Посвящается обезьяне, ставшей человеком

 
Мы на плюс сменили минус
В мире ложных украшений:
Хомо сапиенс козлинус
С каждым веком совершенней.
 

Читательские стадионы Евгения Запяткина

Среди множества российских сайтов, несомненно, один из самых популярных – Стихи. ру, где размещают свои поэтические произведения более 800 тысяч авторов! И что, эти стихи кто-то читает? – спросите вы. Да ещё как читают! А одним из самых читаемых авторов является саратовский поэт Евгений Запяткин. Шутка ли! Почитателей у него – более 260 тысяч человек! Наш разговор с автором – исключительно о творчестве.

– Евгений Викторович, ваш литературный псевдоним – ЗЕВС. Эта хитрая аббревиатура-шифровка предполагает громометания. Известно, как «корабль назовешь…» На кого или на что гневаетесь?

– Тот бородатый Зевс, которого все знают, ко мне не имеет никакого отношения, вернее, я к нему не имею ни отношения, ни белой зависти. С именем древнегреческого громовержца чисто звуковое совпадение. Так пошла моя родословная и нарекли родители, что литературный псевдоним образовался сам собой: ЗЕВС – Запяткин Евгений Викторович Саратовский. Не знаю, писал ли мифологический герой стихи, но я мучим этим творческим недугом уже более 48-ми лет.

– Товарищ ЗЕВС! Первые ваши четверостишия, названные позднее ЗЕВСограммами, появились на Стихире в 2003 году, затем два года вы молчали, а с 2006-го стали баловать народ регулярно. Муза прилетела и, судя по плодовитости вашего творчества, не думает покидать? Какая Муза вас укусила? Чем вдохновляетесь?

– Вы удивитесь, но вдохновляться приходится от всего. Видимо, так устроена моя черепная коробка и организована душевная структура, что брось взгляд на любой предмет – и попёрло! Поэтому Муза меня кусает где угодно: при ходьбе, сидении, лежании, даже во сне.

– Процесс создания четверостиший, афористичных, заключающих в себе глубокий смысл, мучителен?

– Вот как раз чаще всего это не процесс, а вспышка, моментальное действие. Ты же себе не говоришь: вот сейчас создам шедевр, опоэтизирую какую-нибудь интересную мысль. Всё возникает внезапно и ложится на бумагу. Кстати, не всегда на бумагу. Уже несколько тысяч ЗЕВСограмм не имеют своего рукописного варианта – только печатный, компьютерный. Работать на клавиатуре тоже заманчиво: сидишь постукиваешь, оттяпываешь лишнее, оставляешь ценное, совершенно не думая, для кого и для чего и зачем так много. Остаётся только один вариант. У меня основные муки творчества связаны с подбором рифмы, не какой попало, а точной, какую порой найти невозможно, так как её, скорее всего, не существует в языке. Тогда приходится менять всю стихотворную конструкцию и искать эквиваленты. Бывает, что за час родится 10–15 четверостиший, а бывает, что над одним бьёшься без особого результата.

– Что характерно, отзывы читателей также метки и кратки, как и ваши ЗЕВСограммы. Люди пишут: «А-ха-ха-ха-ха!», «Что верно, то верно», «Спасибо, открыли глаза» и даже – «Свят-свят!», «Путину бы понравилось…» Есть и критика: «Запутываете читателя». А как вы относитесь к критике?

– К критике отношусь с большой симпатией. Тут, главное, не нервничать и не думать, что если тебя критикуют, то ты никудышный. Справедливая, умная критика помогает творческой личности не повторять ошибок, постоянно совершенствоваться. Она делает из тебя искусного резчика по слову. А если только одна хвала и похвала – это очень вредно, можно затормозиться в развитии.

– Некоторые писатели от написания романов плавно перешли к стихам. А вас с малых на крупные формы не тянет?

– Крупные формы были. «Балаковская поэма», например. Повесть «Тень Высоцкого». Но новый формат жизни, когда из десятилетия в десятилетие ослабевает тяга людей к чтению, подвигнул к тому, чтобы отдать предпочтение коротким вещам.

– Как вы справедливо заметили, «никто не станет Пушкиным вторым», «для одних Пастернак – поэт, для других лишь сорная трава». И вообще много ЗЕВСограмм посвятили поэтам и поэзии. Есть ли у вас кумиры среди собратьев по перу?

– Не знаю, кумиры ли они, но мудрые учители – это точно: Маяковский, Евтушенко, Вознесенский, Рождественский, Губерман. Я бы мог назвать ещё десятки имён, в чьём творчестве нахожу интеллектуальную изысканность и духовную энергию.

