Действующие лица

Грозный Иван Иванович – сторож в заповеднике.

Суворов – студент-геолог.

Мурзиков, Орлов, Птаха – школьники, юные разведчики народного хозяйства

Дорошенко – председательница колхоза

Али-бек богатырь – пастух

Действие первое

Картина первая

Пропасть. На одной стороне пропасти – густые кусты. На другой – деревья. Среди деревьев идет Иван Иванович Грозный.

Грозный (останавливается. Разглядывает деревья у края пропасти). Ну, здравствуй. Ну, что… Стоишь? Это вижу. Ветками шелестишь? Это слышу. Две недели у тебя не был – какие мне можешь новости рассказать?.. Так… Новости есть, но все известные. Понятно… чесался об тебя медведь. Который? А, вижу… И когти он тут почистил. Это Вислоух… Это я знал, что он будет в наших местах не нынче-завтра. Дальше?… Ничего не скажешь, что дальше-то? Ничего… Ну, тогда посидим, покурим. (Садится, заглядывает в пропасть.) Здорово, Старое Русло, здравствуй. Давно я на дне не бывал, полгода. Новости у тебя какие? Неизвестно, не видать дна. Ручей шумит – это я слышу, туман ползет – это я вижу, а кто там ходил, кто бегал – не узнать. Глубоко. Вот… Пятьдесят лет я в лесу. Все мне понятно. Куда птица летит, куда зверь бежит, куда змея ползет. А разговора птичьего, звериного не понимаю. Это обидно, пятьдесят лет в лесу, однако не понимаю. Вон – кричит птица на той стороне, а что она кричит?… Хочет она спросить меня? Или рассказать что хочет? Ничего не понятно. Ишь ты, старается. Может, молодая какая, летает худо, от своих отбилась. Может, глядит на меня, тоскует, кричит по-своему: дед, где дорога?

Голос. Дед, где дорога?

Грозный. Это еще чего? Кто спрашивает?

Голос. Это я, Птаха.

Грозный (откашливается). Гм… Кха… Спокойно, Иван Иванович. Чего не бывает, того не бывает, а что бывает, то и есть. Что за птаха?… Отвечай спокойно.

Голос. Я от своих отбилась, не знаю, как дорогу найти.

Грозный. Гм… Видите как… Спокойно, Иван Иванович Грозный… Чего не бывает, того…

Голос. Как мне к тебе пройти?

Грозный. Зачем?

Голос. Как это зачем? Я же тебе говорю – от своих отбилась. Третий день ничего не ем, кроме ягод.

Грозный. Ягод?

Голос. Ну да. Есть хочется. Во сне даже сегодня два раза видела, что молоко с хлебом ем. Очень есть хочется, молока.

Грозный. Молока?

Голос. Ну да.

Грозный. Птичьего?

Голос. Да что ты, дед, путаешь?

Грозный. Путаю?

Голос. Ну да, путаешь. Я с голода пропадаю, а он путает.

Грозный. В остатный раз тебе говорю: ты кто?

Голос. Птаха.

Грозный. Птаха? (Топает ногами.) Покажись тогда. Вылазь на свет, если ты птаха. Я еще, брат, не путаю, я еще кремень-старик. Я тебя враз из карабина уложу, коли не покажешься. Ну, вылазь. Стреляю!

Птаха (плачущим голосом). И так ноги исколоты, а он – покажись… Тут кусты.

Грозный. А ты подлети.

Птаха. Подпрыгнуть, что ли?

Грозный. Ну, хоть подпрыгни…

Птаха (подпрыгивает под кустами). Вот она я.

Грозный. Девочка…

Птаха (подпрыгивает). Да, да – девочка…

Грозный. А говоришь – птаха.

Птаха (подпрыгивает). Фамилия моя Птаха.

Грозный. Откуда ты взялась такая?

Птаха. Дед, можно мне не прыгать, у меня все ноги исколоты?

Грозный. Ну да, не прыгай. Кто же тебе велит!

Птаха. Стрелять не будешь?

Грозный. Ну вот, ну что ты… Зачем?

Птаха. Из карабина?

Грозный. Ну-ну-ну, чего в тебя стрелять?… Что ты за зверь такой?

Птаха. Ну да, нет… Я вот она… Я лучше… (Продирается сквозь кусты.) Я лучше продерусь. Видишь – вот она я…

Грозный. Стой!..

Птаха. Ой, пропасть какая. Ведь это же настоящая бездна.

Грозный. Это Старое Русло. Кто же ты такая, что Старого Русла не знаешь? Откуда?

Птаха. Мы, дед, из города. (Садится.) Вот глубина какая, даже все внизу синее. У меня даже все закачалось в глазах… Или это от голода? Дед, у тебя еда есть?

