Отзывы на книгу «Жареные зеленые помидоры в кафе Полустанок»

Нельзя, нельзя откладывать чтение книги слишком надолго. Или забудешь название, или что-то будет постоянно о ней напоминать, и за несколько лет рискуешь собственноручно написать эту книгу в своей голове, а потом будет тяжело сопоставить с заглавием реальный текст, а не тот, что сам себе вообразил.

Так получилось у меня с Фэнни Флэгг и «Жареными зелеными помидорами». Я узнала о книге лет шесть назад, не меньше, чуть не забыла о ней, записала, потом пришла на лайвлиб, несколько лет то и дело читала рецензии на эту и другие книги Флэгг, и как-то так вышло, что записала ее авансом в любимые писатели и составила о ней довольно твердое мнение, хотя ни разу не открывала ее книжки.

И теперь оценить «Жареные зеленые помидоры», не учитывая эти давние эмоции на пустом месте, очень трудно.

Я думала, это совсем легкая (не легкомысленная и пустая, а именно эмоционально легкая) книжка. Такой эликсир радости и воздушности бытия, принимать раз в год по книжке для упругости крыльев за спиной. И с первых страниц роман вроде бы тому соответствовал, но… Пятилетнему малышу отрубает руку поездом – играл на рельсах. Молодой парень погибает тоже под поездом. У главной героини, очаровательной жизнелюбивой старушки, долгожданный сын, родившийся несмотря на вроде бы диагностированное бесплодие (ей было за тридцать), оказался умственно отсталым. Нихрена себе ванилька, ребята. И ведь это далеко не полный перечень невзгод и даже кошмаров, случившихся в Полустанке. Некоторые истории на триллер потянут.

Дочитала роман, и у меня комок стоит в горле. Какой уж тут эликсир радости.

Однако в то же время это действительно он – только немного не в том смысле. Книга учит быть счастливым и любить жизнь, какой бы стороной она ни повернулась. В той или иной степени каждый житель маленького городка Полустанка это умел, хотя персонажи такие, совсем не избалованные судьбой. Сама рассказчица, Нинни Тредгуд, с нежно любимым, но сложным сыном (про которого читатель почти ничего и не знает в итоге), всю жизнь довольно бедная. Культяшка, потерявший в детстве руку и всю жизнь проживший инвалидом. Руфь, которой чудовищно не повезло с жестоким мужем; она сбежала от него и до конца жизни больше не проявляла интереса к мужчинам. Иджи, совершенно непонятная, не то девочка, не то мальчик, любившая Руфь больше жизни и пережившая ее на много лет. Смоки, всю жизнь проживший бродягой и любивший женщину, к которой ему не суждено было даже притронуться. И многие другие. Все они потрепаны судьбой, но все они счастливы, каждый по-своему. Читатель листает страницы истории Полустанка, состоящий из рассказов Нинни, коротких газетных вырезок изданий соседних городов, выпусков легкомысленного и прекрасного бюллетеня Полустанка (в котором автор и редактор в одном лице бесхитростно и с юмором рассказывает, как дела у нее самой и у ее соседей по городку) и просто историй от третьего лица.

И контраст – условно современница (восьмидесятые) Эвелин, которая неожиданно подружилась с Нинни. У нее, конечно, были свои проблемы, но вроде бы далеко не такие страшные и сложные, как у обитателей Полустанка. Лишний вес, неуверенность в себе, сложные отношения и взаимонепонимание с мужем – не так уж страшно и вполне поправимо. Но она совершенно не умеет быть счастливой. Эвелин стала последней, кому Нинни Тредгуд подарила свое бесконечно тепло и доброту, кого она заразила этой любовью к жизни, какой она есть.

Мне теперь очень сложно отловить собственные впечатления от «Жареных зеленых помидоров». Я не уверена, какую оценку должна ей поставить. Четыре, пять, а может, даже и три, все будет по-своему честно. Сейчас я однозначно хочу оставить книгу на своей полке – вот это я знаю точно.

