запущенной, заросшей беседке встретились с человеком, писавшим трёхтомные романы.