Грозный. Это можно… Я сейчас тебе переброшу. Это мигом.

Птаха. Ой, дед, нет, это не надо. Не бросай.

Грозный. Это почему же не надо?… Брошу.

Птаха. Ой, пожалуйста, нет. Прошу. Дедушка…

Грозный. Не серди меня, Птаха. Опять начинаешь что-то такое… Почему не бросать?…

Птаха. Так ведь мне есть хочется. Не бросай…

Грозный. Что она такое говорит?… Почему же не бросать? Спокойно отвечай.

Птаха. А ты бросишь и не добросишь, и еда вдруг полетит прямо в пропасть.

Грозный. Как же это: я – и вдруг не доброшу? Я, друг ты мой, кремень-старик, казак. (Снимает сумку.) Лови скорей. (Бросает.)

Птаха. Поймала. Ай да дед. Прямо богатырь Али-бек. (Открывая сумку.) Вот хорошо. Пахнет как хорошо… Это чего пахнет-то? Ветчина пахнет…

Грозный. Солонина.

Птаха. Все равно. Я съем.

Грозный. Клюй, клюй.

Птаха (с набитым ртом). Мн-е… и… с…

Грозный. Непонятно говоришь.

Птаха. Мне есть очень приятно, говорю.

Грозный. Клюй, клюй.

Птаха. Дед, ты кто? Как тебя зовут?

Грозный. Грозный, Иван Иванович.

Птаха. А что делаешь тут?

Грозный. Служу.

Птаха. Где?

Грозный. В лесу…

Птаха. Кем?

Грозный. Зверей берегу.

Птаха. Как бережешь?

Грозный. Очень просто. Здесь, Птаха, заповедник. Зверя бить нельзя. Я обхожу, смотрю. А ты кто?

Птаха. А я, дед, разведчик.

Грозный. Какой?

Птаха. Разведчик народного хозяйства. Мне до всего дело, что на земле, что под землей. Ох ты… чуть не подавилась.

Грозный. Кто же тебя сюда пустил разведывать?

Птаха. А никто. Я сама заблудилась.

Грозный. А как?… Ну?… С начала говори…

Птаха. А приехало нас из города четверо. Я, Лешка Орлов, Петька Мурзиков и Шура Суворов. Самый старший. Вузовец. Геолог.

Грозный. Кто?

Птаха. Ну, геолог. Которые ищут, что в земле лежит. Приехал он на практику. Пошел в горы на разведку, ребят в помощь взял, а я сама привязалась.

Грозный. Сама?

Птаха. Ну да, сама. Вперед забежала, и, здравствуйте, вот она я. Меня, дед, не прогонишь, я настойчивая.

Грозный. Так вместе и ходили?

Птаха. Две недели вместе ходили. А потом я в тумане, как дура, отстала.

Грозный. Как же это? В тумане за руки надо было идти.

Птаха. Мы и шли за руки. А только я волновалась. А я когда волнуюсь, у меня ноги чешутся. Терпела-терпела и остановилась на минутку почесаться.

Грозный. И руку бросила?

Птаха. На минутку. Потом кричу – вы где?.. А они справа – мы тут. Вправо бегу, а они слева – ау. Я назад, а они сбоку – здесь мы. Да все тише и тише и с разных сторон – и пропали. Очень я тогда расстроилась. Подул ветер, туман прогнал, а я туда-сюда бегала, а их нет. Что ты скажешь?

Грозный. Это, Птаха, в горном тумане всегда так бывает. В тумане на миг нельзя отстать, получается такое туманное эхо, что никак не разобрать, откуда тебе голос подают…

Звук, похожий на барабан.

Птаха. Ой, это наши идут. Нет, не наши: у них барабана нету.

Грозный. Спокойно.

Птаха. Что это там, дед? А?

Грозный. Слышишь ты, Птаха! Спокойна ты будь, что бы ни увидела – не пугайся.

Птаха. А ты меня не пугай.

Грозный. Я не пугаю. Я говорю, напротив, спокойна будь. Выгляни из кустов – что видишь?

Птаха. Ничего страшного, дед. Там человек.

Грозный. Какой?

Птаха. В шубе почему-то… Мехом наружу почему-то… Сейчас… У меня ноги чешутся.

Грозный. Спокойно! А что он делает – тот человек?

Птаха. Он у дерева стоит. Дергает там чего-то и гремит. Щепка большая от дерева отстала, он дергает, а она об ствол гремит.

Грозный. С дуплом дерево.

Птаха. Ой, дед! Человек на четвереньки стал. Ой, дед! Этот человек – медведь.

Грозный. Спокойно!

Птаха. Тебе-то там спокойно, а у меня тут медведь. Дед, он стал на дыбы, сюда заглядывает.