Принюхайтесь: пахнет зелеными жареными помидорами, выпивкой и табаком в комнате, где играют в покер, пахнет лучшим в мире барбекю (весь секрет в подливке, ага), углем, которым с утра пораньше затопили печь, и хлебом, который в эту самую печь положили, пахнет густым медом из сот и огромными рыбинами, одни фотографии которых весят по 40 фунтов, пахнет дружбой в маленьком захудалом кафе, сумасшествием и сладостями в приюте для престарелых, старыми фотографиями из еще более старых домов и начинающими увядать цветами на наших с вами могилах.

Прислушайтесь: слышно как жужат пчелы, как идут поезда, как где-то недалеко ужинают и болтают о прошедшем дне, как кто-то забрасывает удочку, а кто-то чистит яблоки, чтоб испечь пирог, если на мгновенье перестать дышать, то слышно, как растут вишни в саду и как падают в волосы их лепестки, как щелкают в задней комнате карты по столу и лед звенит в стаканах с джином, слышно, как люди любят друг друга, как боятся, как сплетничают, как кто-то листает старые фотоальбомы и как шепчут что-то наши с вами мертвецы.

Прикоснитесь: чувствуете, это уголь, сброшенный ночью с поезда, а это - ткань на свадебное платье, вот свежескошенная трава, а вот детская летняя кровь на локтях и коленках, чьи-то мягкие, теплые, чуть волнистые волосы, чья-то сильная, шершавая, мускулистая рука, вот свежий хлеб крошится под пальцами, а вот куриный бог отполированый солнцем, ветром и собственной божественностью, чувствуете, это дергается в ладони веревка, держущая воздушного змея, а это колышется платок в след уходящему поезду, вот расспыаются в прах крылья бабочки, а вот собирается из праха наше с вами прошлое.

Попробуйте: вот первая земляника, первый летний дождь на губах, утренняя сигарета, ночной тяжкий джин, это вкус соленых морских капель и сладкой почти зеленой еще кукурузы, это как-будто грызешь заусеницу или целуешь кого-то на ночь, тягучий вкус древесной смолы и почти стертое воспоминание о нашем с вами детстве.

Приглядитесь: где-то вдалеке въется дымок над паровозом, а вон блеснула на солнце чешуя, где-то дети играют в салки, а прямо тут стрекоза застряла в янтаре, вон лежит на барной стойке трофейная человеческая доброта, а совсем в другом месте медсестра забежала в комнату к старушке, чтоб выкурить сигаретку, кто-то едет на розовом кадиллаке, кто-то сидит на тротуаре и бредит поездами, где-то мелькает лента в волосах девочки, луна выходит из-за туч,молча уходят наши с вами тени.

Откройте книгу: вот же он этот мир и весь принадлежит только вам.

Я ужасно люблю помидоры. Во всех их проявлениях - свежие, соленые, маринованные. Соусы, кетчупы, салаты. Томатный сок. "Кровавую Мэри". В общем, я из тех, кто поливает помидор кетчупом и запивает томатным соком) Хотя бы по одной этой причине знакомство с Фэнни Флегг рано или поздно, но однозначно должно было состояться.

А еще я люблю семейные саги, действие которых разворачивается в маленьких уютных городках. И чтобы главными действующими лицами в таких историях были простые люди. Добрые, временами наивные, почти всегда человечные, с высокими моральными принципами - в общем, обладающие всеми теми качествами, которые современное общество идеализирует, но в то же самое время душит на корню.

Можно считать, что эта книга о расовой нетерпимости или о быте американского Юга. Но на самом деле она о Доброте во всех ее проявлениях.
Очень оптимистичная книга, на страницах которой живут добрые герои. По "послевкусию" очень напомнила "Убить пересмешника" . Must read всем любителям американского Юга, семейных саг и, конечно же, помидорок.

