У мира на пиру

Сын эпохи

 
Не завидуйте судьбам поэтов, —
Их сиротская слава горька!
Безмятежным теплом не согрета
Знаменитою ставшей строка.
Разделяя несчастье с несчастным,
С победителем жизни – на «ты»,
Он не станет послушным и частным
И чужой не присвоит алтын.
Сын эпохи, её же и нянчит,
Чтобы фальши поставить заслон.
Грудь его – беспокойный вулканчик!..
Вот каким представляется он!
 

Живёт Россия со стихами…

Первая книга стихов – «Псалтырь рифмотворная» Симеона Полоцкого – появилась в России в 1680 г.

 
Читают строки с придыханьем,
Бог даст, до третьих петухов…
Живёт Россия со стихами
Уже поболе трёх веков.
 
 
А раньше что ж? Всё было ране:
И колыбельной нежный лад,
И по умершему стенанье,
И свадеб песенный обряд,
 
 
И каторжан глухое пенье,
И бравый воинский куплет…
Из поколенья в поколенье
Тянулись песни сотни лет.
 
 
Стараньем летописных магов,
Не вдруг, в созвездьи древних слов,
На бересте и на бумаге
Расположилась вязь стихов.
 
 
Надолго запоздал пергамент —
То не беда: нам век что год…
Живёт Россия со стихами,
Считай, с рожденья своего!
 

Не верьте, что жизнь коротка!.

 
Не верьте, что жизнь коротка, —
Она бесконечней Вселенной!
Сладка она или горька —
Вопрос этот второстепенный!
 
 
Попробуйте жизнь проследить —
Завязнет во времени память!
Что память? Непрочная нить!
Истлеет, порвётся с годами.
 
 
А вашей любви нет конца,
И мысли полёт беспределен!
И некуда выслать гонца, —
Конец в мирозданьи затерян.
 
 
Живите всему вопреки,
Уверуйте в чудо и счастье!
А встретится что «не с руки» —
Так это, ей-Богу, не часто!
 
 
Неправда, что жизнь коротка,
(Признание суть пораженье!), —
Она просто локон витка
В безмолвном и вечном круженьи!
 

Русская поэзия

Восторг… отразился в нашей

поэзии, или лучше – он создал её.

Н.В. Гоголь

 
Места нет для споров и тем паче торгов,
Как от благовеста – радостная дрожь:
Русская поэзия началась с восторга, —
Справедливой речи в мире не найдёшь!
 
 
Нет в вине отрады и в беспутстве оргий,
В миллионных суммах – радости на грош…
Русская поэзия началась с восторга,
Нет в ней скудоумия, ей отвратна ложь!
 
 
Выскажу желание – не судите строго,
Я поэт и только, а не гегемон:
Русская поэзия началась с восторга, —
Дай Бог ей продолжиться до конца времён!
 

«Браво! Жизнь зародилась не в тине…»

В древней лаве вулканов найдены следы аминокислот.

(Из газет)

 
Браво! Жизнь зародилась не в тине —
На вулкане! Да здравствует жизнь!
В пекле лавы нет места рутине,
Нет пощады ни злобе, ни лжи!
 
 
Руша своды базальтовых мантий,
(Не бывает прочнее, кажись!),
Самый первый смельчак и романтик, —
В стержне лавы – является жизнь!
 
 
С той далёкой поры, по науке,
На грядущие дни, на века,
На Земле извергается гулко
Жизни неугасимый вулкан!
 
 
Потому мы по духу не тряпки,
Что зажгли в наших душах костры
Бытия повивальные бабки —
Изверженье, горение, взрыв!
 
 
Потому, знать, и пылки по нраву
Мы, прямые потомки огня:
В наших венах кипящая лава
Согревает тебя и меня!
 

«Средь очень сомнительных «эврик»…»

Нас окружают шедевры…

К. Паустовский

 
Средь очень сомнительных «эврик»,
Которыми мир наводнён,
Вдруг: «Нас окружают шедевры», —
Слова меня взяли в полон!
 
 
Прочь, нудные будни! Всё верно, —
Всмотрись повнимательней, друг:
Шедевры, шедевры, шедевры
Тебя окружают вокруг!
 
