Глава 1
Эжен Сю
18 февраля 2014 года, зимним морозным утром девушка хрупкого телосложения взяла с полки увесистый том под названием «Парижские тайны»* и углубилась в лабиринт затянутых мрачных описаний, пирамиду пустых диалогов и настырного морализаторства, которые тянутся с 16 страницы Тома №1 до 653 страницы Тома №2.
В проводники по мрачным страницам неизвестной девушке (назовем ее Кровавой Мэри) достался некий Эжен Сю. Представьте себе мужчину лет сорока, галантно по тогдашней моде (19 века) одетого. Несколько надменное выражение лица, с которым он взирает на вас с картины, не предвещают опасностей и авантюр придуманного им сюжета.
Он бы пленил женщин, как это часто происходит, яркой «южной» внешностью (хотя по национальности наш герой, как вы уже успели понять, – француз).
Добавьте к этому описанию тот факт, что господин Сю – писатель, автор романов-фельетонов (или, по современной терминологии, романов-сериалов, полных неожиданных поворотов, интриг), также написанных «на злобу дня», а потому в настоящее время уже несколько устаревших, хотя и привлекающих внимание некоторых читателей. И на этом портрет будет готов.
Глава 2
Разные писатели
Мы свято верим, что все художники слова делятся на две категории, особенно это касается французских творцов. Между ними отличия, изложенные ниже, прослеживаются особенно четко.
Одни, тягучие, сложные, настроенные на решение философских проблем или хотя бы поиски ответов на вечные вопросы. Герои их повествований – это чаще всего меланхолики, жалующиеся на судьбу, а само описание напоминает исповеди (или таковым и является); не стоит здесь ожидать динамичности, легкости и счастливых финалов. Обычно писатели подобного рода описывают финансовые и нравственные проблемы, социальное расслоение, показывают неоднозначность моральных позиций.
Таковыми, если хотите, являются Бальзак, Золя, аббат Прево, Мюссе…
Другие авторы, гораздо более частые, потому что простые по сути события произведений неизменно привлекают почти все слои читателей – от самых искушенных до самых непритязательных. Именно эти писатели развлекают аудиторию псевдоголоволомками, драками, когда неизменно побеждают положительные персонажи, анекдотическими ситуациями. Их романы представляют собой череду действий добрых и злых героев (да-да, вы не ошиблись: именно добрых и злых, а не отзывчивых, ответственных, подлых, жадных, бескорыстных, чувственных, мстительных, обидчивых; краски обычно сгущаются на двух полюсах, но никогда не растекаются по всей палитре). Здесь уже все просто и понятно делится на два (равно как дважды два – четыре): эти «за», а те «против», причем автор не пытается скрыть свою позицию, а прямо оценивает героев.
Если хотите, Александр Дюма и Эжен Сю** были именно такими сочинителями.
Глава 3
Приговор
А теперь обратим взгляды на последнюю категорию писателей и конкретно – Эжена Сю.
Часто подобных авторов называют графоманами.
Быть может, это справедливо.
Но можем ли мы категорично судить писателя, который так или иначе взволновал свое поколение и остался известен (пусть и не наравне со многими классиками) поколениям последующим?
Нет…
Пусть его слог напоминает кисель: пьешь-пьешь литрами, в зубах ничего не застревает, но и не наедаешься, не напиваешься, пусть половина слов и размышлений бессмысленна и надуманна, пусть произведение «на один раз», но если читается роман на одном дыхании, этот автор может попасть в список избранной литературы некоторых читателей, желающих расслабиться во время чтения, а не философствовать ночами напролет.
Пусть некоторые персонажи раздражают читателей своей картонностью, идеализированностью и гипертрофированностью личных качеств (как правильные Певунья и Родольф; или, наоборот, неправильная беспринципная Сычиха), но если автор выводит таких героев, как Хохотушка с ее позитивным жизненным принципом и умением находить счастье в малом, Марсиаль и Волчица, которые пошли против течения, чтобы быть вместе, неоднозначного Поножовщика (эдакого благородного негодяя), он заслуживает даже похвалы.
Пусть сюжетные повороты готовы сломаться в любой момент, одни и те же столкновения повторяются сотни раз за весь роман, а клубок связей слишком гармонично распутывается к финалу, но если описываемые приключения и интриги вдохновят юных читателей (а именно лет в 15 и нужно читать подобную литературу) на более серьезные труды, такой автор может без зазрения совести стоять в одном ряду с классикой.
Итак, терпение и еще раз терпение! На каждый товар найдется свой купец, и на «Парижские тайны» - в том числе.
* Незадолго до чтения описываемого произведения мне довелось ознакомиться с «Воспитанием чувств» Г. Флобера. В данном тексте раза три упоминалось сочинение Эжена Сю, а потому я решила, что звезды сами подсказывают мне порядок чтения книг. Несколько позже и матушка моя удивилась, что я еще не читала эту книгу, а потому все было решено в пользу ознакомления с Эженом Сю, и я с легкой душой приступила к тексту.
** Разумеется, относя Эжена Сю ко второй категории, мы понимаем, что его произведении не столь однообразны (хотя некоторым противникам и оппонентам хотелось бы в это верить). Он показывает как бедных, так и богатых, «дно» Парижа и высший свет, а потому финансовые трудности героев не могли не появиться на горизонте (обвинение в воровстве Франсуа Жермена, семья Морель едва сводит концы с концами, мать и дочь Фермон становятся жертвами коварного нотариуса).
Сю выстраивает, как и Стендаль в «Красном и черном», упрощенную модель мира того времени. Посудите сами, вот система героев: бедные, разделенные при этом на честных тружеников и разбойников (Лилия-Мария, Поножовщик, Жермен, Хохотушка; Сычиха, Грамотей, Хромуля, вдова Марсиаль, Тыква, Николя и т.д.), богатые (принц Родольф, госпожа д’Арвиль, Сара и Том), священники, два врача: Полидори и Давид (снова оппозиция), нотариус как воплощение экономического, юридического мира (здесь уже без противопоставления – разве что Жермен призван заменить Феррана, облагородить «профессию»).