P.S. Все рецепты - в конце книги;)

До Апокалипсиса осталось 25/26 книг

004/300

Всю свою юность я искала себе эпитафию. И теперь я её кажется нашла.

Вернулась домой

Кто-то скажет - слащаво, а мне в самый раз. Так что считайте эту рецку за кусок завещания.
Более того, у меня была мысль наведаться в похоронные конторы и выбрать гроб и всякие прибамбасы, а то положат в какое-нибудь лиловое, красное или ещё какое-нибудь, захочешь встать и надавать всем пинков, ну или клюкой приложиться, смотря по возрасту, а никак - трагедь прямо. Но чё-то не сложилось, наверное, даже для меня это больно экстремально.
А это я к чему? А понравилось мне на кладбище Полустанка, вообще люблю кладбища, там безопасно, на мой взгляд, потому что живых особо не много.

И ещё одно: самым клёвым дядечкой в этой книжке я считаю дражайшую половину Дот Уимс - Уилбора. Чего только с ним не происходит: то гараж сожжет, вытащит циркулярную пилу, а машину забудет, то забудет вытащить плечики из надетого пальто и весь сеанс в кинотеатре жалуется, что у него спина болит, то ещё чего-нибудь. А заметки из еженедельника миссис Уимс "Бюллетень Полустанка" - самые лучшие в книге, написанные с живым, искромётным юмором, и любовью к людям. И над своей дражайшей половиной миссис Уимс тоже подшучивает. И правильно: если над мужьями не ржать, то лопнешь от злости.

Какая-то очень американская литература. Причем не только в хорошем смысле: не столько как Фицджеральд, или Ирвин Шоу, а скорее так - гамбургеры, голливудские штампы, целлофановые, упс, селиконовые сиськи, дистилированные эмоции, разложенные по полочкам.

Стиль сух и безвкусен. Как яичный порошок или сухое молоко. Питательно, удобно, легко усваивается, но не очень вдохновляет. Все метафоры предсказуемы, словно написаны журналисткой "Космо" или, скажем, "Эсквайер". Вроде бы неплохо, хорошо читается в очередях, но - "не литература". Уж простите, есть у меня такой штамп.

Сами истории - любопытны, но, опять-таки, соус карри из макдоналдса совсем не похож на курицу с соусом карри, приготовленную по индийскому рецепту.

В общем, не размазывая две ложки дегтя по всей тарелке - для меня Флэгг подтверждает худший штамп об Америке - плоско, толсто, картонно, поверхностно... и еще куча таких же эпитетов. Эдакая внешняя сторона страны и нации. А ведь наверняка есть и другая - глубже, тоньше, психологичнее.

Впрочем, и на этот продукт цивилизации есть спрос - кому что. Многим ведь и эта Америка нравится - сыто, уютно, привольно. Как живут, такая и литература. А что, разве плохо? У меня вот много друзей там вполне благополучно проживают, уехав за вполне определенными благами сытости, и ничуть не сокрушаются о том, что их жизнь лишена глубокого и психологичного трагизма.

Я себя эстетом не считаю, но эта книжка во всех ее проявлениях уж больно проста. Для развлечения я читаю другие жанры, не семейные саги - они должны бы быть поглубже и посильнее. Как я сказала своим друзьям, обосновывая свое не очень благоприятное отношение к книге, - мне подавай трэшак. Чтоб надрыв, чтоб трагедия, чтобы впасть после книги в депру и задуматься о бренности бытия. А Флэгг - сплошной позитив. Даже когда полюбившиеся тебе герои мрут как мухи от дихлофоса.

Но вот пародокс - прочла ведь с большим удовольствием! И от книжки оторваться не могла! Это как с тем же маком или ситкомами американскими - вроде и знаешь, что пользы никакой - но с удовольствием и аппетитом поглощаешь, поглощаешь, поглощаешь...