В последнее время сторонники антропогенного "парникового эффекта" всё чаще начинают ссылаться на В.И. Вернадского, говоря, что постановка вопроса об антропогенном "парниковом эффекте" – это новый этап во взаимодействии природы и человека, комплексный и всесторонний подход к проблеме и прочий вздор. Типа того, что жив бы был Вернадский – он был бы с нами, т. е. давят авторитетом. Кстати, о Вернадском. Характерно, что сам Вернадский нигде в своих работах и докладах не ставил вопросов ни об антропогенном "парниковом эффекте", ни о глобальном потеплении, ни о "всемирном" потопе, хотя, несомненно, он был в этих вопросах крупнейший профессионал, как основоположник науки о биосфере, что о многом говорит. Эти вопросы поставили и подняли шумиху Аррениус и Будыко, современники Вернадского. Во-вторых, с кем бы был Вернадский неизвестно, и доказать или опровергнуть, с вами он был бы, или с нами, никак невозможно. В-третьих, с вами, или с нами был бы Вернадский вопрос интересный, может быть для библиографов Вернадского, но нас интересует, прежде всего, не этот вопрос, а истина. Вернадский, как бы не был велик этот человек, был только человек, а человекам свойственно ошибаться. Ошибались все без исключения великие учёные: и Ньютон, и Эйнштейн, и Вернадский. Причём, чем крупнее учёный, и тем, следовательно, выше его авторитет, тем труднее потомкам преодолеть заблуждения великого учёного. Однако вернёмся к Вернадскому. Я, например, вижу в его учениях два неверных построения. Первая ошибка, не очень значительная, это его закон постоянства биомассы планеты. Сам Вернадский называл его законом константности, считая, что количество живого вещества на Земле является величиной постоянной (константой). Это что же, если, например, в Сибири сгорел лес, и за два дня выгорело 100 га, то в те же два дня должно появиться 100 га леса где-нибудь в Канаде. Нет такого закона. Или неужели в Карбоне, на который приходится пик углеобразования, была такая же биомасса как в Силуре, когда угля не образовывалось? Иной "учёный" скажет, что закон константности относится к определённому геологическому периоду. Но, во-первых, сам Вернадский такого не говорил, а во-вторых, были ли эти самые геологические периоды? Вы, что же, господа, считаете, что игуанодон в один прекрасный Пермский вечер, заснул и проснулся уже в Триасе. Или вы думаете, что геохронологические таблицы были повсюду развешены в Неогене и мамонты ходили и сверялись с ними – не наступил ли Антропоген? Не пора ли вымирать? На самом деле геохронологическая таблица есть в вашей голове и в книгах, а в природе их не было. Геохронологическая таблица – это только модель, а жизнь многограннее любых моделей. И потом, мой первый пример, о горении леса, можно отнести к любому периоду. Иной "учёный" скажет, что закон "константности" относится к обычным дням, а не к катастрофическим. Но тогда, это не закон, т. к. закон всемирного тяготения действует всё время, вне зависимости от того горит, или не горит лес. Кроме того, горение леса не нашей планете – это её естественное состояние (об этом я уже где-то писал). Вот сейчас, читатель, читаешь ты эти строки, а где-то лес горит. Сейчас войдём в любую поисковую машину и посмотрим. Так, пожалуйста, "77 гектаров леса сгорело в Херсонской области". (Заметка от 7 июня 2007 года). Таким образом, закон "константности" не действует ни на протяжении всей геологической истории, ни в пределах одного периода, ни при катастрофах, ни в обычные дни и биомасса может, как расти, так и снижаться в зависимости от условий. И если появились условия для роста биомассы, то она и будет расти, а если появятся условия для снижения биомассы, то она будет снижаться. Иное дело, что углекислый газ от сгоревшего херсонского леса никуда не делся и из него потенциально может получиться прирост биомассы картошки где-нибудь в Калифорнии. "Вот, вот, – обрадовано воскликнет "учёный" климатолог, – Это-то Вернадский и имел в виду". Но тогда так надо и говорить, а не выводить какой-то закон "константности". Я уже отмечал, что горение леса на нашей планете – это перераспределение углекислого газа за счёт леса в пользу поля (см. "Политические аспекты…") и потенциальная возможность ещё не означает, что это обязательно произойдёт. Херсонский углекислый газ может попасть в гашеную известь, которую наделал и разбросал зачем-то человек. От этого масса, сгоревшей херсонской биомассы не восстановится. Хотя и я думаю, что Вернадский что-то, такое и имел в виду (перераспределение биомассы), но нечётко сформулировал свою мысль. Разумеется, ни доказать этого, ни опровергнуть – невозможно. Мракобесы же из Киото, взяли этот "закон" "константности", на вооружение и уверяют всех, что, несмотря на то, что человек продуцирует много углекислого газа, биомасса планеты не растёт. Причём, не объясняют, почему не растёт. Наверное, Вернадский запретил.