 
Над скукой хлопочущих улиц,
Сквозь латаный быт нищеты
Лучи красоты протянулись, —
Не знаю, заметишь ли ты?
 
 
И облака край золочёный,
И елей разлапистых строй,
И профиль грузинки точёный
Рождают особый настрой!
 
 
Не визги сценических оргий,
Не фальшь сантиментов в кино,
Но то, что достойно восторга, —
Не каждому видеть дано!
 
 
А тем, кто отмечен печатью,
Не надо роскошных даров, —
Отрадою или печалью
Сердца их полны до краёв!
 

«Стихи рождаются не просто…»

 
Стихи рождаются не просто,
Не как обыденная речь:
Для их зачатия и роста
Сил не положено беречь,
Чтоб на пустынном поле духа
Зажечь немеркнущий маяк,
Там, где господствует, по слухам,
Осатанелой силы мрак,
Чтоб стало общим достояньем
Такого обновленья страсть,
Что время или расстоянье
Теряют царственную власть!
В единоборстве чувств и мыслей
Возникнет тот духовный пласт,
Который к святости причислен
И возвышает грешных нас.
Когда ж творение готово —
С восторгом удивляюсь я:
Вновь высшей правдой стало Слово,
Как и в начале бытия!
 

«Барды, трубадуры, менестрели…»

 
Барды, трубадуры, менестрели!
Вы сказать ещё не всё успели?
В ваших песнях и речитативах
Всё ли изощрённо и красиво?
 
 
Бодро отвечают менестрели:
«Очень мелодичны наши трели!
Мы поём, – признаться нам не страшно, —
Утончённо, тонко и изящно!»
 
 
Барды, менестрели, трубадуры —
Деятели песенной культуры!
Вы любовь и верность воспевали?
Клятву вечной верности давали?
 
 
Отвечают хором: «Нам отрада
О любови верной петь в балладах!
Струны лютней – крепкие, воловьи —
День и ночь звучат одной любовью!»
 
 
Менестрели, трубадуры, барды!
Вы не заразились авангардом?
Тем, что песни до конца разрушил,
Растоптал их пламенную душу?
 
 
Поклялись на звонких струнах барды:
«Нет, не заразились – это правда!
Если нужно, – хватит нам отваги, —
Обнажим в защиту песни шпаги!»
 

Молитва в разрушенном храме

 
Молитва в разрушенном храме —
Последней надежды оплот!..
Луч света сквозь трещины в камне
По стенке неспешно плывёт.
 
 
Плывёт по утраченным фрескам,
По выцветшим ликам святых…
Хоть святость не требует блеска,
Но жалко былой красоты!
 
 
И кто-то с зажжённою свечкой,
Шепча, произносит слова
О чём-то насущном и вечном
(А значит, надежда жива!).
 
 
К чему упованье на небо?
А разве земля не для нас?
А разве веселья и хлеба
Уже поистрачен запас?
 
 
У свечки колеблется пламя,
И будто танцует стена…
Молитва в разрушенном храме, —
Дойдёт ли до Бога она?
 

Гимн поэзии

Поэзия – врачевательное искусство…

Д. С. Лихачёв

 
Когда угасает слабеющей жизни светильник
И вечность готова раскрыть ненасытную пасть,
Когда вам прошепчут, что, мол, медицина бессильна,
Тогда верный лекарь – поэзия, входит во власть!
 
 
Она не пропишет вам ни порошков, ни уколов,
Слова утешенья – всех снадобий в мире верней!
И строки надежды, и ритмов живительный голос, —
Всё вы обретёте в загадочной этой стране!
 
 
Дружите с поэзией! Вместе ликуйте, и плачьте,
И, за руки взявшись, водите лихой хоровод!
Она вам поможет, и боли утихнут, а значит,
В ней сила целебная, не увядая, живёт!
 
 
В безоблачный миг, когда счастье вам дарит минуты
И рядом родное плечо (опереться, обнять!), —
С поэзией не расставайтесь надолго, как будто
Она вам не меньше родня, чем отец или мать.
 