– Думаю, вам было бы о чём поговорить с Губерманом, несмотря на полярность воззрений. Сравним хотя бы: «Нам и старость не угроза» (Запяткин) и «Старость не радость, маразм не оргазм» (Губерман).

– С Игорем Губерманом я разговариваю ежедневно, восторгаясь его гариками или вступая с ними в спор. Такого афориста, как Губерман, мир ещё не знал. Для русской словесности – это приобретение, сравнимое со скифским золотом. Не буду скрывать, он влияет на меня, как ветер на флюгер. Это видно хотя бы по такой ЗЕВСограмме:

 
Вся страна сегодня говорит,
Что сидеть без дела не годится:
Афорист садится и творит,
Аферист творит – потом садится.
 

– А ваше замечание «с кумиром лучше не встречаться» обусловлено какой-то интересной встречей?

– Знаете, раньше к нам привозили апельсины раз в году, под новогодний праздник. Сегодня апельсинами даже свиней кормят – приелись. Так и с кумиром: пока он существует в образе, обрамлённом приятной мечтой, он помогает идти вперёд и выше. Другое дело, что личной встречи с кумиром может не быть никогда. Пусть уж лучше останется он недосягаемым.

– Правда ли, что ваш дядя работал в «Комсомольской правде»?

– Правда. Но это дядя моей жены Тамары, Иван Иванович Жуков. Он был заместителем редактора «Комсомольской правды» в 80-е годы. Встречался со многими знаменитостями и писал о них очерки. У него есть книги о Михаиле Шолохове и Александре Фадееве.

– Не сыскать темы, которую вы не отразили бы в стихах. Мужчина и женщина, любовь и ненависть, политика и культура. Советы даёте тоже на все случаи жизни. Даже инструкция «Как быть счастливым» уместилась в «прокрустово ложе» четверостишия. А если немного подробней. Какой он, рецепт счастливой жизни Евгения Запяткина?

– На выбор ЗЕВСограммы о счастье:

* * *

 
Поставим подпись личную без клякс
За близость сердца, чувство локтя:
Счастливыми нас делает не ЗАГС,
А соли пуд и мёд без дёгтя.
 

* * *

 
На финише немногим хватит лент,
Но, проиграв, не надо мять запястья:
Счастливым можно быть и в тот момент,
Когда идёт активный поиск счастья.
 

* * *

 
Какой-то дьявол, демон или бес
Участвует у нас во всех делишках:
Как только счастье свалится с небес,
Так сразу голова в огромных шишках.
 

* * *

 
Сколько слов о счастье ни плети,
Это не изменит ход планет:
Счастье ощущается в пути,
Стоит только встать – и счастья нет.
 

– Евгений Викторович, ваши книги – а их уже более сорока – имеют весьма привлекательный вид, обложки яркие, выразительные, настраивают читателя на весёлый лад. В чём секрет презентабельности ваших книг?

– Секрет, скажу без всякой натяжки, – в гениальности художника, репродукции картин которого используются в качестве книжных обложек. Это Виктор Молев, уроженец Нижнего Новгорода, уже много лет живущий в Канаде, но не теряющий связей с Россией. Он как гражданин мира, художник глобального масштаба создаёт полотна, воплощающие в себе общечеловеческие ценности и буквально светящиеся жизнерадостностью и оптимизмом. Кстати, на обложке этой книги мы видим портрет знаменитого певца Мика Джаггера, а в целом картина Виктора Молева "Суп Мика Джаггера" изображает процесс создания группой «Роллинг Стоунз» альбома "Goats Head Soup" («Суп из козьих голов»), где язык – чуть изменённая эмблема этой легендарной группы. Её музыкальный логотип признан самым удачным во всём мире. Здесь Виктор Молев очень ярко показал свою самобытность и художническую индивидуальность. Я счастлив тем, что моя творческая судьба связана с его славным именем и незаурядной личностью. И не могу не гордиться дружбой с ним.

– В далёком 2003-м вы написали: «Меня всё время будоражат слава, власть, /Мне в Книгу Гиннесса так хочется попасть…» Думаю, что вы достойны быть занесёнными в эту Книгу, так как вряд ли кто-либо в мире может похвастаться таким количеством литературных произведений – более 50 тысяч!

– Тут я в полной растерянности. Говорят, самый плодовитый в мире поэт – Алишер Навои, который якобы сочинил 20 тысяч произведений. Но состязаться с таким признанным властителем дум и покорителем человеческих сердец я отказываюсь. Всё-таки дело не в количестве произведений, а в качестве их содержания, интеллектуальной и эмоциональной насыщенности.

Интервью взяла Татьяна ГУСАРОВА