Вторая ошибка Вернадского, которую человечество будет расхлёбывать весь XXI век и, может быть, часть XXII – это, конечно же, учение о ноосфере (сфере разума), как высшей форме развития биосферы. По аналогии у Маркса: «Коммунизм – высшая форма развития производительных сил». К сожалению, сам Вернадский не дал чёткого определения, что он понимал под ноосферой. От этого возникла небольшая путаница, т.к. некоторые отождествили ноосферу, и до сих пор отождествляют, с геологическим периодом, в котором появился человек, т.е. с Антропогеном, но тогда зачем вводить новый термин. Вернадский, определённо, имел в виду не это. Так Вернадский писал: "Ноосфера есть новое геологическое явление на нашей планете. В ней впервые человек становится крупнейшей геологической силой. Он может и должен перестраивать своим трудом и мыслью область своей жизни, перестраивать коренным образом по сравнению с тем, что было раньше". Правильно трактует новый термин "ноосфера" Будыко (1982): "Этот термин можно понимать буквально главным образом для будущего, когда воздействия человека на биосферу станут полностью преднамеренными и направленными на поддержание оптимального для человеческого общества состояния биосферы". Справедливости ради, следует отметить, что понятие "ноосфера" впервые введено в науку французским философом Ле Руа в 1927 году. (Наверное, поэтому Вернадский и не дал определения этому понятию). Ле Руа считал, что ноосфера идёт на смену стихийно складывающейся и стихийно функционирующей биосфере. Итак, говоря проще, "сфера разума" – это осознанное вмешательство человека в биосферу с целью её улучшения, или ликвидации прежних неразумных неосознанных вмешательств. Так вот, осуществить это невозможно в принципе, т.к. нет, и не может быть разработан или создан, во-первых, критерий разумности вмешательства, во-вторых, вмешиваясь сознательно в биосферу, мы тем самым, ликвидируем базу сравнения. Неосознанность (стихийность) – лучший регулятор, т.к. за неразумность неосознанного вмешательства в биосферу, человек всегда чем-то платит (чем-то осознанно или не осознанно жертвует), а потом выбирает: готов ли он и дальше жертвовать этим или нет. Чаще всего, какое-то время человек готов жертвовать, потом наступает момент, когда он перестаёт жертвовать и тогда что-то меняет. Неосознанное вмешательство в биосферу никогда не делается с целью улучшить её, или с целью исправить недостатки прежних неосознанных вмешательств, всегда у неосознанного вмешательства другая цель. Иначе и быть не может, человек не может жить, не вмешиваясь в биосферу, являясь её частью. Кроме того, неразумность неосознанного вмешательства никогда не носит глобального и всеохватывающего характера. Например, вы решили построить на реке гидроэлектростанцию для выработки электроэнергии. Для этого вы построили плотину. В то время вас интересовала только электроэнергия, хотя вы понимали, что вы затрудните себе судоходство (надо строить шлюзы) и зальёте пахотные земли. Это – осознанная жертва, но какое-то время вас это устаивало. Однако позже учёные придумали новый способ производства энергии, себестоимость которого, ниже, чем на вашей гидроэлектростанции (например, освоили термоядерный синтез). За то же время в районе вашей электростанции увеличилось народонаселение, а расширить сельскохозяйственное производство вы не можете из-за отсутствия свободных площадей. Кроме того, вас перестала устаивать пропускная способность ваших устаревших шлюзов. Кроме, кроме того, ваше мелкое рукотворное "море" сначала заросло водорослями, потом завелась какая-то бактерия, рукотворное "море" стало "гнить", рыба подохла, не только в "море" но и в реке, да и вонища сильная. Это – не осознанная жертва, т. к. при начале строительства станции вы не знали, что это произойдёт. Всего предусмотреть невозможно, но к этому надо стремиться. Что надо сделать? Правильно – ликвидировать плотину и решить, как использовать здание гидроэлектростанции, если это целесообразно, или ликвидировать и его. Почему надо это сделать? Не для того, чтобы ликвидировать прежнее "неразумное" вмешательство, а для того, чтобы изыскать свободные площади для сельскохозяйственного производства и улучшить судоходство. При этом