Arme Leute

В школьные годы вся классика бодро прошагала мимо меня. Нет, я ее, конечно, читала в пределах программы, но ни в моей душе, ни в моей голове ничего не осталось. А сейчас, пройдя определенный путь и получив некоторый багаж жизненного опыта, я чувствую, что готова к ней. Я, конечно, не тешу себя надеждой, что на данный момент пойму всё, что говорили великие, но хотя бы оценить, что это грандиозно, я уже в состоянии.

Начала читать биографию Фёдора Михайловича и поняла, что хочу прочитать все его книги в той очередности, в которой они были написаны. Первый маленький шаг в познании вселенной по имени Достоевский сделан.
Это поразительно! Поразительно, какой надо обладать головой, каким талантом, чтобы в 24 года написать такую книгу. Каким тонким и чутким психологом надо быть. Мороз по коже от такого могучего таланта.

От эмоций, которые это короткое произведение вызывало во мне, я отгораживалась дробным чтением, закрывалась, словно щитом, западной моралью, полностью согласующейся со здравым смыслом: каждый сам за себя, спасение утопающих - дело рук сами знаете кого, здоровый эгоизм и проч. и проч. Всё тщетно. Достоевский слишком русский. Он знает, где именно находятся корни культурно-нравственной самоидентификации . Он знает, как до этих корней добраться через десятилетия приобщения к цивилизации, чуждой его героям.

"Бедные люди" пробились в ту часть моего сознания, которая отвечает за слёзы 9го мая каждого года, которая заставляет, наплевав на время, бытовую суету и неотложные дела, тащить чужим бабушкам сумки до квартиры, доставать из грязного подвала котят и вытаскивать из луж червяков, выползших на асфальт после дождя. Одним словом, Достоевский обращается к лучшей, категорически иррациональной, не способствующей выживанию, наивной и неискушенной части человеческой сущности.

А какой чудесно противоречивый Макар Девушкин получился. Сначала не жалость и сострадание, но волна плотного негодования поднималась во мне от его самоуничижительных пассажей. Я уже мысленно его обвинила и в малодушии, и в лизоблюдстве, и в эгоизме, и в наивности, и в неприспособленности к жизни. Ну как можно пить и дебоширить, последние деньги проматывать, когда от него столько зависит? И всяким попрошайкам денег давать, когда самому есть нечего? И доверять людям, которые этого доверия не заслуживают? И неэкономным таким быть? И слогом своим похваляться в ответ на такое письмо? И про любовь какую-то говорить? И от гордости страдать, когда беднякам гордость по статусу не положена? Я даже припомнила ему, что гордость не порок, но большое свинство! Да-с... Но если судить о человеке не по его словам и манере эти слова складывать, а по тому, что он для других делает, чем жертвует, как в них только хорошее видеть старается, вопреки всему... Так что же получается?

А получается смесь обиды, отвращения и боли. Боли и раздражения. Так может быть только от боли и обиды из-за близкого человека. А последние несколько страниц - это и вовсе такая лавина боли и одиночества, что никаких слов для описания этого нет. Одни мурашки да слёзы.

Достоевский - это тяжёлая артиллерия, метко бьющая в самую душу. Раньше, чем через полгода, я за его книги точно не смогу взяться.

В лучших традициях Федора Михайловича Достоевского Федор Михайлович Достоевский надругался над самим Федором Михайловичем Достоевским. Ранние произведения вообще лучше всего характеризуют личность автора. Сей труд я бы выделил на фоне всех остальных по некоторой тупиковости образа главного героя. Их здесь двое и они абсолютно одинаковые. Проблема любого произведения, где повествование идет от лица двух и более субъектов, в том, что хотя люди они разные, но автор-то одно лицо, поэтому, несмотря на все попытки нарисовать разных людей, они, в итоге, мыслят одинаковыми категориями. Эпистолярное неудобство проявляется в этом целиком и полностью. "Бедные люди" первое произведение в моей практике, где все это не выглядит неестественным.

Действительно, несчастная Варвара Доброселова и лоховатый Макар Девушкин - одно лицо. Сразу же бросается в глаза разная прилагательная оценочность. При равных параметрах - они характеризуются по разному исключительно на основании половой принадлежности и возраста. Впрочем, наличие двух подобных индивидуумов только усугубляет гнетущую атмосферу. Эти двое олицетворяют мировую скорбь - мнутся, топчутся, манерничают, пытаются перещеголять друг друга в своей непрактичности и спасительной миссии. Выглядит это дико раздражающе и абсолютно бессмысленно. Представьте на минуту двух Раскольниковых, двух князей Мышкиных или двух Алеш Карамазовых. Что-то же отдаленно похожее наблюдалось в "Селе Степанчиково", где идентичны были главный герой и Егор Ильич. Но ощущение было другое, потому что на Егора Ильича мы всегда смотрели со стороны.

Не причисляю этот частный случай в "Бедных людях" гению Достоевского, думаю, что это лишь стечение обстоятельств. Лишь Достоевский может возиться с самим Достоевским. С трудом представляю подобного двойника рядом с собой - человек, открывающий рот с целью сказать именно то, что ты думаешь, да еще и постоянно, не вызывает интереса. К сожалению, именно на этом основании можно сделать вывод о том, что Достоевскому абсолютно неважно - по кому страдать. Это его слепое человеколюбие распространяется на любого индивидуума, группу, общество - всех тех, кто по мнению Федора Михайловича, нуждается в сочувствии. "Бедные люди" от этого совсем не выиграли, физически чувствовалась необходимость живого персонажа с некоей чертинкой, чтобы на сцену вышла какая-нибудь Настасья Филипповна или хотя бы Варвара Петровна Ставрогина.

Впрочем, "Бедные люди" хороши как пример творческого разнообразия автора. Сами же герои произведения являются классическим примером социальной несостоятельности исключительно на основании свойств характера, им обоим нужна нянька и вообще, Федор Михайлович может быть только один.

p.s. Вновь встреченное обращение к девушке "маточка" наводит на мысли о том, что соответственно жену можно называть "матка".