Цитаты из книги «Федиатрия. Что делать, если у вас ребенок»

Опыт – это важнейшая часть медицинского профессионализма, которая отвечает за врачебную интуицию (или чутье), качество, которое нередко помогает избежать больших проблем, а в других ситуациях – лишних энергозатрат. Все, что врач может сделать для скорейшего приобретения опыта, – разнообразить свою деятельность. Кроме интуиции опыт расширяет эрудицию. Чем дольше работает врач, тем разнообразнее ситуации, в которых он оказывался, тем с бóльшим числом патологий он знаком. Но на эрудицию опыт работает только тогда, когда врач готов получать новые знания. Важно не переоценивать значение опыта, как это принято среди врачей старой школы. Сам по себе опыт мало значит, если он не подкреплен доказательными данными. Врач может, сидя на приеме, годами совершать одни и те же ошибки – и даже никогда не узнать об этом, потому что эти ошибки не приводят к быстрой смерти пациента. Опыт – очень личное знание, он подвержен множеству искажений и ментальных ошибок. Нас подводит память, мы находим ложные причинно-следственные связи, мы лучше замечаем то, что соответствует нашим представлениям, и эффективно игнорируем то, что в них не укладывается. Если опыт – это главное качество врача, то, на мой взгляд, этого недостаточно, чтобы считать врача хорошим.

Знания – это медицинская эрудиция. Она не статична. Один из самых полезных сборников медицинской информации даже называется uptodate.com[16]. Это сводные статьи по всем областям медицины, которые постоянно переписываются в соответствии с новыми данными и результатами исследований. Нет никакого смысла скачивать и распечатывать uptodate.com, потому что распечатка устареет через несколько месяцев. Медицинская эрудиция – это не только базовый набор знаний, полученных в институте, но и постоянное их обновление. К сожалению, сегодня мы видим серьезный дефицит актуальных медицинских текстов на русском языке. Старается как может сайт medspecial.ru, который я очень ценю, несмотря на то что меня сбивает с толку его навигация. Всячески пропагандируют современные знания врачи в соцсетях (педиатр Сергей Бутрий, гастроэнтеролог Алексей Головенко, детский психиатр Елисей Осин и многие другие). Еще более активные пишут книги и статьи: например, кардиолог Антон Родионов курирует серию книг авторитетных специалистов в разных областях медицины. Грамотные медицинские журналисты, например Дарья Саркисян, Ирина Якутенко или Алексей Водовозов, тоже распространяют актуальные и проверенные знания в блогах и других медиа. Интересно, что достоверными и полезными могут быть также коммерческие аккаунты в соцсетях. Например, гордость клиники Docdeti – их инстаграм: просто кладезь доказательной информации, которая проверяется и актуализируется всей врачебной командой. В последнее время появляются и грамотные медицинские подкасты. Особенно хочу выделить подкаст «Охотин и Сизов». Он как будто для врачей, но иногда затрагивает очень широкие этические темы, а более специальные выпуски могут быть интересны желающим узнать, как работает медицинская кухня.

Хороший врач = знания + опыт + умение принимать решения + коммуникативность Это упрощенная формула для педиатра; во многих других специальностях к ней добавляется умение работать руками.

Я всегда поощряю своих пациентов задавать вопросы, уточнять необходимость любых назначенных мной анализов или консультаций и делиться со мной всеми страхами, например перед прививками. Очень важно не маскировать патерналистский подход под партнерский, когда врач делает вид, что интересуется мнением пациента, но все равно поступает по-своему.

Врач, который практикует партнерскую медицину, должен работать над повышением навыков коммуникации. Такой специалист не жалеет времени на выстраивание отношений с пациентом, а в педиатрии – с пациентом и его родителями. Только внимательно выслушав пациента, разъяснив ему все этапы диагностики и лечения и убедившись (что очень важно!), что пациент его правильно понял, врач заслуживает истинное, а не якобы положенное ему по факту наличия диплома доверие. Потом это доверие позволяет гораздо эффективнее подвести сомневающегося пациента к более верному с точки зрения доказательной медицины решению.

Советская медицина, как и советское образование, была страшно иерархична и требовала подчинения. Наверху этой системы стояли академики, профессора, заведующие кафедрами и прочие небожители. Дальше власть спускалась вниз до рядовых врачей и почти бесправных интернов и ординаторов. Самой нижней ступенью иерархии был пациент. Отношения врача и пациента всегда подразумевали, что врач знает лучше. В такой системе врач указывает пациенту, что делать, не считая себя обязанным что-то объяснять. Врач может не сообщать пациенту сведения о его диагнозе и реальном положении дел, а пациент должен выполнять все назначения врача, не сомневаться в его авторитете и не задавать вопросов. Такая патерналистская система до сих пор существует в некоторых развитых странах: там она поддерживается за счет высокого уровня медицины. Благодаря ему у врачей получается сохранять свой авторитет. Но даже там у пациентов появляется потребность узнать больше и более осознанно участвовать в своем лечении. Чтобы получить необходимый контакт, которого не дает официальная медицина, они обращаются к шарлатанам, где получают внимание и пространные псевдонаучные объяснения. Но кто же отличит их от научных без подготовки? Такая ситуация характерна, например, для Германии, где в результате процветает гомеопатия. У нас же отсутствие контакта сопровождается низким уровнем медицинского образования, и у пациентов вообще нет резона послушно следовать указаниям врача.

педагог проходит в своем профессиональном развитии три стадии. На первой во главу угла он ставит себя – это стадия самонадеянности. На второй он начинает понимать ограниченность собственного опыта и ставит во главу угла метод. На третьей стадии наступает мудрость.

Это был только первый шаг к тому, что сейчас считается эталоном доказательной медицины, – двойным слепым рандомизированным плацебо-контролируемым исследованиям. Расшифрую. Рандомизированное означает, что отбор пациентов в группы происходит случайным образом. Если мы отбираем пациентов не случайно, всегда есть риск, что в группу для исследования попадут изначально более здоровые люди и эффект будет завышен. Плацебо-контролируемое означает, что наряду с группой, получающей тестируемый препарат или метод, есть группа, которая получает видимость лечения – плацебо. Это не всегда оптимальный способ. Например, если мы уже имеем достаточно эффективное и безопасное средство для лечения той же проблемы, то более этично сравнивать новое средство не с плацебо, а со старым. В этом случае ни один пациент не останется без лечения. Двойное слепое означает, что ни пациент, ни врач не знают, какое лечение получает пациент. Довольно много результатов исследований не были потом подтверждены из-за сознательного или подсознательного влияния исследователей на результат. Такой формат позволяет избежать этих ошибок.

метаанализ, то есть сбор всех качественных исследований и выведение ответа из огромного массива данных. В нашем случае оказалось, что лекарство работает.

РКИ, то есть рандомизированные контролируемые исследования. Исследования тоже могут быть разного размера, например моноцентровые – в одной больнице – или многоцентровые – в множестве больниц.