"Я не хочу и не могу верить, чтобы зло было нормальным состоянием людей."
Бросаясь мыслями, словами в читателя, Фёдор Михайлович метит прямо в твоё уязвлённое сердце. Разве он когда-нибудь промахивался? Ни разу.
Незащищённое, трепещущее, оно не просит о защите.
Как раз наоборот. Подайте весь спектр эмоций! Тут нельзя поверхностно, только на полную катушку.
Среди бушующего океана человеческих судеб, будьте готовы к тому, что ваше читательское сердце станет тревожно стучать, сжиматься и...
...любить, грустить, когда обнажают неопытное чувство, ранят насмехаясь ("Маленький герой").
...молчать, таиться, страдать, наблюдая за разыгравшейся трагедией ("Кроткая").
...щекотать смехом своё нутро, когда генерал помимо своей воли начнёт плеваться ("Скверный анекдот") или когда один господин угодит в крокодила ("Крокодил").
...умиляться, вглядываясь в лицо бедного крепостного мужика с нежной, словно материнской улыбкой ("Мужик Марей").
А как оно, уязвленное читательское сердце, будет сострадать! Как будет жалеть! Как будет жаждать прижать к себе этого ненужного, всеми забытого и голодного мальчика с замёрзшими пальчиками! Чуть не разорвётся от человеческого безразличия ("Мальчик у Христа на ёлке").
Но знаете, что останется напоследок?
Надежда.
Надежда в нашем несовершенном мире, где даже капля добра важна и бесценна ("Сон смешного человека").
Сборник оставил приятное послевкусие горечи и печали.
Достоевский может быть трогательным или забавным, но всегда, ВСЕГДА задушевным.