 
Идите по жизни, шагая легко и свободно,
На пыльной тропе выбивая размеры стихов,
Рассеется грусть, и насытится дух ваш голодный,
Когда распознаете смысл оживляющих слов!
 

Летели лебеди

 
Летели лебеди, как ангелы, —
Большие, праведные, стройные.
Куда-нибудь на остров Врангеля,
Где воды хмурятся студёные.
Где нет ни хищника, ни выстрела,
Где всё доселе – первозданное.
Летели лебеди не быстрые,
Не суетные, несказанные…
Летели лебеди над крышами,
Проплыли белыми виденьями,
Но часто-часто грудью дышим мы
От непонятного волнения,
От созерцания величия,
От озаренья мимолётного…
 
 
Слёз не размазывай по личику:
Не боги ж – птицы перелётные!
 

«Ищет коршун тёплые потоки…»

 
Ищет коршун тёплые потоки,
Чтоб взлететь к лохматым облакам…
Где вы, вдохновения истоки,
Силу придающие строкам?
 
 
Как подняться над привычной речью?
Как вдруг слово обретёт крыло?
Быть ему разящею картечью,
Или речь дана нам не во зло?
 
 
Отделитесь, зёрна, от половы,
Прорасти, заветная строка!..
Правда ль, что в начале было Слово?
Было! И осталось на века!
 

Слежу за бегущей строкою…

 
Очки протираю рукою, —
Снег мокрый идёт – вот беда!..
Слежу за бегущей строкою
На здании биржи труда.
 
 
Кого только нет в приглашённых:
Шеф-повар, шофёр и кузнец,
Маляр, медсестра, не лишённый
Таланта скрипач, наконец!
 
 
Для дворников – время прилива,
Для мастера делать гроба…
Стою и молчу терпеливо, —
Жду, как повернётся судьба.
 
 
Программа прочитана – баста!
А то, чего ждал, – нет как нет:
Никто не потребовал властно
Такую специальность – поэт!
 

Музе

 
В плену застарелых иллюзий,
В тумане несбывшихся грёз
Взываю к спасительной музе:
«Избавь от коллизий и гроз!»
 
 
Нет женщины в мире добрее —
(Всё прочее – жалкий балласт!),
Она ободрит, и согреет,
И сильную руку подаст.
 
 
И ты возродишься, как внове.
Познаешь полёта восторг,
И вновь возвратятся любови
В остылый душевный простор.
 
 
И возраст не станет обузой.
И мир воссияет в лучах…
Спасибо, кудесница Муза,
Что дух мой с тобой не зачах!
 

Предостережение

 
Тревожит перспектива – я не скрою:
Вдруг атакует нас (итог не прост!)
Какой-нибудь бродяга-астероид,
Диаметром, ну, скажем, в десять вёрст!
 
 
Как выживем? Что с нами может статься?
Друг друга мы отыщем ли во мгле?
Останутся ль следы цивилизаций
На пыльной и безжизненной Земле?
 
 
Исчезнут ли в жестокости коллизий
(Прошу простить за обнажённый бред!)
Богатство, процветанье, бедность, кризис,
Эмоции, любови, интеллект?
 
 
И этот призрак, этот меч Дамоклов
Диктует нам жизнь изменить до дна:
Давайте, пока наша речь не смолкла,
Друг друга будем понимать сполна!
 
 
Мы были опрометчивы порою…
Даруйте ближним доброту и свет,
Покуда злополучный астероид
Нас не окутал покрывалом бед!
 

Про песенку

 
Перестали издавать песенники —
Может быть, перевелись песельники,
Неужели будем вечно, несуразники,
Удалого Хасбулата петь на праздники?
Скуповато наше времечко на песенки,
Они в небе, говорят, да нету лесенки!
Есть у песни злые вороги-соперники, —
Шумные бездарности да ёрники.
Ржёт попса свои куплеты – пошлость вёдрами,
Масс-культура хвастается бёдрами.
Нам бы песенку, как женское объятие,
Чтобы мы к любви порывы не утратили,
Чтобы песня породнила нас, разрозненных,
Шибко дружных, с перебранками да с кознями.