рукотворное мелкое "гнилое" море ликвидируется само, и вонища исчезнет, а электроэнергию вы теперь получаете из другого источника. То есть, вы не ставите целью улучшить биосферу, которую в своё время ухудшили, а опять-таки решаете конкретные хозяйственные задачи, и опять-таки чем-то жертвуете за это. Чем? Вы сознательно жертвуете прошлым трудом предков. Это тяжело. Поэтому на крутом берегу обновлённой реки, где прежде была электростанция, надо поставить обелиск со словами благодарности предкам: "Здесь (с такого-то по такой-то год) стояла электростанция, построенная нашими предками. Спасибо вам большое за электроэнергию, она нам очень помогла, и простите нас. Вечная вам память!" А также, рядом с обелиском надо построить музей, экспозиции которого будут включать макет электростанции, рассказы и фотографии о людях строивших и эксплуатировавших электростанцию. Сюда вы будете привозить туристов и с гордостью рассказывать им, какими героическими людьми были ваши предки. И ничего нет трагического в том, что вы ликвидировали прошлый труд предков. Разумное в прошлом решение построить электростанцию стало неразумным в новых условиях. Кроме того, старик Гегель сказал: "достойно гибели всё то, что существует". Диалектика, знаете ли. Если же вы не будете делать этого (ставить обелиск и строить музей), а будете говорить: "Наши предки – козлы, построили зачем-то плотину, рукотворное море гниёт и воняет, они нечего не смыслили в экологии и биосфере, нам теперь приходится ломать то, что они тут наворотили", то вы сами будете вонючими и гнусными козлами. И, впоследствии, ваши потомки так вас и обзовут, когда на той же реке, в том же самом месте решат, что для их каких-то неизвестных нам нужд, им здесь необходима плотина, которая здесь была построена прадедами и дедами, а козлы –отцы зачем-то её разрушили. Причём, очень часто для исправления первого неосознанного вмешательства в биосферу не нужна никакая жертва. Разберём второй пример. Вы решили построить сталелитейный завод. При этом вы понимаете, что при производстве стали, у вас будет образовываться шлак, который является отходом вашего производства. Под отвал шлака вы отчуждаете землю (осознанная жертва) и начинаете работать. Первое время, всё идёт хорошо сталь продаётся, отвал растёт. Но потом вас начинают прессинговать природоохранные органы: увеличивают плату за отчуждение земли под отвал и вводят штрафы за вывоз шлака. Всё увеличивающаяся плата за отчуждение земли и штрафы за складирование отходов "съедают" часть вашей прибыли. Отвал становится вашей "головной болью". Кроме того, недовольно население, говоря, что отвал воняет. Вы лихорадочно соображаете – что же делать? Нанимаете прикладных учёных-строителей, они исследуют ваш отвал и определяют, что ваш отвал является ценным сырьём для строительной индустрии, проводят маркетинг и находят первого потребителя. На первых порах, вы готовы отдавать шлак из отвалов даром, или за символическую цену, вам всё равно это выгодно, т. к. перемещение шлака в отвал и его складирование заложено в себестоимости стали, а у вас уменьшается плата за отчуждение земли и плата за складирование отходов. Потом появляется второй потребитель, спрос на шлак растёт, складывается "нормальная" цена. Ваш отход (шлак) превратился во второй товар. И вы в одном технологическом процессе теперь делаете два товара. Шлаковая гора сокращается в объёме, платы и штрафы снижаются, прибыль – растёт. Таким образом, для исправления исходного вмешательства в биосферу вам уже не потребовалось чем-то жертвовать (как в первом примере). Так всегда происходит, если вы отход (анти товар) превращаете в товар. Теперь перейдём к конкретному примеру. В последнее время стало наблюдаться необычное явление, которое раньше не наблюдалось: вдоль некоторых рек Западной Европы, иногда, при высоких весенних паводках, реки стали затоплять города, причём, разливы рек почему-то не затрагивали сельхозугодия. Разумеется, во всём обвили антропогенный "парниковый эффект" и, опять-таки, разумеется, не объяснили механизм этого влияния. Это понятно – сейчас чтобы не произошло – виноват антропогенный парниковый эффект (см. "Политические аспекты…"). На самом деле произошло следующее. Для того чтобы изыскать дополнительные земельные ресурсы для сельскохозяйственного производства западноевропейцы обваловали берега рек, чтобы не пускать паводковые воды на заливные луга. Эти луга превратили в пашню, и выращивают там капусту, морковку, пшеницу и прочее. Однако во время высоких паводков, воде-то куда деваться? Вот она и прёт в города. Люди получили то, что хотели: земли и сельскохозяйственную продукцию. Периодически затопляемые города – это их жертва за прирост продукции. Теперь им решать – будут они мириться с этим или нет, а не валить всё на антропогенный "парниковый эффект". Или ещё один пример, идёте вы по какому-нибудь городу, например, да хотя бы по Запорожью. Проходите мимо ферросплавного завода и видите, что на его территории горят факелы, в которых сжигается попутный газ ферросплавного производства. Если раньше эти факелы вызывали у вас чувство удовлетворения, энтузиазма и гордости: "Смотри-ка, какие мы молодцы, построили такой завод, он "крутится", работает, даёт продукцию". То сейчас эти факелы вызывают у вас злость и раздражение: "Что они тут все с ума посходили, что ли? Россия увеличила цену на газ, может быть – ещё повысит, а у них тут газ горит". У вас уже произошёл сдвиг в сознании. Причём, вы думаете не о том, что бессмысленное сжигание попутного газа увеличивает содержание парниковых газов в атмосфере Земли, вызывает антропогенный "парниковый эффект" и глобальное потепление, которое приводит к всемирному потопу. А о том, что фактически горят деньги. Эти деньги не ваши, но они, как бы немножко и ваши. Вы уже осознаёте, что жертва, которую вы дали при строительстве завода, когда вас интересовали только ферросплавы, перестала вас удовлетворять. Вы уже понимаете, что факелы попутного газа ферросплавного производства, доменного производства, крекинга нефти и другие должны гореть с пользой. Это первый признак того, что так оно и будет. Итак, мы рассмотрели несколько неосознанных вмешательств в биосферу, которые обращаются в сфере производства, и установили, что в них нет ничего страшного, ужасного и фатального. Иначе и быть не может. Мы каждый миг своей жизни вмешиваемся в биосферу. Когда, например, едим кусок хлеба, потому что у кого-то нет этого куска, и он умирает от голода. Когда идём по лугу, потому что давим насекомых. Когда мочимся, потому что при этом изменяем кислотно-щелочной баланс. Когда работаем, потому что что-то производим. Когда спим, потому что выдыхаем углекислый газ, который приводит к росту содержания углекислого газа, который вызывает антропогенный "парниковый эффект", который в свою очередь, приводит к глобальному потеплению, которое уже в свою очередь приводит к всемирному потопу. Впрочем, это (выдыхаем углекислый газ), мы делаем и во всех вышеперечисленных случаях. Когда мы выступаем в парламенте и говорим умные или неумные речи, мы вмешиваемся в окружающую среду, потому что по нашим речам принимаются решения и что-то делается или не делается. Когда пишем стих, мы вмешиваемся в окружающую среду, и т. д. Даже умерев, мы вмешиваемся в окружающую среду, потому что наш труп является основой других форм жизни. Вмешивается ли Вернадский в окружающую среду? Вмешивается, потому что мы учимся у него и разбираем его ошибки, чтобы их исправить. Вмешивается ли Александр Великий в окружающую среду? Вмешивается, потому что его воины, в горячке боя, убили предка величайшего человека в истории человечества, и он не родился. Вмешивается ли Нобель в окружающую среду? "Ещё как", – скажет любой лауреат нобелевской премии. Вмешивается ли Иван Иванович Иванов, который жил в XVII веке, в окружающую среду? Вмешивается, потому что к настоящему времени из его чресл появился целый народец и т. д. Таким образом, мы каждый миг вмешиваемся в биосферу, потому, что мы и есть, в значительной мере и, прежде всего, эта самая биосфера. Эта биосфера создана для нас. Теперь оставим неуместную патетику и рассмотрим "ноосферные" деяния человека. По ходу дела, нам понадобится оппонент, поэтому, чтобы не закавычивать диалог с ним, присвоим ему имя – "Профессор". По определению, которое я дал выше, "ноосфера" – это осознанное вмешательство человека в биосферу с целью её улучшения,
О проекте
О подписке